До вчерашнего дня, они с мужем были едва ли не самыми разыскиваемыми преступниками России. Под легендой новобрачных колесили они по стране, и последние месяцы петля вокруг шеи преступной четы затягивалась все туже. Их отслеживали спецслужбы, и дыхание этих псов становилось все ближе.

В каждом новом городе менялись люди и квартиры, но схема ограблений оставалась прежней. Дело Невских не было простым, для их “бизнеса” отдельные квартиры не годились, и приходилось отслеживать пенсионеров ищущих квартирантов.

Определившись с целью, Татьяна и Стас с видом беззаботных новобрачных ехали к владельцам апартаментов. Обычно комнату на пару дней сдавать люди не желали, но романтическая история путешествующих молодоженов, как правило, усыпляла бдительность хозяев.

Когда Невские поселялись у ничего не подозревающих людей, следовал последний этап их злодеяний. Именно этот этап, а точнее те средства, которые они использовали и привели их на преступную тропу. Как Таня и рассказывала своим жертвам, она была школьным учителем, Стас же работал биологом в НИИ. И лжи в этих ее словах было не так уж много. Она действительно была учителем по математике, а Стас когда-то работал в институте. Лет шесть назад, когда они оказались в кабалистической бездне долгов, и жить от зарплаты до зарплаты стало невыносимо, Станислав поделился с ней своим открытием. Работая над какими-то седативными средствами от страха, он нашел формулу весьма интересного препарата. При определенном сочетании седативов растительных, барбитуратов и еще кое-каких веществ, получалась уникальная смесь. Человек, получающий дозу вещества внутривенно, начисто забывал последние двадцать-двадцать пять часов. Эффект был похож на действие тиопентала натрия, но в несколько раз более мощный, и без особых осложнений. Получивший дозу человек просыпался с непроницаемой ретроградной амнезией. Восстановить в памяти события последнего дня было невозможно. В этом и заключалась уникальность “сыворотки Невского”. Безденежье и гениальное открытие мужа, стали весомыми причинами для начала новой жизни. Однако несколько месяцев назад они нарвались на иммунного к препарату, и с тех пор их жизнь превратилась в сущий ад. Спецы из федеральной безопасности подбирались все ближе, нервы Невских сдавали все больше, и как следствие: постоянные ссоры, и даже мысли о прекращении совместной работы и жизни. Смоленск был выбран последним городом их брачных похождений, но судьба преподнесла молодым людям еще один шанс. Шанс переписать свою историю и начать отношения с чистого листа.

– Они не виноваты. – вскочила Татьяна и, бросив мельком взгляд на Стаса, побежала к пленным на помост.

Невский понял этот взгляд, и уже через секунду щелкнул затвор автомата и Равиль оказался на мушке.

– В чем дело? Опустить оружие! – взревел лаборант и подорвался со своего места, но еще несколько наведенных винтовок дали ему понять, что лучше не дергаться.

Оказавшись на сцене главного зала академии, Таня крикнула людям внизу:

– Держите его на мушке. Я все объясню. – указывая на Равиля, коротко бросила девушка, освобождая пленным руки.

Когда полковник и Арнольд, побывавшие в плену второй раз за вечер потирали онемевшие кисти, Татьяна заговорила:

– Равиль, отдай оружие и не дергайся. Ты арестован. Я больше не участвую в твоей подлой игре.

Стас толкнул плечо помощника Гирш автоматом и Равиль передал собравшимся вокруг него людям свой 72-й Калашников.

– Какая игра? Ты спятила? – все еще не придя в себя, продолжал гнуть свою линию арестованный человек.

– Мы застали тебя на выходе из левого крыла здания. Твой костюм был заляпан кровью и, пригрозив нам расправой, мы стали твоими соучастниками поневоле.

– Это все ложь! Они были со мною заодно! – заорал Равиль, и вновь его усадили на место.

– Нам со Стасом пришлось соврать! И я не жду прощения от вас, люди. Но поймите: он пригрозил нам смертью, сказал, что в сговоре половина отряда, и мы все время были у него на мушке. Простите, но я не могла допустить смерти таких достойных людей. – театрально пустила Невская слезу, и собравшиеся заколебались.

– Вы можете нам не верить. И только вам решать нашу судьбу. – подыгрывая своей безумной жене, громко произнес Станислав, подымаясь к жене на помост.

Его руки были подняты, оружие он передал кому-то из толпы.

– Вы можете проверить наши слова. В конце коридора, где была убита Мария Захаровна, есть большой электрощит. Там лом. Орудие убийства. – встав рядом со своей супругой, добавил Невский.

– Но вам откуда знать, где я прятал оружие? – старался убедить схвативших его людей, Равиль.

– Ты сказал, что как уляжется шумиха, мы должны вынести железяку из здания. сказал, что сам не должен светиться! – не менее уверенно ответила Татьяна.

– Ложь! – не унимался Равиль, и кто-то успокоил его ударом приклада.

– Постойте. Он нам нужен живым, не бейте этого ублюдка. – взяв командную нотку, сказал Соколов, и суета вокруг заключенного прекратилась.

Шум стих, и все как один прислушались к словам офицера.

– Отправьте кого-нибудь проверить тот щит.

– И что делать с этой леди и ее супругом, позвольте решать тем, кого чуть не сгубила клевета. – поддержал Соколова старик.

Повисло напряженное молчание, и Таня мысленно взывала ко всем богам и силам сразу.

Полковник не ошибся в молодых супругах. Невские оказались не теми люди, чтобы без пререканий следовать за тираном вроде Равиля. Не маловажным офицеру казался фактор страха. Татьяна и Стас понимали, что если Равиль решит избавиться от тех, кто может его скомпрометировать, он не моргнув прихлопнет молодую чету.

И вот, ухватившись за шанс, Татьяна использовала момент, чтобы уличить Равиля. Полковник понимал, что она надеялась на его снисходительность. Она хотела заручиться его поддержкой, и таким образом избежать петли. И Андрей, после короткого совещания со Шторном, решил Татьяне подыграть и объявить невским амнистию.

– Я верю вам. По доброй воле, вы вряд ли пошли бы на преступление. – слукавил полковник.

– Господа, мы снимаем свои обвинения с этих ребят. Они всего лишь жертвы коварных замыслов этого мужчины. – указывая на Равиля, подыграл Арнольд.

– Нет! – завопил лаборант, и в голосе его больше не было прежней волевой надменности.

Равиль сломался, и плечи его сотрясли рыдания.

– Теперь вопрос, что делать с ним. – продолжил офицер. - Решать, конечно же, не мне. Но может, хватит уже крови?

В зале опять наступила тишина, все ждали предложения полковника, и даже старый инженер с любопытством уставился на него. Равиль, и тот затих, не понимая, чего ему ожидать.

– Я предлагаю, впредь решать проблемы, не марая руки. Вспомните, ведь там, за стенами и так хватает крови.

– Но мы не можем отпустить его! – раздался гневный голос человека, из тех, что держали лаборанта на мушке.

– Да! Он убил Марию, нельзя это так оставлять! Начнется беззаконие! – кто-то присоединился к мнению первого мужчины.

– Прошу, послушайте меня! – пришлось прикрикнуть Соколову на собравшихся. – Я предлагаю отпустить его на волю, вот только без скафандра. – зловеще пояснил свой план Андрей.

Все замолчали, обдумывая его слова. Дверь зала скрипнула.

– Я нашел его. Лом весь в крови. – нарушил тишину голос человека, отправленного проверить щит.

– Что ж решено. – сказал полковник.

– Нет! Убейте! Это хуже Смерти! – уже без всякого уважения к себе, орал Равиль, но крепкие руки не давали ему вырваться.

– Так будем поступать мы с каждым, кто предаст нас! – поверх криков приговоренного, командным голосом добавил полковник.

– Я предлагаю отпустить Равиля, а позже всем собраться. Мы выберем нового лидера. Смута нам не нужна. – вдруг вставил Шторн, и многие из зала согласно закивали.