У Тристана ни на что не осталось сил, он даже не смог выругаться про себя, он только снова прислонился к стволу дерева, слегка утешившись тем, что Кантус ткнулся носом ему в руку. Задумчиво почесывая мурхаунда за ухом, Тристан думал о том, что произошло с их отношениями, которыми он так дорожил. По правде говоря, ответ Робин совсем не удивил его, особенно учитывая, как она вела себя в последние дни. Но почему она не может простите его?

Черная ночь не могла ответить на его вопрос.

Огромной сильной рукой Баал пробил поверхность Темного Источника. Он видел, как расступается вода под давлением его тела, и понял, что скоро уже сможет выйти наружу.

Он чувствовал силу сухожилий и мышц, которыми постепенно обрастало его новое тело. Баал уже чувствовал вкус и запах воды в Источнике благодаря человеческим органам чувств, а вовсе не потому что его бессмертное существо было способно на сверхъестественное восприятие окружающей действительности.

Нить, соединяющая его с Геенной, оставалась крепкой. Теперь другая нить, короткая, но гораздо более прочная, защищала его от любой опасности физического мира вокруг него. Эта нить соединяла его тело с Источником.

Для смертных эта нить останется невидимой, но она будет поддерживать жизнь Баала, обеспечит ему бессмертие, даже в его нынешнем обличье.

Тело Баала будет исполинским, похожим на человеческое, с длинными развевающимися волосами и бородой. Один его вид должен будет вызывать суеверный ужас. Теперь уже очень скоро он отправится бродить по Затерянным Мирам.

Бог убийств чувствовал приближение людей, которых вела Верховная Друида. Она верно служила ему, стараясь подвести людей к Источнику как раз в тот момент, когда Бог вырвется из своей тюрьмы. И в этот момент они поймут, какая судьба им уготована.

Наступил последний день их пути. Когда Робин проснулась, она сразу это почувствовала. Как и предыдущим утром, Генна неподвижно сидела рядом, но не спала. Молча кивнув своей наставнице, Робин встала и на некоторое расстояние углубилась в лес. Она заметила, что хотя воздух оставался теплым, вчерашняя давящая духота рассеялась.

Медленно и благоговейно Робин опустилась на колени на грязную землю.

Перед ней оказался ноздреватый дубовый пень, окруженный высохшими, мертвыми лианами. Она решила, что это место вполне подходит для ее целей.

Молитва друиды к Матери-Земле шла из самых глубин ее верного сердца.

Робин молила об одном слове или знаке, чтобы она могла быть уверена, что Богиня здесь. Девушка почувствовала странную тоску – ей вдруг пришло в голову, что она совершает святотатство, подвергая сомнению существование Богини. Как Мать-Земля может ответить на ее мольбы, когда само ее обращение свидетельствует об отсутствии веры у Робин?

С трудом сдерживая рыдания, друида отвела глаза от дубового пня и посмотрела на небо. Даже сквозь отчаяние, она ощутила поток жизненной энергии – необычной, могучей и немного пугающей.

Робин присоединилась к своим спутникам, но странное ощущение не проходило. Чтобы отвлечься, она занялась приготовлением завтрака.

Посмотрев на Тристана, который ел хлеб, Робин вдруг почувствовала – откуда-то изнутри – боль. Девушка решила больше не смотреть на короля, пока они не отправятся в путь. Кантус не отходил от своего хозяина, и Робин вдруг вспомнила свои прежние чувства: любовь и гордость за Тристана.

Но тут перед ее глазами снова встала рыжеволосая женщина, и друиду охватила ярость. Робин с трудом удержалась от проклятий и, вся дрожа, отвернулась от Тристана.

«Что со мной происходит?» – спросила она себя. Вспышка злобы была такой сильной, что поразила Робин. Девушка понимала, что ревность не может вызвать такую неестественную ненависть.

Покачав головой, она коснулась футляра с последним свитком Аркануса.

Генна пошла впереди, за ней Робин. Тристан и все остальные последовали за двумя друидами.

Снова началась тропическая жара, которая растопила оставшийся снег, и в воздухе повис туман. Робин показалось, что заклинание Генны усиливалось, когда она начинала двигаться, словно оно черпало энергию от тела Верховной Друиды.

Генна шла быстро, и Робин старалась не отставать от нее. Девушка чувствовала, что они приближаются к цели и что скоро возобновится битва, прерванная несколько недель назад.

Путники подошли к руслу речки, которая некогда отмечала южную границу рощи Верховной Друиды. Теперь это была высохшая канава, забитая грязью и осколками камней. Вода исчезла совершенно, и даже снега не собралось на дне высохшего русла. Земля здесь и в самой роще стала совсем голой. То ли некий источник тепла заставил весь снег растаять, то ли, по странному капризу бури, снег здесь вообще не выпал.

Но если снегопад и обошел рощу стороной, то осквернение, павшее на Долину Мурлок от Темного Источника, мимо не прошло. Некогда великолепные дубы, гикори и осины, сочные зеленые луга и сады пришли в такое ужасное состояние, что остальная часть Долины Мурлок казалась, по сравнению с ними, здоровой.

Лианы опутывали стволы деревьев, словно душили их. Щупальца тумана извивались среди павших лесных гигантов, и сама земля, казалось, сжалась под чудовищным проклятием. И деревья, и земля застыли в неподвижности смерти – лишь стелющийся туман немного оживлял угрюмый вид.

Верховная Друида словно бы и не замечала этих изменений и решительно шагала через пересохшую реку, не обращая внимания на камни и грязь, хлюпающую у нее под ногами.

– Генна, постой! – позвала Робин, спускаясь на дно реки, заметив, что их спутники заметно отстали. Верховная Друида шла так быстро, что их небольшой отряд сильно растянулся. – Подождем остальных. Нам лучше вместе подойти к Источнику.

– Ладно, но мы должны торопиться.

Генна нетерпеливо посмотрела назад и увидела идущего по тропе Тристана, вслед за которым бежали собаки и летел Ньют. Вскоре появился Язиликлик, а затем из леса вышли Тэвиш и Яак. Замыкали шествие три Синнорианские Сестры, охранявшие маленький отряд с тыла.

Когда все подошли к берегу реки, Генна снова решительно зашагала вперед, направляясь к сердцу рощи.

Робин в ужасе смотрела по сторонам, пытаясь вспомнить былую красоту и гармонию рощи. Она видела поверженные стволы могучих елей; земля, некогда имевшая сочный черный цвет, стала отвратительно коричневой, и от нее исходил смрадный запах разложения.

Нестерпимая жара, вызванная заклинанием Генны, не спадала. Здесь она казалась более естественной, потому что в роще, в отличие от Долины, совсем не было снега. Иссохшие, скелетоподобные ветви кустарника и низких деревьев, казалось, тянулись к путникам, пытаясь схватить их. Робин уже не могла, как когда-то, различить приятных тропок и солнечных полян, разбросанных среди лесных великанов.

Генна продолжала быстро идти вперед, и Робин едва поспевала за ней.

Но когда меж искривленных ветвей девушка увидела сердце рощи, она со стоном замерла.

Робин не узнала бы это место, но концентрация зла здесь была почти физически ощутимой. Земля вокруг Источника была совершенно голой и побуревшей. Теперь девушке уже отчетливо стали видны все девятнадцать белых статуй, стоящих вокруг темной воды. Раньше Источник окружала цепь красивых каменных арок, воздвигнутых друидами столетия назад. Теперь все арки обрушились, всюду валялись обломки колонн. Часть камней глубоко ушли в грязь около Источника, а их видимые поверхности покрылись вонючей, липкой коркой.

Среди смердящей, жидкой грязи виднелись воронки, в которых стояла густая зеленая слизь. Широкая трещина шла вдоль западной стороны Источника. Горячие клубы газа поднимались над ней, периодически увлекая за собой тучи жидкой грязи. Над Источником повисла густая серая пелена, скрывавшая черные деревья с противоположной стороны.