Мэй со скучающим видом листала журнал и оторвалась от него, заметив, что я проснулась.

— А, проснулась, — сказала она, вставая с кресла. — Наконец-то.

— Что случилось? — спросила я, моргая и щурясь от солнечного света, заливавшего комнату.

Странно, что Мэй не задернула занавески, она не очень-то похожа на любительницу погреться на солнышке. |

— Не помнишь? — спросила она, и ее лицо приняло чуть менее скучающее выражение. — Джером сказал, ты все вспомнишь. Но если нет…

Я села в кровати, подтянув коленки, и задумалась.

— Нет-нет, я помню. Я помню, что произошло в магазине у Эрика. Помню… онейридов, — с трудом произнесла я, поежившись от одного упоминания о них. — Но что было дальше? Сколько я проспала?

— Трое суток, — равнодушно сообщила Мэй.

— Сколько?!

Я с открытым ртом уставилась на демонессу. Если бы Мэй обладала чувством юмора, то сейчас наступил бы момент рассмеяться и сказать «ха-ха, шутка».

— Не может быть, — наконец сказала я. — Мне показалось, гораздо меньше. Мне даже сны не снились.

Мэй усмехнулась:

— По-моему, тебе не особо-то хотелось видеть сны. Тем более глубокий сон быстрее восстанавливает. Не думай, будто для меня эти три дня прошли так же быстро, — скривилась она. — Джером приказал не пускать сюда твоих друзей. Вот это достойное занятие.

— Мэй, ты что, пошутила?

— Мне пора, — оборвала меня Мэй привычным деловым тоном. — Я выполнила просьбу Джерома.

— Подожди! А как там Сет и Эрик? С ними все в порядке?

— С ними все хорошо, — сказала она.

Я думала, Мэй ответит и сразу же исчезнет, но она продолжала с любопытством смотреть на меня, а потом вдруг выдала:

— Знаешь, он не должен был сработать.

— Кто — он?

— Ритуал. Ни один смертный не мог найти тебя среди бесчисленных душ.

Онейриды говорили то же самое, да и, вспоминая закруживший меня хаотичный вихрь и буйство красок, я понимала, почему они так думали.

— Мы… мы любим друг друга.

Не уверена, что имею право говорить так, но слова сами сорвались с губ.

— Это ничего не значит. Человеческая любовь не всесильна, несмотря на ваши слезливые песни и фильмы. Он не должен был найти тебя.

— Но все-таки нашел. — Вот и все, что я могла сказать в ответ.

— Джером тоже думал, что у него это получится, — задумчиво сказала Мэй, нахмурив лоб и пристально глядя на меня. — А ты? Ты знаешь, как это произошло?

— Да что ты, я вообще не понимала, что происходит, — пискнула я.

Я думала, такой ответ ее не устроит и она продолжит допрашивать меня. Но она лишь еще больше нахмурилась, поняв, что я не смогу дать ответ на интересующий ее вопрос, и тут же испарилась.

Не успела она исчезнуть, как в комнату ворвался Роман.

— Она ушла? — спросил он.

— Ты все это время под дверью стоял? — спросила я.

Он сел в кресло, где до этого сидела Мэй.

— Джером приказал ей никого к тебе и близко не подпускать.

— Ну, ты-то мог запросто разделаться с ней, — неудачно пошутила я.

— Мог, но тогда у меня были бы большие проблемы, — ответил Роман и задумался. — Хотя мне бы пришлось обнаружить свое присутствие, если бы то… то чудище, которое появилось из врат, попыталось напасть на Картера и Джерома.

Меня передернуло при воспоминании об этом монстре.

— Я даже не знала, что такие ужасные монстры существуют… Погоди-ка! А как бы ты помог им? Ты тоже стоял внутри круга?

Я-то думала, он наблюдал за всем со стороны.

— Конечно, — коротко ответил он, как будто это был самый идиотский вопрос, какой я только могла задать ему.

— Ты с ума сошел? — воскликнула я. — Ты же позволил заманить себя в ловушку! Если бы тебя заметила Мэй или какое-нибудь существо из мира снов, тебе бы не сдобровать! Они бы моментально уничтожили тебя!

— У меня не было выбора, — ответил Роман. — Я мог понадобиться тебе.

— Риск слишком велик, — возразила я дрожащим голосом. — Если бы началась драка, Джером и Картер не стали бы защищать тебя. А морфейский демон мог решить, что ты более легкая добыча, чем они, и свести с ними счеты, уничтожив тебя.

— Я же сказал: не важно. Я должен был сделать это ради тебя.

В его глазах, цвет которых всегда напоминал мне море, где я выросла, светились искренность и нежность. Я не выдержала и отвела взгляд. Ради меня он пошел на такой большой риск. Не могу поверить. После того, как я с ним поступила, у него не было причин так относиться ко мне, однако теперь я поняла: он все еще любит меня. И тут я в мельчайших подробностях вспомнила, что произошло ночью, перед тем как меня похитили онейриды: его руки, его губы…

— Лучше бы ты хотел убить меня, — прошептала я, — так было бы проще.

Он накрыл мою ладонь своей, и я ощутила исходящее от него тепло.

— У тебя ничего не бывает просто.

Я посмотрела ему в глаза и согласилась:

— Ты прав. Еще как прав. Но я не знаю… не знаю, смогу ли я когда-нибудь… ну, ты понимаешь, о чем я.

— Ты мне ничего не должна, — ответил он. — Все будет по-старому. Мы просто соседи. Посмотрим, что будет дальше. Если что-то изменится — хорошо. Если нет — так тому и быть.

— А я тебе уже говорила, что лучше бы ты хотел убить меня? Мне как-то не по себе, когда ты так разумно рассуждаешь.

— Ну, может быть, мне просто очень тебя жаль после всего, что произошло. Может, я скоро передумаю, — улыбнулся он и сжал мою руку. — Скажи, это… это было очень ужасно?

Я отвернулась, но потом все же ответила:

— Да. Ужаснее не придумаешь. Сложно объяснить. Они показали все мои кошмары, все, чего я боялась, стало реальным. Иногда они просто показывали эпизоды прошлого, и это было еще хуже, чем кошмары. Я перестала отличать правду от лжи. Я сомневалась во всем: кто я, что я чувствую…

На глаза навернулись слезы, и я порадовалась, что он этого не видит.

— Эй, — нежно сказал он, взяв меня за подбородок, — ну-ка, посмотри на меня. Все закончилось. Ты в безопасности. Мы поможем тебе, и ты скоро поправишься. Я помогу. С тобой этого больше никогда не случится, обещаю.

Мне опять стало не по себе, я терялась, чувствуя, как он любит меня. Может, это последствия пребывания в плену у онейридов? Нет, дело не в этом. Тут кто угодно растеряется. Мое сердце занято Сетом, нам не суждено быть вместе, но ведь он каким-то чудом все же сумел найти меня в мире снов! А теперь рядом со мной сидит Роман: этот мужчина рисковал ради меня жизнью, я могу быть с ним без особых проблем — ну, почти без проблем. Смогу ли я полюбить его? Не знаю. Но попробовать можно.

Я дотронулась до его ладони и сжала ее.

— Спасибо тебе.

Он наклонился ко мне, казалось, еще немного — и мы начнем целоваться, но тут, словно гром среди ясного неба, раздался звонок мобильного, и очарование момента было разрушено. Я быстро убрала руку и схватила лежавший на тумбочке телефон:

— Да?

— Мисс Кинкейд? — мягко спросил хорошо знакомый голос- Какое счастье снова слышать ваш голос!

— Эрик? Как я рада тебя слышать! Я хотела поблагодарить тебя за…

— Вам не за что благодарить меня. Я с радостью сделал бы это для вас еще раз.

— Все равно я очень тебе благодарна. Роман встал, с любовью посмотрел на меня и вышел.

— Как вам будет угодно, — согласился Эрик. — Вам лучше?

— Более или менее. Физически — без сомнений. А остальное, думаю, займет некоторое время.

Мне отчаянно хотелось, чтобы вместе с телом исцелилась и душа, чтобы я смогла забыть весь ужас, который довелось пережить. Я прекрасно понимала, что это невозможно, однако волновать Эрика не стоило.

— Я рад, — сказал он, — очень рад за вас.

Повисла пауза, и тут в душу закралось подозрение. Сначала я решила, Эрик звонит, просто чтобы осведомиться о моем самочувствии, но что-то подсказывало — дело не только в этом.

— Мисс Кинкейд, — нарушил тишину Эрик, — уверен, сейчас вы не хотите говорить о том, что произошло…

Мы с Эриком — старые друзья, и если он завел об этом разговор, у него есть на то основания. Поэтому, помолчав, я спросила: