Вика, конечно, постаралась передать свое несчастье дальше, но изначально она, все-таки, жертва.

А, не буду звонить Матову, сразу этой чертовой маме и позвоню. Сидит наверное по прежнему в приемной.»

— Можно я от вас звоночек сделать, товарищ капитан. В Питер. — попросил Шрагин милиционера.

Тот возмущенно засопел, но все-таки согласился.

— Ладно, звоните, только недолго. Нам и так уж связисты-гады грозятся телефон за неуплату отключить.

Шрагин набрал номер.

— Холдинговая фирма «Хехст энд Протасов». Секретариат.

Да, фирма перешла уже в другие руки. Но это голос Вики, она осталась на месте.

— Привет, Вика, Шрагин беспокоит.

Там молчали, иступленно молчали.

— Я нашел твою дочь. Я считаю, что это твоя дочка. Ведь она называет своей мамой некую Викторию Каширскую. Особые приметы — два следа от ветрянки над левой бровью. Один глаз чуть темнее другого, но оба хрустальные такие. Волосы кудрявые, светло-рыжие… И, в общем, у нее теперь все в порядке, не считая некоторых мелочей. В отличие от тебя.

В ответ раздался настоящий вой.

— Какая же я сволочь!

Шрагин обернулся к милиционеру.

— Все, вы можете не беспокоиться, товарищ капитан. Мама нашлась. В отличие от ваших связистов, она осознала свои ошибки и я могу отвезти девочку в…

— Разбежался, отвезти… Мы даже не знаем, кто ты таков. — отозвался эмвэдэшник. — Дайте-ка я с мамашей поговорю. Пусть сама сюда явится. А вам, по доброте душевной посоветую, гражданин Шрагин, уматывайте поскорее. Так будет лучше для нас для всех.

— Мою маму зовут Викторией Владиславовной Каширской, — сказала вдруг Аня, — а моего папу — Андрей Арьевич Шерман. Только он с нами не живет.