— Потерпи минутку, сейчас я тебя развяжу, — пробормотал Том и принялся пилить веревку на его запястьях. Веревка была толстой, но тугой узел выглядел еще безнадежнее. Том старался что было сил и одновременно прислушивался к шорохам со стороны входной двери.

Фрэнк попытался сплюнуть на одеяло.

— Давай же, просыпайся, — воскликнул Том, хлопая его по щекам. Сейчас лучше всего было бы дать парню несколько глотков растворимого кофе, можно было даже не греть для этого воду, но Том боялся тратить на это драгоценные минуты. Он принялся распиливать веревки на лодыжках, и после нескольких неудачных попыток ему это наконец удалось. Он попытался поставить Фрэнка на ноги. — Идти сможешь? — спросил Том. Сам он за это время потерял одну туфлю, а теперь скинул и вторую: в данной ситуации легче было обойтись без всякой обуви.

— То-ом? — еле ворочая языком, словно пьяный, произнес Фрэнк.

— Пошли! — заторопил его Том. Одной рукой он приобнял мальчика за шею и потащил к выходу. Он рассчитывал, что, начав двигаться, Фрэнк скорее придет в себя.

В последний раз Том оглядел помещение. Он надеялся обнаружить хоть какое-нибудь доказательство, с помощью которого можно было выяснить, кто эти люди, но не увидел ничего, кроме грязной рубашки в углу. Они сработали чисто и заранее сложили в чемоданы все, что могло бы их выдать. К его немалому удивлению, сумочка все еще болталась на его локте. Лишь теперь он припомнил, как подобрал с пола и сунул туда револьвер перед тем, как поднять Фрэнка. На площадке их ожидала небольшая группа испуганных людей — двое мужчин и одна женщина взирали на него с полным недоумением.

— Все в порядке! — крикнул он по-немецки визгливым, чужим голосом. Люди попятились и дали ему пройти к лестнице.

— Это кто — женщина? — услышал он за собой мужской голос.

— Мы уже вызвали полицию! — запальчиво крикнула женщина.

— Все в порядке! — снова, как ему казалось, очень убедительно сказал Том.

— Надо же, звери какие — накачали парня наркотиками! — донеслось до его ушей, но Тому было не до них. Он с трудом спускался вниз, изнемогая под тяжестью обмякшего тела Фрэнка. Наконец они протиснулись в полуприкрытые входные двери и, провожаемые любопытными взглядами жильцов, стали спускаться на тротуар. Один раз Том едва удержался на ногах, потому что у этой лестницы уже не было перил.

— Господи помилуй, святые угодники! — услышал он восклицание. — С тротуара на них глазели двое молодых людей.

— Мы к вашим услугам, прекрасная дама, — галантно сказал один из них, и оба расхохотались.

— Нам нужно такси, — произнес Том.

— Ах, такси! Ну да, конечно, сию минуту, — сказал один.

— Похоже, вы и вправду в нем чрезвычайно нуждаетесь, — добавил его спутник.

С помощью этой развеселой парочки Том с Фрэнком довольно быстро добрались до угла, где оба весельчака с хохотом стали ловить для них машину, при этом они непрерывно шутили по поводу босых ног Тома и закидывали его вопросами о том, чем же все-таки они с мальчиком занимались. Том мельком взглянул на название улицы, где киднепперы скрывали Фрэнка. Бингерштрассе. Он услышал вой сирены. К дому, откуда они только что вышли, подкатила полицейская машина. В это время перед ними остановилось такси. Том влез первым и при помощи молодых людей втащил Фрэнка внутрь.

— Счастливого пути! — крикнул один из пареньков, захлопывая дверцу.

— Нибурштрассе, пожалуйста, — сказал Том. Шофер молча смерил его взглядом, но протестовать не стал. — Дыши глубже, — проговорил Том. Он опустил стекло и потряс Фрэнка за руку, надеясь, что так тот скорее придет в себя. Не обращая внимания на шофера, он стянул с головы парик.

— Весело провели время? — не оборачиваясь, спросил шофер.

— О, ja-a! — восторженно воскликнул Том.

Но вот наконец и Нибурштрассе. Том лихорадочно стал рыться в сумке и, по счастью, сразу нащупал купюру в десять марок. По счетчику было всего семь, но, несмотря на протесты шофера, Том убедил его оставить сдачу себе. Фрэнк выглядел чуть-чуть лучше, хотя ноги по-прежнему его не слушались.

Том нажал на кнопку домофона. К его великому облегчению, дверь приоткрылась. По лестнице навстречу им быстро спускался Петер. При виде Фрэнка он не удержался от изумленного возгласа. Тот попытался кивнуть, но голова его снова скатилась на грудь, словно у него была сломана шея. Тому это почему-то показалось ужасно забавным, и он даже закусил губу, чтобы не рассмеяться вслух: видимо, начинало сказываться нервное напряжение.

Петер помог завести Фрэнка в лифт. Эрик ждал у полуоткрытой двери. Лифт остановился, Эрик распахнул ее пошире.

— Боже мой! — сумел лишь выговорить он.

Том бросил на пол парик и сумочку. Вдвоем с Петером они усадили Фрэнка на диван, после чего Петер вышел и вернулся с влажным полотенцем. Эрик поспешил за кофе.

— Не знаю, чем они его напичкали, — торопливо сказал Том. — Да, я потерял туфли Макса.

Петер, тревожно улыбаясь, смотрел на мальчика. Эрик принес кофе.

— Не горячий, но тебе как раз такой и надо, — ласково сказал он, обращаясь к Фрэнку. — Меня зовут Эрик. Я — друг Тома, ничего не бойся. Он опять теряет сознание! — через плечо проговорил Эрик.

Том, однако, видел, что Фрэнку не хуже, он понемногу прихлебывал кофе, хотя был еще не в состоянии держать чашку самостоятельно.

— Есть хочешь? — спросил его Петер.

— Не надо, он может подавиться, — сказал Эрик. — Кофе с сахаром. Пока этого хватит.

Фрэнк счастливо и пьяно улыбался всем им вместе и Тому — в особенности. У Тома пересохло во рту, и он достал себе из холодильника банку Пльзенского пива.

— Что там случилось, Том? — спросил Петер. — Ты так прямо к ним и вошел?

— Я выстрелил в замок. Никто не пострадал. Они напуганы... они испугались.

Страшная усталость вдруг навалилась на Тома.

— До смерти хочу помыться, — пробормотал он и отправился в ванную. Он долго стоял под горячими струями, затем пустил прохладную воду. Его халат висел рядом, на двери, и Том запахнулся в него.

Когда он вернулся, то увидел, что Фрэнк откусывает от кусочка хлеба с маслом, который держит Петер.

— Ульрих, — выговорил Фрэнк. — Ульрих и еще Бобо. — Фрэнк произнес что-то еще, но они его не поняли.

— Я спросил, как звали похитителей, — объяснил Петер.

— Оставим это до завтра, — вмешался Эрик. — Завтра он все вспомнит.

Том пошел проверить, на месте ли дверная цепочка. Все было в порядке.

— Ну, теперь рассказывай! — оживленно сказал Петер. — Это же замечательно! Куда они делись — убежали?

— Вроде бы дали деру по крышам.

— Неужели их было трое? — с восхищением глядя на Тома, продолжал Петер свои расспросы. — Может, их ошарашил твой наряд?

Том лишь улыбнулся. От усталости он не мог говорить, а если бы и мог, то на какую-либо отвлеченную тему.

— Жалко, что тебя не было сегодня в «Хампе», Эрик! — сказал он и нервно рассмеялся.

— Мне пора, — проговорил Петер. Было видно, что уходить ему совсем не хочется.

— Да, кстати, возьми-ка свой револьвер, и фонарик тоже. — Том достал из сумочки оружие, а из гардеробной принес карманный фонарь. — И еще раз — огромное-преогромное тебе спасибо! Помни, здесь у тебя еще три патрона осталось.

Петер сунул револьвер в карман, пожелал всем доброй ночи и ушел. Проводив его, Эрик предложил Тому раздвинуть диван. Фрэнк продолжал сидеть, опершись о подлокотник. Глаза его были полузакрыты, на губах блуждала счастливая улыбка. Он напоминал Тому зрителя, засыпающего во время театрального представления. Том пересадил его, как маленького, в кресло, и затем они с Эриком раскрыли диван и постелили простыни.

— Я могу лечь рядом с ним, — сказал Том. — Все равно мы оба так устали, что вряд ли до утра кто-то из нас проснется.

Том принялся раздевать Фрэнка, и тот, правда без большого успеха, пытался ему помогать.

— А в Париж не будешь звонить? — спросил Эрик. — Нужно им сказать, что с парнем все в порядке, а то, не ровен час, эти бандиты еще попытаются шантажировать твоего детектива.