Санаду перекосило. Но забыть, о чьем приказе речь, он, конечно, не мог. Укол достиг цели: мой босс обмяк, и в его тоне уже не осталось ничего, кроме спеси начальника.

– Ну что ж… Тогда выбирайся сам. Но помни: все отчеты – ко мне на стол. А начнет людей не хватать – немедленно сообщай.

– Благодарю вас. Если что, вы первый об этом узнаете.

– А кстати! Что-то там в разговоре мелькнуло… Ты что, с президентом давно знаком? Никогда об этом не слышал.

– Да нет… Это так, его личное. Хотите подробностей – спросите у него самого.

Санада позеленел еще больше. Я сделал вид, что ничего не заметил, и вызвал лифт. Как вдруг за спиной послышалось:

– Хориэ? А тебя сюда как занесло?

Я обернулся. Улыбаясь, передо мной стоял Какисима.

– О… Кого я вижу!

– Скорей уж – кого вижу я. Это ты на моем этаже, а не наоборот!

– Ах да. Извини, забыл.

– Ну, привет, привет…

В разговор вклинилось льстивое «доброе утро» Санады. Заметив наконец и его, Какисима ответил на поклон.

Такаси Какисима был моим одногодкой. В свои сорок с небольшим заправляет отделом общего менеджмента. Год назад избран членом совета директоров. Если выдержит второй срок, станет управляющим директором, а там и до генерального недалеко. Да, честно говоря, он того заслуживает.

Наскоро раскланявшись с Санадой, он опять повернулся ко мне:

– Ты как раз вовремя! Сам хотел тебе позвонить, да все руки не дойдут. Может, чайку?

– Рад бы, да задание срочное.

– Задание? Ты же увольняться решил! Что, под конец работой завалили?

– Видите ли, особые обстоятельства… – снова встрял Санада.

– Да-да, – подхватил я. – Старые грехи не отпускают. Такая у нас, торгашей, несчастная карма.

– Да ладно! Что, и полчасика не найдешь? Господин Санада! Неужто и впрямь так торопитесь?

– Ну, разве что на полчасика… – через силу кивнул Санада.

Деваться ему было некуда. Трудно перечить начальству, даже если это начальство на десяток лет младше тебя самого. О наших отношениях с Какисимой хорошо известно в отделе. Маленькому завсекцией благоволит член совета директоров. Да настолько, что иногда надирается с ним в кабаке. И Санада, конечно, тоже об этом знал.

После того, что случилось у президента, даже полчаса болтовни с Какисимой мне были нужны как воздух. Я повернулся к Санаде:

– К работе я приступлю, как только вернусь. Насчет сроков можете не беспокоиться.

Вконец помрачневший Санада кивнул:

– Вернешься – сразу ко мне. Уточним все детали задания.

Когда двери лифта закрылись, Какисима язвительно усмехнулся и покачал головой.

– Горбатого могила исправит. С начальством трещит как по писаному, а смысла – кот наплакал. Еще пять лет назад он смотрел на меня совсем другими глазами… Ох, не умею я с такими типами общаться!

– Да ты и не общаешься. Это мне каждый день приходится… А, ладно, скоро всему конец! Еще немного, и мне будет даже проще, чем вам, управленцам…

– Кто знает, кто знает.

– Ладно, об этом после, – сказал я. – Ну что, найдешь пустую приемную?

– А может, в баре наверху посидим?

– Тогда погоди. Я должен кое-куда позвонить.

– Хочешь проверить, где твой Санада без тебя шляется? – засмеялся он и достал из кармана телефон.

– Да нет, – покачал я головой. – Мобильник-то и у меня есть…

Он удивленно уставился на меня:

– Так ты не хочешь, чтобы я слушал?

– Ну, в общем, да…

– Ну что ж. У старых холостяков свои причуды, – понимающе усмехнулся он и указал на дверь рядом с лифтом. – Зал совета директоров сейчас пустует. Я тебя здесь подожду.

Я кивнул, прошел в зал и закрыл за собою дверь. Разговор мой был настолько простым, что даже мобильник не требовался. Я снял трубку внутреннего телефона, стоявшего у двери, и набрал номер.

– Отдел рекламы, – раздался в трубке вышколенный голосок.

– Охара?

– Шеф? По внутреннему? Куда это вас занесло?

– Неважно. Срочная просьба.

– Что такое? Надеюсь, не по работе?

– К сожалению, по работе. Что ни говори, а с конторой тебе повезло. Когда полфирмы поувольняют, тебе до самой пенсии работы хватит. Скажи-ка, Санада уже на месте?

– Пока не видать… А, вот он! Только вошел.

– Тогда объясняю, в чем дело. Если надоест слушать шефа, которого вот-вот увольняют, – положишь трубку в любую секунду.

– Как вам не стыдно! Я, между прочим, к работе серьезно отношусь…

– Понял, понял. Буду добреньким… В общем, на меня навесили последнее задание. Вообще говоря, их два, но пока слушай первое. Срочно позвони дизайнерам из «Хино», забронируй на четверг монтажную студию. Сообщи плановику и режиссеру о новом заказе. Скажи Отани и Хонде, пусть разгребают дела как хотят, но к ночи на пятницу мы должны закончить новую тест-версию для «Антика».

– Ого! Значит, наверху решили снимать новый ролик?

– Потом расскажу.

– Четверг – послезавтра. Для брони уже слишком поздно, придется оплачивать.

– Ах да! Ну ладно, оплачивай. И еще одно… Это уже касается только тебя.

– Ну вот! То говорите, что будете демократичным, то на личное давите…

– Вот потому что никто ни на кого не давил, полфирмы теперь разгоняют!

– Я поняла… Продолжайте.

– Найди прокатный пункт. Только не видео, а где аппаратуру берут. В телефонном справочнике хоть с десяток да наберется. Срочно возьмешь кое-что напрокат.

– Что именно?

– Видеокамеры. Но не профессиональные на три четверти дюйма, а домашние, восьмимиллиметровки. Две штуки. Хотя бы одна из них должна быть «Айва», модель «Pure Movie LX». Не перепутай, это важно. А также парочку новых… Ну этих, цифровых, что пару лет назад появились. Одна из них тоже должна быть «Айва».

– Итого четыре камеры? – уточнила она. – Но ведь все это есть у «Хино»! Только попроси – сразу подготовят что нужно.

– Нет-нет. Совершенно необходимо, чтобы ты сделала это сама.

В трубке послышался вздох.

– Надо же, как все непросто… А пленку для каждой камеры покупать? Без пленок же смысла нет!

Я невольно рассмеялся. В эту секунду я как раз доставал из кармана кассету.

– Тонко подмечено. Одна у меня уже есть – «айвовская», на шестьдесят минут. Серия «Pure Eight». Купишь еще три таких же в любом круглосуточном. Это всё.

– Я поняла. А что отвечать, если Санада спросит, куда я собираюсь? Что я получила от вас задание по телефону?

– Да, так и скажи. Начнет приставать – скажи: вернусь и все объясню.

– Ясно. Считайте, уже ушла.

Она отключилась. Я же, не вешая трубки, достал из кармана визитку профессора Ёды. Поглядев на нее секунд пять, передумал и сунул обратно в карман.

Какисима дожидался меня, стоя у лифта руки по швам. Своей выправке исправного служаки за все свои годы в компании он не изменил ни разу. По крайней мере, с тех пор, как мы начали с ним работать бок о бок.

Двадцать лет назад, когда меня наняли менеджером в «Напитки Тайкэй», наши столы стояли рядом. Я сразу почувствовал, что этот парень не такой, как все. Из всех пищевых концернов, созданных после войны, группа «Тайкэй» была старейшей. Со мной, воробьем, залетевшим в такую престижную фирму буквально с улицы, все обращались как с мальчишкой. Но только не Какисима. Он никогда не сторонился меня, разговаривал дружелюбно и просто. И он же научил меня первой премудрости, когда я еще не понимал вокруг ни черта.

Двадцать лет назад я так же, как и сегодня, стоял в коридоре и дожидался лифта.

– Знаешь, Хориэ, – окликнул он меня, – на этой работе лучше не держать руки в карманах.

Я удивленно посмотрел на него. А он засмеялся и добавил:

– Тебе, конечно, это может показаться ерундой. Но если все время ходить руки в брюки, твоим партнерам начнет казаться, что у тебя всегда все в порядке. А в мире больших компаний, если ты выглядишь счастливчиком, – тебе конец. Никогда не держать руки в карманах, считай, основа хорошего менеджмента…

Держать хотя бы левую руку в кармане было моей старой привычкой. С тех пор, как на моей руке появился проклятый ожог. Эта привычка стала частью меня еще до вуза. Следуя совету, я послушно вынул руки из карманов. Его взгляд тут же скользнул по моей руке, задержался на пару секунд и снова поднялся.