– Да не собираюсь я, – устало сказал Охотник.

Нет, других нитей поблизости не было. Значит, надо было сходить взглянуть на ту, что перегораживала дорогу.

Он шагнул было в сторону насыпи, но тут, с криком «Нет, не уйдешь!» – на него кинулся шофер.

Мгновенно повернувшись, Охотник выхватил пистолет.

– Тише, папаша. Бог дал, бог и взял. Давай, не суетись. А то ведь можно поговорить и по-плохому. Понял?

– Понял, – испуганно сказал шофер. – Так это, ты бы сразу и сказал, что с пушкой-то. Я же это, за машину сильно расстроился. А так я ничего, претензий не имею. Если ты так сделал, значит, так и было нужно. Хе-хе-хе… Я даже благодарен. Какая от нее, машины-то польза? На один бензин, да масло… может это, адресок дашь? Я тут к тебе вечерком загляну, пивка принесу. Выпьем, посидим, покалякаем. Ты я вижу парень серьезный. У меня к тебе дело. Тип тут один мне надоедает… Правильный, понимаешь ли. Умнее всех. Ты может с ним бы поговорил… А машина дело наживное…

Охотнику стало противно.

– Ладно, – сказал он. – Ложись. Лицом вниз и не вставай минут двадцать. Даже головы не поднимай. Понял?

– Понял, – пробормотал шофер, покорно опускаясь на землю. – А насчет адреска-то ты подумай. Я бы и заплатил.

– Лежи, лежи, – сказал охотник, сунул пистолет под пиджак и стал карабкаться вверх по насыпи. Уже оказавшись на дороге, он еще раз посмотрел на дядьку. Тот лежал добросовестно, неподвижно, даже не пытался подглядеть в какую сторону Хантер пошел. Вот так-то. С таким пообщаешься, а потом станешь мизантропом.

– Эй, дядя!

– Что? – тот даже не поднял головы.

– А ведь ты мерзавец. Слушай, ты когда-нибудь кому-нибудь, что-нибудь даром делал?

– А твое какое дело?

– Интересно.

– Интересно ему. Ты мне машину другую купи, а потом можешь интересоваться сколько влезет.

– Нет, это тебе придется самому. На хлебных шарах, да на птенцах птеродактилей…

– Мерзавец, чтобы ты сдох.

– Спасибо на добром слове.

Подождав еще с минуту и убедившись, что вставать шофер не собирается, Охотник подошел к черной нити.

Она была очень толстая, висела над землей на высоте метра и слегка вибрировала.

Пятнистый рак. Тот самый, от которого умирают в течении суток. Кстати, если бы они проехали через эту нить судьбы, дядьке бы тоже досталось. Это как пить дать. Слишком уж близко они сидели.

Наклонившись над линией, охотник протянул к ней руку. Когда до линии оставалось сантиметров двадцать, она едва слышно загудела, и выгнулась, пытаясь дотянуться до руки.

Быстро сделав шаг назад, охотник покачал головой. Да, сомнений нет, эта линия настроена именно на него. А также, еще целая куча других, в городе. Все-таки, какая мощная у этого мага была сеть! Теперь, самое главное, добраться до гостиницы. Завтра пройти через эту сеть будет легче.

Он кинул последний взгляд в сторону перевернутой машины и лежавшего неподалеку от нее шофера, и вдруг почувствовал, что чертовски устал. Еще бы, убить черного мага – не ложку с вареньем облизать.

Вот только, слегка необычная это была усталость. От жизни, что ли? Стар он становится? Может, ученика себе подобрать? Да, только, сделать это гораздо сложнее, чем сказать. Он вспомнил нескольких охотников, с которыми встречался за последнее время. Все они говорили одно и то же. И что устали, и что учеников не найдешь. Он принимал эти их слова за обычную трепотню и вот, пришел к той же мысли сам.

А может, так оно и есть? Лет двадцать, тридцать назад, когда появились первые черные маги, а вслед за ними и охотники, все было по другому. Теперь же, черные маги стали частью этого мира, чем-то привычным. Обнаружить магов стало легче, но и самих их стало больше, значительно больше. А охотников – меньше, и молодежь, так и вовсе, бороться с магами не хочет. Даже не так. Чтобы стать охотником, надо обладать определенными свойствами, примерно такими же как и у черного мага. Так почему бы не стать вместо охотника – черным магом? Выгоднее, и хлопот меньше. Вот и становятся те кто потенциально мог бы быть охотником, черными магами.

А в результате, лет через двадцать, в этом мире останутся одни черные маги. И ни одного охотника.

Вот так. Возникнет мир, в котором одни смогут, практически бесконтрольно, управлять другими. Мир рабов и господ. Причем, борьба с господами станет невозможной, поскольку они будут обладать оружием, рабам совершенно недоступным.

Примерившись, Охотник перепрыгнул через нить и пошел в сторону города.

И что же теперь ему делать? Сложить руки и ждать, пока все само-собой образуется? Ну уж нет. Может быть охотники эту борьбу и проиграли, но есть возможность оттянуть поражение как можно дольше. А там… там… может быть что-то и изменится. Самое главное, большинство людей и не подозревают о том, что происходит. Если им попытаться объяснить про нити судьбы, и как с их помощью можно насылать болезни, отнимать и давать удачу, они просто не поверят. Если не могу увидеть, значит, этого нет. Вот так. Вот таким макаром.

Ну ничего… может быть все и в самом деле изменится. В противном случае, остается только продать свой дом и отправится на поиски ворот, которые соединяют их мир с другими в длинную, бесконечную цепь.

Кстати, некоторые охотники так и поступили. Те, что окончательно отчаялись. Только не он… Он еще поборется, он еще покажет.

Подошвы его ботинок гулко стучали по асфальту. Хантер шел в сторону города. До него оставалось совсем уже недалеко. Откуда-то, с боковой дороги выбежал карликовый игуанодон, на котором сидел толстый, рыжебородый крестьянин.

– Привет! – крикнул он, останавливая игуанодона.

– Привет.

– В город?

– Куда же еще?

– Подвезти?

– Не откажусь.

Крестьянин махнул рукой.

– Садись.

С помощью крестьянина Хантер взобрался на игуанодона. Карликовый то, он карликовый, но метра четыре в холке имел.

– Уселся?

– Сейчас, – ответил охотник.

Он поерзал, устраиваясь поудобнее в широком, двухместном седле и поставил ноги на привязанные по его бокам мешки с картошкой.

– Все, порядок.

Крестьянин свистнул и игуанодон потрусил в сторону города.

– Картошку продавать? – спросил через некоторое время охотник.

– Конечно, – ответил крестьянин. – Деньги нужны. Деньги, они брат, нужны всем. А сам-то ты, вроде из города. Что тут делаешь?

– Мужик меня подвозил. С управлением не справился и слетел в обочину.

– Ай-ай-ай. Сам-то он не покалечился?

– Нет, что ему сделается.

– Ну вот и ладно. Только, по моему, все эти машины ни к чему. То ли дело моя скотинка! И на бензин не надо тратиться. Поест травки и готова в дальнейший путь. Экономично.

– Что? – рассеянно спросил охотник. Игуанодон передвигался огромными прыжками и его ощутимо трясло.

– Экономично, говорю.

– А, это конечно.

Через полчаса, мимо них, со стороны города, с ревом сирены, пронеслась машина в которой сидели два дэва.

«Быстро! Интересно, где это шофер достал телефон?» – подумал Охотник.

– Давай-ка, набавим скорость, – предложил он крестьянину.

Тот оглянулся, бросил на него подозрительный взгляд, но все – же, пронзительно, так что заложило в ушах, свистнул, и игуанодон побежал быстрее.

Минут через пять они оказались на вершине холма и увидели город. До него было рукой подать. Он расстилался в окруженной такими же холмами долине, разделенный надвое голубой лентой реки.

Охотник взглянул на город из-за плеча крестьянина и вдруг, чертыхнувшись, закричал:

– Стой! Стой!

– Чего ты? – недовольно спросил крестьянин, останавливая игуанодона.

– Все, дальше я пойду пешком, – сказал охотник и слез с седла. Он сунул в руку крестьянину смятую десятку. Тот деловито ее расправил и довольно хмыкнув, сунул в карман.

– Вон тем овражком можно выйти к самым окраинам, – сказал крестьянин и показал рукой. – А на дороге ты не оставайся. Сейчас дэвы обратно поедут. У меня ощущение, что тебе с ними встречаться не стоит.