В первую прибывшую в Испанию группу советских танкистов (из Белорусского и Ленинградского военных округов) также входили лейтенанты и младшие командиры А. Новак, Н. Селицкий, П. Куприянов, С. Осадчий, С. Быстров и другие.

Советское командование, похоже, не очень надеялось на испанцев, поэтому все танки в 1936-1937 гг. были «в комплекте», с экипажем – либо с полным (лейтенант-командир машины и два младших командира-сверхсрочника, механик-водитель и заряжающий), либо с неполным (командир танка и механик- водитель). По мере подготовки испанцев экипажи «разбавили» местными кадрами (сначала это были заряжающие), а в 1938 г., после того как подготовка республиканских танкистов приобрела регулярный и упорядоченный характер, от практики посылки в Испанию полных экипажей отказались, ограничившись лишь командным составом, водителями- инструкторами и инженерно-техническими специалистами.

Главной задачей прибывших советских танкистов являлась подготовка испанских коллег.

Учебным центром, где предполагалось формировать танковые подразделения на прибывающей из СССР технике, стал курортный городок Арчена, находящийся в 90 км северо-западнее Картахены. В Арчену перевели оставшихся от 1-го мадридского танкового полка испанской армии военных и технических специалистов (знамя этого полка стало знаменем арченской танковой школы). Правда, из-за малого числа испанских специалистов и нехватки ремонтного оборудования обучение пришлось начинать фактически с нуля, хотя недостатка в добровольцах, желавших стать танкистами, не было.

Но ровно через месяц после прибытия в Испанию Арман получил категорический приказ – временно свернуть обучение, сформировать из личного состава и техники учебного центра танковую роту из 15 танков и срочно отбыть на мадридское направление, поскольку положение на подступах к столице складывалось катастрофическое. Уже 27 октября 1936 г. рота Т-26 прибыла на фронт.

Республиканский радийный Т-26 с клепаным корпусом, ранними опорными катками и с так называемой «ворошиловской» установкой пулемета ДТ в кормовой нише башни. Район Мадрида, лето 1937 г.

Транспортировка танка Т-26 в кузове грузового автомобиля.

Республиканские Т-26 выдвигаются к фронту. Мадридское направление, 1937 г. Ближний танк имеет зенитную установку П-40, но самого пулемета ДТ нет.

Спустя два дня советские танки пошли в бой, который в отечественных источниках до сих упорно именуют «сражением за Сесенью». В испанских документах не встречаются упоминания о подобном сражении, поскольку в это время наступавшие на Мадрид националисты вели бои в предместьях испанской столицы, в частности, за небольшой городок Навалькарнеро (окраина Мадрида, район Комарка-Сур). Совершенно непонятно, почему отечественные авторы перенесли центр «сражения» в еще более мелкий городок Сесенья (провинция Толедо, район Ла-Сагра), отстоявший на десяток километров на юго-запад от Навалькарнеро.

Возможно, это было сделано исключительно из пропагандистских соображений: об этом «сражении» появлялись публикации в советской печати тех лет, в том числе и М. Кольцова. Кроме того, Сесенья находилась в ближнем тылу националистов и относилась к соседней провинции, а значит, этим подчеркивался наступательный характер действий советских танкистов. В целом же атака в районе Сесеньи стала первой в длинной цепи очень похожих боев испанской гражданской войны, в ходе которых советские танкисты ценой немалых потерь, методом «тыка», вырабатывали элементарные тактические приемы, зачастую в условиях несоответствия имеющейся техники театру боевых действий и откровенного саботажа «принимающей стороны».

После прибытия на фронт Арман не получил даже подробной карты местности, а поставленная боевая задача была в стиле «рычаги на себя и вперед». Испанские командиры, которые должны были обеспечивать пехотную и огневую поддержку роте Т-26, на встречу с танкистами просто не явились. Зато накануне республиканское командование распространило на передовых позициях листовки, в которых обещало «надрать зад франкистам», пустив на них танки. Разумеется, прочитано это обращение было и по другую сторону фронта.

Так или иначе, на рассвете 29 октября 1936 г. 15 Т-26 двинулись в наступление со стороны Навалькарнеро в направлении Сесеньи. Артподготовки не было, республиканская пехота атаку тоже не поддерживала: при появлении танков «милисианос» высовывались из окопов, выкрикивали приветствия и патриотические лозунги, размахивали оружием, но за боевыми машинами не шли.

Поскольку войска Франко в это время наступали и не выстраивали сколько-нибудь прочной и эшелонированной обороны, боевое охранение националистов удалось прорвать без особого труда. Для Армана и его танкистов стало настоящим откровением то, что марроканская пехота не побежала, а грамотно пропустила атакующие танки через свои окопы, а затем не имевшие даже ручных гранат марроканцы пытались стрелять и колоть штыками в смотровые щели Т-26 и пробовали залезть на идущие танки, чтобы открыть люки.

Танки двинулись колонной по дороге. Вперед выслали головной дозор из трех машин. Отсутствие артподготовки и прочего шума дало советским танкистам некоторое преимущество внезапности. Продвигаясь несколько часов по направлению к Сесенье, рота Т-26 рассеяла (частично уничтожив) до батальона пехоты националистов и эскадрон марроканской кавалерии; также был уничтожен штаб, несколько автомашин и до батареи полевых орудий. Кроме того, советские танкисты отчитались за две уничтоженные и две поврежденные итальянских танкетки L3 (они же CV3/33, или CV3/35, хотя в советской мемуарной литературе их почтительно называли «итальянскими танками Ансальдо», видимо, по одному из названий фирмы-производителя), причем одна танкетка якобы была протаранена Т-26 лейтенанта С. Осадчего. С этого момента в СССР считалось, что это был «первый в истории танковый таран».

Радийный республиканский Т-26 поздних выпусков со сварными корпусом, пулеметом в кормовой нише башни и зенитной установкой П-40 с пулеметом ДТ. Эта машина была захвачена националистами на Арагонском фронте в конце 1937 г.

Завалившийся в канаву и застрявший линейный республиканский Т-26. Обратите внимание на трех танкистов слева от танка, которые обмундированы в советские танкошлемы и, похоже, советские же комбинезоны, причем у переднего танкиста (возможно, механика- водителя) рукава комбинезона оторваны.

Реальность оказалась куда прозаичнее. Во-первых, части итальянского Корпуса добровольческих войск тогда только начинали прибывать в Испанию, и на всех фронтах (не только на мадридском направлении) у них имелось не более 20-25 танкеток. Первую потерю итальянцы понесли 21 октября 1936 г. как раз в районе Навалькарнеро: в ходе атаки позиций республиканцев, не имевших никаких противотанковых средств, одна танкетка была уничтожена ручными гранатами (экипаж успел спастись). А 29 октября 1936 г. на мадридском направлении итальянцы действительно потеряли еще одну танкетку: огнеметная CV3/35 (командир – П. Берези) получила прямое попадание 45-мм снаряда из пушки танка Т-26, выпущенного с большой дистанции. Мгновенно воспламенилось топливо и бак с огнесмесью, в результате два члена экипажа танкетки сгорели, не успев покинуть машину. Никаких сведений ни о таране, ни о еще трех подбитых и поврежденных танкетках не имеется. Что же касается Осадчего (который был смертельно ранен спустя месяц с небольшим после боя под Сесеньей при попадании снаряда противотанковой пушки в башню Т-26), то он, судя по приводимым в мемуарной литературе описаниям боя, скорее всего, столкнул своим танком с дороги в канаву или неглубокое ущелье уже покинутую сбежавшим экипажем итальянскую танкетку, которая при этом не получила фатальных повреждений.