— Что ж, хорошо. Кстати, барон…

— Просто Кинтер, лейдин Тиэль, — поспешно попросил юноша.

— Так вот, Кинтер, не расскажешь, как к твоему намерению жениться на Злитаэль отнеслась матушка?

— Я был с детских лет сговорен с подругой детства Вильдикой. Но мы только друзья и никаких трепетных чувств друг к другу не испытываем. Дружили наши покойные отцы, дружим и мы, Вилька для меня как сестра. Злитаэль не обладает титулом, признанным в Кавилане, но она прекрасна. Потому матушка приняла мой выбор и не стала противиться моему счастью, а когда поближе узнала Злиту, полюбила ее как родную дочь! — пылко заверил собеседницу барон.

— Да уж, вы, эльфийки, обаятельные чудовища, — не без скепсиса пробормотал под нос Адрис и шепнул на ушко Тиэль:

— На крыльце Торк.

— Кинтер, я готова навестить твой особняк, — решилась эльфийка к вящей радости барона, обнадеженного и уже считавшего дело практически решенным, украшения — возвращенными, а невесту — почти женой. — Только один вопрос напоследок. Тебе так нравятся очень худенькие девушки?

Барон изумленно нахмурился и постарался ответить честно, с максимальной корректностью, вновь став почти разумным:

— Лейдин, женская прелесть столь многообразна, что каждая найдет своего ценителя и поклонников, хотя я, признаться честно, любуюсь более девами с фигурами, именуемыми клепсидрой, где тонкий стан и приятные округлости сочетаются в дивной гармонии. Моя Злитаэль — истинный идеал!

Спич об идеале прервало бурчание в животе. Юноша зарозовел:

— Прости, лейдин, это наследственный казус. Совершенная непереносимость любых рыбных блюд, в моем случае сочетающаяся с парадоксальным пристрастием к оным. Знаю обо всех последствиях, а удержаться не в силах!

— Нужную комнату отыщешь, я обожду у крыльца, — легко простила бедолагу эльфийка, а едва он скрылся, нахмурилась.

— К чему расспросы? — моментально насел на подругу призрак. — Никогда не поверю, что тебе такой сладенький мальчонка глянулся! Или он в твоем зрении прекрасен?

— Мальчик милый, — согласилась Тиэль с равнодушной небрежностью, как если бы оценивала меховую игрушку, а не живого симпатичного и знатного лейдаса. Удовлетворяя любопытство Адриса, собеседница расщедрилась на детали: — Веет от него интересным сочетанием пряностей и свежестью после дождя. Я вижу его как тонкий прут, свитый из множества полос металлов. Всего лишь заготовка, которую можно перековать и в симпатичную безделицу-флюгер, и в кинжал.

— Молодой еще, — хмыкнул, соглашаясь, дух. — Так что ты хмуришься?

Тиэль вспорхнула из кресла и, как обычно босиком, побежала по коридору в сторону крыльца, продолжая разговор на ходу: — Мне подозрительна его избранница. Слишком прекрасно, если судить по словам барона, она выглядит для эльфийки на чужбине. Или любовь Кинтера воистину слепа, или одно из двух: либо Злитаэль не изгнанница и очень скоро вернется в Дивнолесье, либо мальчику рано или поздно придется привыкать к истинному облику своей возлюбленной. Постоянно маскирующие косметические дефекты амулеты недешевы и заметны.

— Она может быть шпионкой, — азартно предположил Адрис. Призрачные глаза зажглись инфернальным светом от такой восхитительной версии.

— Может, — поразмыслив, согласилась Тиэль, даже перешла с бега на шаг, — но тогда почему остановила свой выбор на бароне? Он лишь ступенька наверх или случайная жертва? Наше дело — поискать пропавшие украшения, а с невестой пусть Кинтер сам разбирается. Просвещение заблуждающихся юношей в перечень запрашиваемых услуг не входило.

— Эй, а почему ты себе такой иллюзорный амулет не хочешь? — задался внезапным вопросом граф.

— Зачем? — безразлично удивилась эльфийка. — Я себя вижу правильно, как видят другие — для меня не имеет значения.

— А если влюбишься? — продолжил приставать с коварными вопросами навязчивый призрак.

— Тем более. Унижаться и унижать, скрывая свой истинный облик от того, кого выбрало сердце, не стану, — отрезала эльфийка.

Болтовня прекратилась кардинальным образом — к собеседникам прибежала откушавшая Теноби и с разгона запрыгнула на плечо эльфийки. Тиэль погладила малышку пальчиком и коротко объяснила, куда и зачем собирается. Неизвестно, много ли поняла мелкая шеилд из слов хозяйки, однако выразила горячее желание составить компанию. Чтобы не пугать понапрасну народ и не подставляться опасному солнышку, паучиха за доли секунды искусно спряталась в прическе эльфийки. Адрис, как ни приглядывался, найти ее не смог. Кажется, в компании авантюристов, обитающих в Проклятом особняке, появилось вполне достойное, невзирая на миниатюрные размеры, пополнение!

Тиэль тем временем распахнула дверь и всучила терпеливо ожидающему троллю баночку с грязно-коричневой жижей. Содержимое больше всего походило на зачерпнутое из большой лужи, вечно разливающейся в непогоду у большого трактира в соседнем квартале. Чего там только ни делали: камни сыпали, доски стелили, землю таскали, а без толку. Словно кто проклял «Большую кружку». А может, и проклял какой-нибудь вдребезги пьяный маг, которому отказались налить на посошок в долг. Пока тролль уважительно разглядывал баночку, целительница присовокупила к «подарку» инструктаж:

— Больное плечо густо намазать, прикрыть повязкой, держать, пока не перестанет жечь. Намазать снова, и так — до тех пор, пока мазь не закончится.

— А если плечо уже болеть не будет? — на всякий случай уточнил Торк.

— Не важно, — отрезала эльфийка.

— Понял. Милости богов, лейдин, — поклонился в пояс целительнице тролль и чуть ли не вприпрыжку сбежал вниз по широким ступеням.

— Хорошо, что я мраморное крыльцо строителям ставить велел, а ведь сомневался, дуб или камень, — по-своему оценил эти бегемотно-балетные па Адрис.

Тиэль как раз набрасывала на плечи плащ и обувалась, когда к дверям подоспел Киндер, весь пылая надеждой и жаждой действий. Осенний воздух с утра уже успел немного прогреться, и в теплой верхней одежде слишком большой нужды не было, но плащ, как успел усвоить призрак, или широкополая шляпа, сужающая обзор, для эльфийки с ее особенностями восприятия мира являлись необходимыми условиями комфортной прогулки.

— Моя коляска на соседней улице, лейдин. Не угодно ли будет ею воспользоваться? — предложил Кинтер, водружая на голову берет, чуть помятый в баталиях с нервами, растрепанными поболее предметов гардероба.

— Угодно, — царственно согласилась Тиэль и была препровождена в нужном направлении. Вежливо поздоровавшись с парой лошадей (каждой досталось по ласковому поглаживанию) и совершенно игнорируя кучера, эльфийка запрыгнула в коляску с откидным верхом.

— Домой, — скомандовал молчаливому, заросшему бородой по самые брови оборотню барон, и повозка покатила по мостовой.

Особняк Фрогианов находился в нескольких минутах езды от пристанища Тиэль. По сути, бароны были родом, не уступавшим в древности графу Адрису, лишь чуть менее знатным и богатым.

Особняк из тускловатого бело-желтого камня, с большим центральным крыльцом и наружными колоннами из серого камня, который какой-то оригинал-строитель решил считать белым, скрывался за высокой кованой оградой. Здание пребывало в окружении чахлого, по меркам эльфийки, садика, вызвавшего у обыкновенно равнодушного к растительности Адриса ехидный смешок. Даже сейчас, ближе к середине дня, среди растений передвигалось с заботливо-поливальными целями не меньше трех слуг-садовников в больших фартуках. Тиэль только недовольно нахмурилась, рассматривая компанию, душащую растения неуместной опекой, от которой те лишь сильнее чахли.

Призрак тут же принялся объяснять и делиться с подругой воспоминаниями. Якобы раньше на месте хилых клумбочек, газона и фонтана перед парадным крыльцом имелся нормальный плац, где предок барона со стражей любили помахать мечами на свежем воздухе. Теперь граф искренне любопытствовал, по чьей прихоти произошли такие изменения. Не иначе как один из предков Кинтера оказался выдающимся подкаблучником и забыл про меч ради цветочков и травки. Не иначе теперь этот самый рохля вздыхает по ночам в загородном имении над чужими кроватями.