— Устоять, — пробормотала я, вдруг подумав о поздней ночи в прошлом апреле, когда я впервые встретила Селину. Она пыталась меня запугать, но я так и не подверглась воздействию ее силы, и позволила ее магии обтечь меня. Это выбесило ее, что сделало эффект вдвойне приятным.

— Я вроде как делала это раньше, — произнесла я и рассказала ей эту историю. — Но даже тогда обычная магия не влияла на меня таким образом. Она подавляет, даже если ее действие слабое. Даже если это действие направлено не на меня.

Она кивнула.

— Думаю, линия поведения все та же. Ты стоишь в автобусе, или держишься на волнах, или какую ты там аналогию предпочитаешь. Но ты позволяешь этому пройти через тебя, протечь мимо тебя. Позволь магии наступать и отступать, проходить через тебя, но чтобы она на самом деле не затрагивала тебя.

— Куча метафор, — указала я.

Она расплылась в улыбке и похлопала меня по плечу.

— Ты студентка, изучающая литературу.

— А ты фанатка «Янкиз» и дочь короля свинины Дубьюка[73].

— Все это и пакет чипсов, — согласилась она, затем вскочила на ноги и протянула руку, чтобы помочь мне подняться.

— Спасибо за помощь.

— Всегда пожалуйста. Это меньшее, что я могу сделать после того, как ты держала мне волосы во время моей последней психической тошноты.

— Так и было, — согласилась я. — Слушай, — произнесла я, рассеянно поигрывая молнией на моей куртке, — пока мы здесь, могу я задать тебе личный вопрос?

— Это по поводу моей сексуальной жизни?

— Я никогда не буду задавать тебе вопросов на тему твоей сексуальной жизни.

— Согласна. Продолжай.

— Это касается призыва… — Я замолчала, собираясь с мыслями. — Это реально хреново, Линдси. Бальтазар был в моей голове, и в этом не было ничего хорошего или утешительного. Это была манипуляция чистой воды, и в самом жестком виде. — Я нахмурилась. — Думаю, мой вопрос заключается в следующем: Если есть способы с этим бороться, то почему все Послушники позволяют делать это своим Мастерам?

Казалось, вопрос ее омрачил, отчего я почувствовала себя уродкой из-за того, что это спросила.

— Потому что бессмертие — срок долгий, Мерит. За это время приходят и уходят люди и империи. Приходят и уходят колдуны и оборотни, — тихо добавила она, и я отказалась думать о подтексте этого заявления. Я не стала даже рассматривать такую возможность, что дорогие мне люди, оборотни и колдуны не всегда будут рядом.

— Это паршивая часть нашей реальности, — продолжила она. — Но твоя связь с Мастером? Она есть, пока ты жива. Всполох пламени в темноте. Ты никогда не будешь одна. Не на самом деле. — Она кивнула головой в мою сторону. — Ты это заметила, когда Этан погиб? Я имею в виду у себя в голове?

Как я могла выделить что-то среди своих чувств? Я полностью чувствовала его утрату и столькими способами — эмоционально, физически, психически. Да, я знала, что его больше нет, но его внезапное отсутствие было разрушительным, ментальная тишина была лишь одной маленькой щепкой среди этого.

— Я горевала, — ответила я. — Не думаю, что могла это выделить.

Она кивнула.

— Понимаю. На самом деле, теперь, когда думаю об этом, я задаюсь вопросом, почему Этан не ощущал Бальтазара.

— Может, и ощущал, — сказала я. — Он никогда не говорил обратного.

Но мы все еще смотрели друг на друга, добавив этот факт к растущему списку вопросов к человеку, которого мы называли Бальтазаром, человеку, который был так силен, что мог призвать нашего Мастера и вторгнуться в мой мозг, и настолько смел, что зачаровал людей посреди делового центра Чикаго.

Мы не были уверены, кто он, но «что» он такое, было довольно понятно.

Он был угрозой.

ТОРТ(МЭЛЛОКЕЙК) ИЛИ СМЕРТЬ[74]

После сеанса я вернулась в оперотдел, пытаясь (безрезультатно) найти хоть что-нибудь относительно комнаты Бальтазара, пока Люк не обвинил меня в том, что я выгляжу уставшей, какой я и была, и отправил меня наверх.

Оставалось два часа до рассвета, а я совсем не хотела сидеть в наших апартаментах и зацикливаться на Бальтазаре или Круге, или моем сегодняшнем стратегическом провале. Ненавижу лажать. Несмотря на поддержку моего дедушки и Этана, я все еще чувствовала, что конкретно облажалась.

Я слишком устала, чтобы тренироваться и совсем не горела желанием, чтобы мои щеки заболели от бега, поэтому я решила забыться в книге, которая не имела ничего общего с вампирами, мафиози или магией. Я уже повернула за перила, чтобы подняться с первого этажа на третий, когда заметила Мэллори, направляющуюся ко мне.

— Эй, — произнесла она, — у тебя с собой твой оберег?

Мне потребовалось время, чтобы осмыслить вопрос.

— Мой что?

— Твой оберег. Твой талисман. Браслет с вороном, который я тебе дала, — наконец сказала она с явным раздражением.

— О, конечно. — Она дала его мне, чтобы помочь защититься от злых чар, когда мы с Этаном обеспечивали безопасность на созыве Стаи оборотней. — А что?

Она пальцем прошлась от своей головы до ног.

— Потому что я чертовски истощена — защитное заклинание убивает меня. Я занимаюсь им весь день, всю ночь. Катчер простимулировал меня, — она с намеком поиграла бровями, — что помогло, но я все еще довольно измотана. Суть в том, что мы не можем удерживать его подальше от Дома физически и психически одновременно. На это требуется больше силы, чем у нас есть. Но если я воспользуюсь браслетом, как фокусом, то смогу, по крайней мере, держать его подальше от твоей головы.

— Хорошо, — проговорила я, поняв, что она предлагает именно то, что мне нужно — отвлечение. Ну, или во всяком случае посмотреть на какую-то отвлекающую магию. И кроме того, у нас двоих еще было о чем поболтать. — Он в апартаментах. Хочешь подняться наверх?

— А ничего, что я буду там творить магию? — Она подняла руку. — И не обращай внимание на то, что я вынуждаю тебя комментировать сексуальное мастерство Этана.

— Ты все время рассказываешь мне о сексуальном мастерстве Катчера, — сказала я, когда мы начали подниматься по лестнице.

— Это другое.

— Почему это?

Она усмехнулась.

— Потому что я люблю говорить об этом.

Мы добрались до апартаментов и зашли внутрь.

— Черт, — проговорила она. — Я раньше действительно не видела этого места.

— Ты здесь раньше никогда не была?

— Не была. — Она подошла к ванной, заглянула внутрь, присела на край матраса, попрыгала, чтобы проверить нагрузку, сунулась в гардероб. — Ну ни хрена себе. У Дарта Салливана много костюмов.

— Ага, — ответила я, двигаясь в спальню. — Много.

— У тебя здесь неплохая квартирка, Мер. Намного лучше, чем тот чулан, который он называет комнатой в общежитии.

— Секс с Мастером предоставляет лучшее жилье.

— Думаю, так и есть. Рада за тебя. За вас обоих. — Она зевнула, прикрывая рот тыльной стороной ладони. — Прости. Я с ног валюсь. Браслет?

Я подошла к шкафику в гардеробе и достала браслет. Это была старинная золотая вязь с маленькой подвеской в форме ворона.

Мэллори переместилась к столу и вытащила стул Людовика XVI в середину комнаты. Она положила браслет на мягкое сиденье и расположила его так, как нужно.

— Как думаешь, он разозлится, если ткань подпалится?

Я просто посмотрела на нее.

— Ты права. Это Дарт Салливан. Лучше принеси мне полотенце.

Поскольку она устала и делала мне одолжение — защищая меня от чокнутой личности — я принесла, вручив ей махровое полотенце Этана, которое также, пожалуй, не хотелось бы подпалить. Но подпалины можно скрыть, хорошенько его свернув.

Мэллори примостила полотенце и сверху положила браслет.

— Встань за мной, — сказала она, и я так и сделала, отойдя подальше назад. Я сегодня уже видела один из ее огненных шаров. Мне не нужно повторять — или опаливать.