— Как ни странно, ей не соответствуют всего-навсего несколько незначительных пустячков, о которых не подумал заговорщик, заметавший следы преступления, — на щеках нахмурившегося телохранителя заиграли желваки. — Жаль, что по ним вычислить злодея не получится, а то я лично свернул бы ему шею, не дожидаясь приговора королевского суда. И на палаче казна сэкономила бы… Когда мы с одним из Лютооких обрезали веревку, на которой Юля якобы повесилась, стражник обратил внимание, что на шее у фрейлины две полоски под разными углами. Молодец, наблюдательный парень. Я полагаю, что девушку сперва задушили накинутой на горло веревкой, и уж затем инсценировали самоубийство. Моя догадка подтверждается еще и тем, что Юля примерно одного роста с вами, Ваше Высочество, и значит тоже ниже меня. А вашему покорному слуге пришлось вставать на цыпочки на стуле, чтобы развязать узел на веревке, для надежности трижды обвивавшей шишак столба, поддерживающий балдахин над кроватью. У фрейлины получилось бы намотать там веревку и крепко затянуть узел, только в том случае, если она умеет летать. Но насколько я помню, крыльев за спиной Юли никто никогда не видел, — Талион невесело усмехнулся.
— Да, вроде мелочь на первый взгляд, на которую и внимания не обратишь, обнаружив тело, — Желдак оставил в покое свой шрам, сцепив пальцы в замок. — Но ты прав, Талион. Уже одна эта несуразность опровергает версию о самоубийстве.
— Да и вряд ли нестыковочка обнаружилась только одна? — хотя Янка и не сомневалась в правильности выводов своего личного охранника, но пусть уж расскажет всё до конца, ведь по глазам видно: основной довод припас напоследок для стопроцентной гарантии.
— Еще кое-что нашлось, Ваше Высочество, — Талион поднялся из кресла и приблизился к столу. Достав из кармана золотой медальон в форме сердечка на витой цепочке, он положил его перед колдуньей. На крышечке украшения отчетливо выступали еще два выпуклых сердечка, частично перекрывающих друг друга, окруженные изящной гравировкой орнамента. Красивая вещица! Янке она определенно понравилась, как раз в её стиле. — Принцесса, можно задать вам странный вопрос?
— Да хоть два, — милостиво разрешила девушка. — Мне не привыкать к странным вопросам. Я их как семечки щелкаю: и слушаю десятками на дню, и сама не меньше задаю.
— Тогда представьте: вы оказались в такой безвыходной ситуации, что лишь самоубийство решит все ваши проблемы…
— Честно сказать, не представляю, — перебила Янка. — Не существует ни в одном из миров проблемы, выходом из которой была бы добровольная смерть от своей же руки. Выходов даже при самом поганом раскладе всегда как минимум три: плохой, очень плохой и просто ужасный. Но всё же, замечу, они — выход!
— Согласен и полностью поддерживаю такую точку зрения, — скупо улыбнулся телохранитель. — Но всё же, как вы думаете, что выберет большинство девушек, решив свести счёты с жизнью: петлю на шею или быстродействующий яд в бокале легкого вина, например?
— Талион, можно было и не спрашивать, раз сам заранее знаешь ответ, — с легкой долей сарказма, не задумываясь, выдохнула принцесса. — Конечно, яд! С его помощью отправиться на тот свет проще, быстрее и, наверное, меньше болезненных, неприятных ощущений. Да и после выпитой отравы ты наверняка смотришься несколько приличнее, нежели висящая в петле. Мы, девушки — существа непостижимые. Нам важно, чтобы и после смерти мы продолжали выглядеть мило. Хотя кому до этого есть дело? Симпатичных трупов ведь не бывает в принципе.
— Мудро сказано, даже добавить нечего, — похвалил колдунью командир Лютооких, тоже покинув кресло, любопытствуя, что им хочет показать Талион.
Телохранитель нажал на крохотную кнопочку на боку медальона, и крышка откинулась, проиграв короткую веселенькую мелодию. Внутри оказался маленький портретик светлокудрого юноши с благородным овалом лица, орлиным взором и мягкой блуждающей улыбкой. Талион взял стилет и после непродолжительных манипуляций с медальоном выковырнул пластинку с изображением. В углублении под портретом лежала россыпь малюсеньких бесцветных кристалликов, похожих по форме на сахарный песок.
— Я почти сразу догадался, что внутри медальона найдутся крупинки Безмолвного Душителя или нечто похожее на него, как только ты завел речь о ядах, — Желдак, удовлетворив свое любопытство, потерял интерес к этой теме и вернулся обратно в кресло. — Странно было бы, если ничего подобного не удалось бы обнаружить. Жизнь знати в столице сложна и запутанна, всякое может приключиться. А потому не помешает всегда иметь под рукой нечто эффективное, как для себя, так и для возможных врагов.
— Особенно, если ты девушка из приличной, но провинциальной дворянской семьи, волей случая попавшая на службу к одной из претенденток на Маградский престол, — Талион, продемонстрировав доказательство, вернул портрет на место и закрыл крышку медальона, спрятав его в потайной внутренний карманчик. — В том, что яд у фрейлины есть, я почти не сомневался. Но вот поиски тайничка заняли немало времени. Не хотелось приводить голословные, хоть и логичные доводы, не имея на руках весомых доказательств. Зато теперь по совокупности мелочей можно однозначно утверждать: мы столкнулись с заранее спланированным убийством, весьма неплохо замаскированным, но всё же с огрехами. Досадно только, что ни один из промахов преступника не указывает на его личность.
— Но зато мы знаем имя того, кто стоит за спиной убийцы моей фрейлины и кто пытался навредить мне, — почти уверенно высказалась Янка. — Князь Раймак, владетель Тихой Ветрицы.
— А кто его в свою очередь за ниточки дергает? — телохранителю по привычке не сиделось спокойно на месте, когда в голове зарождалась важная, но еще до конца не осознанная мысль. Он вновь предался своему любимому занятию, неспешно вышагивая от двери кабинета до окна и обратно. — Раймак в этой интриге без сомненья всего лишь проходная пешка, вознамерившаяся дойти до поля превращения в крутого ферзя. Но редко кому удается исполнить задумки, если только с тобой не играют в поддавки. Для простого участия в дворцовых игрищах особого ума не требуется, до ближайшей плахи, разумеется. А вот плести интриги — талант необходим.
— А разве мы не можем, к примеру, арестовать князя? Допросить его, как следует, чтоб выдал всех сообщников, кого знает. Повторить процедуру и с ними, пока не вырвем все сорняки в огороде до самого последнего корешка. А потом их всех скопом отдать под суд. Я принцесса или нет?
— Не всё так просто, Ваше Высочество, — нахмурился начальник гвардейцев, поигрывая желваками на щеках. — Конечно, получив от вас приказ, я с Лютоокими могу произвести арест, даже если придется брать Тихую Ветрицу штурмом. И коли потребуется, найду хорошего палача для допроса. Но немножко зная князя Раймака, почти уверен, что мы ничего от него не добьемся. Он упрям, крепок и телом, и духом, и если что-то пожелает сохранить в тайне, то пытками сломить его будет сложно, хоть и можно. Но времени на длительные допросы у нас нет. Род властителей Тихой Ветрицы не очень многочисленный, но зато вот у его жены прорва близких и дальних родственников. И некоторые из них имеют связи с далеко не последними людьми в королевстве. Могу заранее представить силу той волны негодования, что они погонят со всех краев государства в сторону столицы, если мы по вашему приказу схватим Раймака. Тут и до бунта рукой подать. А если смотреть с официальной точки зрения, то вы пока вообще не вправе отдавать распоряжения на арест дворянина по собственной прихоти. Тем более у нас нет ни одного весомого доказательства его вины, кроме ваших слов о якобы полученном письме, которое заколдовали с целью убийства Вашего Высочества. Даже настоящему монарху желательно действовать по закону, хотя по правде им и произвол частенько с рук сходит. Но вы-то пока не полновластная королева, а всего лишь одна из двух возможных наследниц престола.
Уж не считает ли этот старый вояка, что Янка наврала с три короба, придумав о полученном письме? С какой стати ей подставлять какого-то там Раймака, которого она и в глаза-то ни разу не видела? Девушка густо покраснела, глубоко вздохнула и раскрыла рот, чтобы немедленно высказать свое однозначно возмущенное «фи!», но Желдак опередил принцессу.
