- А то, что возможно наше примирение подарит нам маленькую красивую девочку, похожую на тебя. 

- Я хочу сына. – Зевнула, прижавшись к нему, и он перенес меня на диван у окна. – А вообще, ты уже опоздал. Боюсь, отцом ты станешь раньше, чем планируешь. 

Встретилась с недоуменным взглядом, а в следующий миг парень подскочил, кружа меня по комнате. 

- Прекрати! – закричала, смеясь, когда голова закружилась. 

- Люблю тебя! – замер со мной на руках. 

- А я тебя, – снова целую любимого, думая, что в этот миг, я самая счастливая женщина на земле. 

Снова устроился на диване. Положив голову на его плечо, я блуждающим взглядом изучала комнату, и тут взгляд упал на часы, а в голове возникла мысль: 

- Пошли! – подскочила и направилась к двери. 

- Куда? – удивился Юра. Сейчас ему, как и мне не хочется никуда идти, но потребность увидеть сильнее. 

- Я хочу увидеть танец Лены! Примерно сейчас ее очередь! 

Встретила его взгляд и осознала, что он меня понял. Встал и пошел следом, но вдруг окликнул. Приблизившись вплотную, парень поправил одежду, о которой я совсем забыла. 

Когда мы появились в коридоре за кулисами, Елена уже танцевала. Ее достаточно сложным движениям не хватало отработки и чувств. В какой-то момент она «запуталась» в ногах и повалила и себя и партнера, а в следующий миг раздался дикий крик. Кричала Лена. А дальше понеслось. Врачи… Скорая… И вопящая Лена, вместе с ее родителями. 

Короче, награждение было перенесено на другой день, но это было так не важно, ведь рядом был мой мужчина, а медаль и деньги… Это такая мелочь, когда тебя любят и ты любишь в ответ. 

Десять лет спустя. 

Старый судья, которого все ненавидят за пятерки, уже в девятый раз наблюдал за идеальной парой. 

Их танец великолепен, а он все никак не может принять, что эти двое танцуют идеально. 

Насколько он знал – пара супруги. У них девятилетняя дочка, (чего не скажешь по фигуре женщины) которая вроде как тоже занимается танцами, и ей пророчат большое будущее. 

У них был год перерыва в самом начале совместной карьеры. Вроде как она родила, и какое-то время сидела с ребенком, а потом вернулась на танцевальную сцену. Они одна из старейших пар профессионально занимающихся. Обычно танцоры уходят в тридцать-тридцать пять лет, а тут… Ей уже если он правильно помнит тридцать два, а ему все тридцать восемь и главное, как танцуют! 

Эта пара восьмикратные чемпионы и он, судя по всему, уже девятый раз (неслыханно) поставит им десятку. И это при том, что он никогда не ставит десятки. Но что поделать, когда изъянов нет! 

Как всегда, когда появляется эта пара, единственными звуками, остающимися в зале, становится музыка, а от эмоций, наполняющих танец, сбивается дыхание. Как тут критиковать? 

Но вот последний аккорд. Пара замирает, а их лица всего в миллиметре от друг друга, и судья снова констатирует, что кроме десятки поставить ему нечего. Девятый раз за его карьеру судьи! 

В какой-то момент на сцену выбегает девочка лет девяти и протягивает цветы своим родителям. Пока девочка бежит, она умудряется сделать одно из сложнейших движений. Да, эта малышка еще покажет миру, кто здесь лучший – с радостью подумал судья, и решив дождаться дочь этой пары, чтобы увидеть как танцует она. Всего-то какие-то десять лет. Нет, он не помрет в семьдесят, доживет и до девяноста, чтобы посмотреть на малышку на своей сцене. 

Привычные аплодисменты. Я принимаю цветы у дочки и целую ее в щеку, ловя взгляд мужа. Мы оба знаем, что будет дальше. Но сначала обязанности. 

Ловлю взгляд Оли. 

У Оли все прекрасно. Недавно родила супругу второго ребенка и теперь журит меня, что я торможу. Сейчас же она машет мне рукой и улыбается так, что и сомнений не остается, она за нас рада. 

Взгляд скользит дальше, и я цепляюсь за женщину в дорогом деловом костюме. Не может быть! Она же говорила, что не сможет! 

Муж наклоняется ко мне и говорит: 

- Тут твоя мама. 

Мама взяла себя в руки и подала на развод. Так как почти все имущество было переписано на нее, моя умная мама перед самым заявлением переписала все на меня. В результате отец остался ни с чем, а едва они развелись, я вернула маме нажитое имущество и теперь она очень занятая бизнес-леди. Отец, вроде как, теперь прощения вымаливает, и на коленях ползает, но мама непреклонна. Я же с ним общаться отказываюсь. 

- Может и вечер с нами проведет? – ответила ему с надеждой в голосе. Я ее совсем редко вижу. Слишком много работы в фирме. 

- Может, – улыбнулся муж – хотя я бы предпочел, чтобы она провела его с внучкой. 

О чем он я поняла и таинственно улыбнулась, наблюдая как судьи выставляют оценки и предвкушая награду за этот танец, которую получу в гримерке. 

Получив поздравления, и передав дочку Ольге с матерью, мы с мужем сбегаем в гримерку. 

- Наконец-то! – защелкнув замок и прижав меня к двери, шепчет супруг, тут же целуя меня в губы, и начиная стаскивать мою одежду. Мое тело ждет его и нам не надо друг друга готовить. 

- Люблю! – шепчу в момент наивысшего блаженства. 

- Я тебя сильнее, – отвечает, придавливая меня к двери. 

И снова знакомый диван, а я на его плече. 

- Надо возвращаться, – говорю, хотя безумно хочется остаться тут. 

- Еще минутку, - улыбнулся мне муж. – Там уже не на кого смотреть, так что можно поваляться. 

Конкурентов у нас нет. А те, кто появляются, быстро сдаются, понимая, что это бесполезно. Да и история Лены до сих пор гуляет. Ведь та травма не позволила ей вернуться на сцену. Видела ее пару лет назад. Хромает и все так же ненавидит всех вокруг, но люди странные, и пугливые существа. Кто-то пустил слух, что я ее прокляла перед тем танцем, и меня теперь боятся, считая ведьмой. 

- Я хочу еще одного ребенка, – вдруг сообщаю ему я, отбросив неприятные мысли. 

- Так давай родим, – предлагает, целуя мое лицо. 

- Поздно предлагаешь, – улыбаюсь, в ожидании реакции. 

Внимательный взгляд и он смеется, а по его лицу я вижу, что счастливее его просто нет на свете. Что тут скажешь, я полностью разделяю это чувство.