Игнорируя обоих мужчин, она обхватила зад Бьорна.

Он шумно выдохнул, едва не застонав.

Одержимая женской прихотью, она приподнялась на цыпочках, чтобы выглянуть из-за его плеча и сделать вид поцелуя для его друзей.

Они нахмурились.

Усмехнувшись, Фокс прижалась грудью к его спине и прикусила мочку его уха.

— Избавься от них, — прошептала она. — Я решила. Я хочу, чтобы ты принял со мной душ.

— Вышли, — повторил он, и слово прозвучало словно взрыв бомбы. — Вышли сейчас же!

Хотя пара заколебалась, но, в конце концов, они ушли. Раздался звук шагов. Заскрипели петли. Щелкнул замок.

Бьорн развернулся к ней лицом. Он выглядел хищно и агрессивно, и ее телу это нравилось, оно было в предвкушении.

— Ты меня хочешь? — потребовал он ответа.

— Хочу, — подтвердила она. — И собираюсь получить.

Желание кипело внутри Бьорна. Ранее он задавался вопросом, не осторожничает ли с Фокс. В этот момент он не мог перестраховываться. Фокс… обнаженная… У него перехватило дыхание.

Несмотря на стройность у нее были прекрасные женственные изгибы и великолепная мускулатура. Изумительное сочетание. Дерзкую грудь венчали смуглые соски. Раскрасневшаяся от страсти кожа подчеркивала веснушки на носу. Между ног виднелся небольшой треугольник темных завитков.

«Ее тело — это карта сокровищ, а треугольник отмечает место расположения клада».

Хотя, честно говоря, драка наиболее вероятна. Он задавался вопросом, какой у нее план: притвориться возбужденной и вырубить его, как только дело дойдет до постели. Возможно, нет. В любом случае… Бьорн боролся с желанием погрузить пальцы в ее влагалище. Влажная ли она?

«Никогда не хотел никого так отчаянно… Рискнул бы всем ради этой женщины».

Бьорн снял робу, обнажившись перед Фокс. Она наблюдала за его раздеванием испепеляющим взглядом, который возбуждал и ласкал. Ей понравилось увид?..

— Посмотри на себя, — сказала она с придыханием. — Ходячий афродизиак.

О, да. Ей понравилось.

Она положила руки ему на грудь, накрыв кончиками пальцев соски. Ее плоть пылала, как и взгляд, ладони были мозолистыми от обращения с оружием. Каждая точка соприкосновения сводила его с ума, обостряя похоть.

У него вырвался стон.

— Так много мускулов, — продолжила она. — Никаких застарелых шрамов благодаря бессмертию, но, о, о, о, что это у нас здесь? — Фокс выгнула бровь и указала пальцем на нижнюю часть его тела. — Ниже пояса ты покрыт татуировками, и мне нужно время для изучения. Возможно и ответы. — Волнение сквозило в ее тоне. — Никаких изображений, только символы и текст. Почему? Это имена?

Резкий кивок.

— Я расскажу тебе об этих именах позже. Причина их появления на моем теле испортит тебе настроение.

— Напротив. Ничто не может испортить мне настроение.

Серьезно?

— Это имена братьев и сестер, которых я потерял в бою. Включая тех десятерых. Я надеялся почтить их жертву за наш народ.

— Ладно. Настроение испорчено.

Она опустила голову и подняла руки, закрыв лицо ладонями. Затем прижалась лбом к его груди.

Он сжал ее запястье, затем поднял двумя пальцами подбородок, заставляя поднять взгляд.

— Давай посмотрим, сможем ли мы это исправить.

Фокс прикусила нижнюю губу, но кивнула.

— Я упоминал, что ты — Дездемона Анастасия, — он указал на удивительно детализированную картину на ее коже, — самая сексуальная женщина, которую я когда-либо видел?

Ее карие глаза с длинными ресницами расширились от удивления.

— Да, но я ожидаю, что с этого момента ты станешь говорить мне это не меньше пяти раз в день.

Как долго продлится «с этого момента»?

— Хочешь услышать кое-что забавное? Ну, грустное и забавное одновременно, — поправила она. — Ты первый, кто сделал мне комплимент за многие годы.

Правда?

— Мужчины в твоей жизни — дураки.

Зардевшись, она сказала ему:

— Думаю, что секс с тобой был неизбежен. Потому что нет никого сексуальней тебя. Когда ты ворвался в мою ванную, я решила с тобой переспать.

Он не услышал ни капли лжи. Фокс хотела его в самого начала? У него закружилась голова.

«Сконцентрируйся!» Прежде чем они будут вместе, ему нужно объяснить правила… для них обоих. Твердым голосом Бьорн сказал:

— Мы объявили временное перемирие, хотя ты все еще хочешь сбежать. Я все еще не могу тебя отпустить.

Поэтому, когда ты не находишься под моим присмотром, то возвращаешься в подземелье. Если мои лидеры откажутся тебя простить, позволив нас работать вместе… — «Что я тогда сделаю?» — Нам придется прийти к какому-то другому соглашению. Условия приемлемы?

«Пожалуйста, скажи, что приемлемы».

— Давай посмотрим, правильно ли я прочитала между строк, — сказала она. — Мы спим вместе без последующего сожаления, и я не должна надеяться, что у тебя когда-нибудь появятся чувства ко мне?

«Проницательная Фокс вновь нанесла удар».

— Имен…

Он сжал губы и замолчал, когда на языке появился неприятный вкус. Очевидно, он спал с ней не ради удовлетворения низменных потребностей.

Напряженная пауза растянулась, казалось, на дни, недели. Глядя на него сквозь густые ресницы, она тихо спросила:

— Ты преобразил свою спальню, чтобы впечатлить меня?

Да, но также для большего удобства Фокс. Однако признавать правду было бы глупо. Сохраняя молчание, он вошел в душевую кабину и повернул вентиль, вода хлынула прямо сверху. Поднимающийся пар напомнил ему о раннем утреннем тумане.

Фокс последовала за ним, но остановилась по другую сторону водопада. Сначала они стояли неподвижно и смотрели друг на друга. Затем она протянула руку через воду и провела пальцами по его крыльям, взъерошив перья.

Он вновь застонал, когда его разум на мгновение захватило блаженство.

— Ходят слухи, что крылья у Посланников являются эрогенной зоной, — сказала она зачарованно.

— Верно. — Тот факт, что она не знала наверняка… — Ты никогда раньше не была ни с кем, похожим на меня?

— Неа. Ты у меня первый.

«И последний». Этак собственническая мысль приковала его к месту. Не только собственническая, но и порочная. Если его лидеры проголосуют за ее смерть, а не спасение, он станет для нее последним во всем.

В его груди что-то сжалось.

— Кстати, — сказала она с дразнящей улыбкой, от которой его мысли спутались. — Не думай, что мне легко угодить только потому, что я прожила пятьсот лет без секса. — Когда она шагнула под воду, намочив волосы, грязь смылась с ее кожи. — Я по-настоящему хорошо умею удовлетворять свои нужды.

Он представил… Фокс обнаженная в постели работает со своим клитором и погружает пальцы как можно глубже.

Это видение навсегда отпечатается в его сознании.

— Я посмотрю, как ты это делаешь. Позже.

— О, ты это сделаешь? — промурлыкала она.

— Да. — Ничто его не остановит. — И тебе понравится каждая секунда.

— Как насчет того, чтобы заставить меня полюбить каждую секунду, проведенную в душе? Давай прекратим эти гляделки и приступим к делу.

Да! По его телу разлилось удовлетворение, разрушая любое сопротивление. Обхватив ее бедра, Бьорн развернул ее и прижал спиной к своей груди. Он соблюдал целибат целый год, каждое новое прикосновение ошеломляло. «Слишком много, но и недостаточно».

Нависнув прямо над ее ухом, он прошептал:

— Моя маленькая дерзкая лисичка знает толк в наслаждениях.

— Да, знает, — повторила Фокс хриплым голосом. Он хихикнул, затем принялся за работу, намыливая ее волосы. Потом он вылил себе геля на руки, чтобы вымыть все остальное. Она была такой мягкой и в то же время сильной. Такой идеальной. Каждое прикосновение усиливало похоть, пока его полностью не поглотал потребность. Капля предэякулята блестела на головке его члена.

— К сожалению, — сказал он, — я принял ванну, прежде чем прийти к тебе. Нам придется снова принять душ, чтобы ты смогла меня вымыть.