Все ученики за зеленым столом наблюдали за Поттером. Ловя каждое его слово, жест, взгляд. Всем и каждому было интересно, каким образом Гарри Поттер попал на их факультет. Ему пророчили место на Гриффиндоре, среди благородных и смелых. Факультете, где учились все Поттеры.
Гарри игнорировал интерес к своей персоне и слушал речь директора.
«Ведь если кому-то что-то запретить, он непременно туда сунется», — такой он сделал вывод после слов директора о запрете посещать лес на территории школы и коридор на третьем этаже. После своей длинной речи директор хлопнул в ладони, и на столах появилась разнообразная еда, к которой студенты с аппетитом потянулись. Поттер тоже положил себе жареной картошки и пару отбивных. Неторопливо жуя пищу, Гарри взял кубок, наполненный оранжевой жидкостью. Понюхав её, Поттер догадался, что это сок, только не мог понять из каких фруктов. Немного глотнув, он скривился и с большим усилием проглотил: ему не понравился специфический вкус напитка, поэтому Поттер отставил бокал подальше. Когда с трапезой было покончено, со своего места поднялся Дамблдор и, пожелав всем спокойной ночи, велел префектам сопроводить новых студентов в их комнаты.
Гарри вслед за остальными первокурсниками направился в гостиную своего факультета.
Зайдя в большой зал, Северус сел на свое место за преподавательским столом. Зельевар боялся сегодняшнего дня, боялся увидеть в школе мальчика, жизнь которому сломал его опрометчивый поступок. Профессор уже тысячу раз проклял себя за то, что из-за ревности к Джеймсу Поттеру присягнул в верности Темному Лорду, а после сообщил ему пророчество, которое подписало смертный приговор его любимой женщине. Если бы тогда он сдержался и не назвал Лили грязнокровкой, то все могло сложиться по-другому, и Гарри Поттер был бы его сыном. В глубине души Северус надеялся, что Лили забеременела после одной-единственной ночи, проведенной с ним после ссоры с Поттером-старшим, и, просто боясь за ребенка, скрыла кто настоящий отец Гарольда. Ведь мужчина тогда так удивился, что дама его сердца приняла предложение Поттера: раньше она всегда находила предлог, чтобы отказать, а то в один миг согласилась и попросила, чтобы свадьба была организована как можно скорей. Но его надежды развеялись, стоило Альбусу сказать, что Гарри уже в год как две капли воды похож на Джеймса, только глаза такие же, как у Лили. На этих мыслях Северус вернулся в реальность. Было слишком много «если», уже ничего невозможно исправить, остается только пожинать плоды своего выбора. И лелеять надежды, как могло бы все сложиться. Северус перевел взгляд на входящего в зал взволнованного полувеликана и Минерву, за которыми по пятам следовали первокурсники. Присмотревшись к толпе, он не заметил там своего крестника, да и копии Джеймса Поттера не было.
«Что-то не так!» — завопил голос в его голове. За разглядываниями новичков мужчина не заметил, как к столу подошли: лесничий и дама. Северус обратил на них внимание только тогда, когда Хагрид начал, заикаясь, тараторить, что некоторые ученики отказались плыть к школе на лодках.
— Минерва, сходи, забери их со станции, я пока отложу распределение до твоего возвращения, — кивнул директор своей заместительнице. Затем поднялся и обратился к залу с объявлением, что распределение на некоторое время откладывается. И попросил старост усадить новых студентов на свободные места за столами факультетов. Когда все было улажено, Альбус сел на место и погрузился в свои мысли, а студенты начали тихо перешептываться. Северус очень переживал за Драко, но виду не подавал. Между бровей директора залегла складка, говорящая о том, что он тоже взволнован.
— Альбус, в толпе не хватает Малфоя, — заговорил Северус, привлекая этим к себе внимание старого директора. Дамблдор тяжело вздохнул.
— Я вижу, мой мальчик, — на этой фразе зельевар скривился, его раздражало такое обращение к себе, но директор не обратил на него внимания. — В группе первокурсников также не хватает мистера Поттера, который, как ты знаешь, в этом году тоже поступает на первый курс, — старый волшебник устало прикрыл глаза, а когда открыл, стала видна плескавшаяся в глубине грусть. Северуса удивило такое поведение наставника: он никогда прежде не видел, чтобы директор был чем-то так взволнован и опечален. Старый волшебник наоборот старался во всем и всегда видеть только хорошее, а на негатив не обращать внимания. Даже в Темном Лорде Альбус видел всего лишь мальчишку с печальным прошлым, а не тирана, на чьих руках были сотни отнятых жизней. Дамблдор считал, что каждый человек заслуживает второй шанс. На слова Альбуса зельевар кивнул и перевел взгляд на дверь, дожидаясь момента, когда вернется Минерва с мальчишками. Северус начал беспокоиться, Минерве с нарушителями уже давно следовало вернуться, а их все никак не было. И наконец-то спустя полчаса двери Большого зала распахнулись, и в помещение вошла декан Гриффиндора. Она торопливой походкой направилась к их столу, ведя за собой около десятка первокурсников.
Кинув гневный взгляд на своего крестника, мужчина, затаив дыхание, перевел взгляд на сына Лили. Перед ним открылась удивительная картина: мальчик не был похож на Поттера-старшего, как все твердили, но в то же время он также не был похож и на свою мать. Перед ним стояла молодая копия Темного Лорда, только с некоторыми изменениями. Глаза были не темно-красные, а изумрудные, как у Лили, но их холодный взгляд заставлял поёжиться даже гордого шпиона Северуса Снейпа. Угольно-черные волосы парня были уложены в прическу, а не торчали в разные стороны как у его покойного папаши, а челка, что спадала на лоб, закрывала знаменитый шрам в виде молнии. Лицо Поттера было чрезмерно бледным, словно одиннадцатилетний подросток никогда не выходил на солнце. Фигура стройная, даже худощавая. У профессора создалось впечатление, что перед ним стоит хищник, готовый в любой момент ринуться в бой.
«Может ли Гарри Поттер быть сыном Темного Лорда?» — пронеслась в его голове такая мысль, но он её сразу отогнал подальше. Лили была маглорожденной, поэтому его бывший властелин вряд ли бы обратил на неё свое внимание. Посмотрев на директора, зельевар увидел, что старый волшебник заметил феноменальную схожесть и тоже пришел к тем же выводам насчет Тома Реддла и Гарри Поттера, что и он сам. А тем временем распределение началось.
Зельевар оторвался от своих размышлений, когда шляпа на голове Гарри Поттера во весь голос выкрикнула: «Слизерин!»
Всегда сдержанный и гордый мастер зелий в этот момент прошептал несколько неприличных слов, услышав которые, другие преподаватели с осуждением на него посмотрели. Зельевар был уверен, что с таким характером Поттер обязательно попадет на Гриффиндор, или, в крайнем случае, на Райвенкло, но даже в страшных снах он не мог представить, что сын его заклятого врага попадет на факультет, где Северус является деканом. Переведя взгляд на директора, мужчина заметил на его лице обреченность, но позже она сменилась решимостью. А вот Минерва от вердикта шляпы сияла как новогодняя елка, её уж очень порадовало, что с мальчишкой придется возиться ему. «Сегодня явно не мой счастливый день», — вздохнул зельевар.
— Меня зовут Джош, я староста факультета Слизерин, — сказал темноволосый подросток, строгим взглядом окидывая всех первокурсников. — Пойдемте, декан уже ждет нас в гостиной, — парень развернулся и направился в сторону подземелий. Младшие ребята проследовали за ним, в том числе и Гарольд. Путь к гостиной выдался недолгим, примерно семь минут ученики шли по коридорам подземелья. По пути Гарри старался запоминать дорогу, чтобы завтра он смог вернуться в зал без чужой помощи. Хотя дорога к гостиной была короткой, на ней было множество поворотов и разнообразных коридоров. Чтобы запомнить её, требовалось много внимания и сосредоточенности. Когда их группа оказалась возле портрета пожилого мужчины с черными волосами и темно-зелеными глазами, староста остановился и оповестил первокурсников, что за картиной находится гостиная факультета и комнаты слизеринцев. И чтобы пройти внутрь, нужно сказать пароль портрету.
