Вскоре Улор стала расширяться, и примерно в этом месте я свернул на Медную улицу – не путать с Медной улицей возле моего дома, или с Медной улицей в восточной части города, или с кучей других Медных улиц, которых я не помню. Пройдя несколько десятков шагов, я свернул налево, к довольно приличного вида трактиру с длинными столами из полированного дерева и длинными скамьями. Я нашел хозяина и спросил:

– Найдется здесь комната, где можно поговорить без свидетелей?

Он позволил мне войти, хотя весь его вид говорил о том, что это место нечасто оскверняют своим присутствием выходцы с Востока.

– Меня зовут Влад, – сказал я. – Дай знать Баджиноку, что я здесь.

Он кивнул и позвал слугу, чтобы тот передал сообщение. Я отыскал вход в заднюю комнату и вошел туда. Там было пусто. Меня обрадовало, что дверь была настоящая. Я закрыл ее и сел спиной к двери (с Лойошем в качестве наблюдателя) на одну из скамей возле стола – укороченной версией тех, что стояли в главном зале. Интересно, сколько людей приведет с собой Баджинок, подумал я. Но он мог прийти и один. Я решил, что у меня весьма неплохие шансы.

Наконец дверь открылась, и вошел Баджинок в компании еще одного джарега, которого я раньше не видел. Я встал, прежде чем они успели сесть.

– Доброе утро, – сказал я. – Надеюсь, я вас не слишком побеспокоил.

Баджинок слегка нахмурился.

– Что? – спросил он.

– Люблю немногословных людей, – сказал я. Лойош зашипел, что можно было принять согласие.

– Что тебе нужно?

– Я думал, что мы могли бы продолжить нашу недавнюю дискуссию.

Джарег, который пришел вместе с Баджиноком, пошевелил плечами и почесал живот. Баджинок вытер руки о плащ. Я провел одной рукой по застежке своего плаща, а другой пригладил волосы. Не знаю, как у них, но у меня все оружие было наготове.

– Если хочешь что-то сказать, говори, – сказал он.

– Я хочу знать, зачем Херту было нужно, чтобы того выходца с Востока убили.

– А не пошел бы ты… – сказал Баджинок. Я сделал жест правой рукой, словно собираясь сказать нечто важное. Полагаю, в некотором роде это соответствовало действительности. Аналогичным жестом я извлек кинжал, который вонзился прямо в подбородок незнакомца, глубоко войдя в голову. Тот обмяк, повалился на меня и соскользнул на пол. К тому времени, когда он коснулся пола я уже вытащил из складок плаща второй кинжал и держал его острие прямо перед левым глазом Баджинока.

– Если только кто-нибудь появится в этой комнате, – сказал я, – или откроет дверь, или даже если мне покажется, что ты вошел с кем-то в псионический контакт, я тебя убью.

– Хорошо, – сказал он.

– Я думаю, ты хочешь рассказать мне кое-что о Херте и о причине убийства того человека с Востока.

Не меняя положения головы, он бросил взгляд на тело. Потом снова посмотрел на лезвие кинжала.

– Знаешь, – сказал он, – пожалуй, да.

– Отлично, – весело сказал я.

– Не возражаешь, если я сяду?

– Нет. Наклонись.

Он наклонился, а я зашел ему за спину и приставил лезвие сзади к его шее.

– Знаешь, – сказал он, – тебя могут убить.

– Мы все когда-нибудь умрем. Мы, выходцы с Востока, и так живем не слишком долго. Конечно, это хороший повод не нарываться на неприятности – что опять возвращает нас к Францу. – Я сильнее надавил лезвием на его шею и почувствовал, как он дернулся. Я готов был предупредить любую попытку телепортироваться – мне удалось бы убить его до исчезновения.

– Да, – сказал он. – Франц. Он был членом некоей группы…

– Я знаю.

– Тогда мне больше нечего тебе сказать. – Я снова надавил лезвием на его шею.

– Попытайся. Тебе было приказано убить именно его или просто любого члена этой группы?

– Мне назвали его имя.

– Ты следил за тем, чем занимались эти люди?

– Херт следил.

– Я знаю, идиот. Я имею в виду – ты один из тех, кто следил за ними?

– Нет.

– Тогда кто?

– Парень по имени Нат.

– Где его найти?

– Ты меня убьешь?

– Нет, если будешь говорить.

– Он живет над ковровой мастерской, севернее Восточного района. Тенистая улица, четыре.

– Хорошо, – сказал я. – Ты собираешься рассказать Херту о нашем с тобой разговоре?

– Да.

– Тебе придется сказать ему все то, что ты сказал мне.

– Он поймет.

– В таком случае мне нужен хороший повод, чтобы оставить тебя в живых.

– Ты же сказал, что не убьешь меня.

– Да, это хороший повод. Нужен еще один.

– Знаешь, ты уже мертвец.

– Знаю.

– Нечестный мертвец.

– Я просто не в духе. Обычно я очень честный мертвец. Спроси любого.

– Хорошо. Я буду молчать в течение часа.

– Ты будешь держать слово, данное тому, кто тебе лгал?

Он немного подумал, потом сказал:

– Да.

– Херт, должно быть, действительно все понимает.

– Да. За исключением тех случаев, когда убивают его людей. Этого он не понимает абсолютно.

– Ладно, – сказал я. – Можешь идти.

Не говоря больше ни слова, он встал и вышел. Я убрал кинжал, оставил тот, что торчал в голове трупа, на месте и вернулся в главный зал. Хозяин даже не удостоил меня взглядом. Я вышел на улицу и направился обратно в контору. Я чувствовал напряжение Лойоша, который изо всех сил старался заглянуть в каждый уголок каждой аллеи, которой мы проходили.

– Тебе не следовало убивать того типа, босс.

– Если бы я его не убил, Баджинок не воспринял бы меня всерьез. И я не уверен, что смог бы держать под контролем их обоих.

– Херт теперь станет охотиться за твоей головой.

– Да.

– Ты не сможешь помочь Коти, если погибнешь.

– Знаю.

– Тогда почему…

– Заткнись.

Даже я не счел это достойным ответом.

«… ПЯТНО ОТ КЛЯВЫ СВЕРХУ НА ЛЕВ…»

Я телепортировался в знакомое мне место неподалеку от дома Ната, не потратив ни одной лишней секунды из предоставленного мне Баджиноком часа. Затем, однако, мне потребовалось пятнадцать минут с лишним на то, чтобы мой желудок пришел в себя после телепортации.

«Тенистая улица», вероятно, было старым названием. По ее сторонам торчало несколько пней, а лавки и дома стояли на некотором удалении от грубой каменной кладки, с каждой стороны ограничивавшей улицу, такую же широкую, как и Нижняя Кайранская дорога. Судя по ширине, в этом районе когда-то располагалось множество магазинов и лавок, а позднее это был один из приличных районов города. Однако, вероятно, так было до Междуцарствия. Сейчас здесь царило легкое запустение.

Дом номер четыре был сложен из красного кирпича, двухэтажный, с двумя квартирами. На двери нижней квартиры виднелось грубое изображение криоты. Я поднялся по деревянной лестнице, которая, к моему удивлению, даже не скрипнула.

На верхней двери был изображен стилизованный джарег, выгравированный на металлической табличке над символом, обозначающим баронский титул.

– Я достаточно спокоен, Лойош?

– Думаю, да, босс.

– Отлично.

Я попробовал на двери свои заклинания, затем еще раз. Обычно я далеко не столь аккуратен, когда не собираюсь никого убивать, но не было никаких причин для излишней небрежности. Дверь не содержала никаких сюрпризов. В мою левую руку скользнул Разрушитель Чар; я несколько раз осторожно вздохнул, затем одновременно ударил по двери Разрушителем Чар и правой ногой. Дверь распахнулась, и я шагнул в комнату.

Он был один. Судя по всему, Баджинок действительно сдержал слово. Он сидел на низком диване, читая ту же газету, что читала утром Коти. Я ударом ноги захлопнул за собой дверь и быстро шагнул к нему, на ходу вытаскивая рапиру. Он встал и широко раскрытыми глазами уставился на меня, даже не пытаясь вытащить оружие. Возможно, он не был хорошим бойцом, но было бы глупо на это рассчитывать. Я направил острие своего оружия в его левый глаз и сказал:

– Добрый день. Ты, как я понимаю, Нат. Он продолжал смотреть на меня, широко раскрыв глаза и не дыша.