Завернув в узкий переулок, где с трудом могли разъехаться две машины и то не на всей протяженности, Тания начала подъём вверх. Всё-таки весь Сеул отчасти напоминал холмистую местность, и надо было идти, то вверх, то вниз.

Идя под светом фанарей, Тания опять вспомнила того бешеного парня. Ей снова стало страшно. Тарс обещал, что её ничего не коснется, и он вознаградит её, приехав к ней ночью. Про Миру девушка кошка старалась не думать. Хоть и осознавала, что помогла похитить её. Теперь она ещё больше сблизилась с Тарсом, доказав ифриту свою преданность и любовь.

Идя вдоль заборов, Танию внезапно схватили за плечи и, закрыв рот, потащили в тёмный переулок. Всё произошло так внезапно, что она даже не выпустила пакеты из рук.

Пара мгновений и она прижата к стене. Напротив девушки стояли два мулата в кепках и медицинских масках.

— Хороша суч*ка, — произнёс кареглазый. — Может сначала трахнем?

— Хотелось бы. Но нет. — Сказал с расстройством в голосе зелёноглазый парень. — Всё должно быть, как босс казал. Он же нам башку открутит за такое. Тания в испуге дёрнулась и укусила ладонь, что зажимала ей рот.

— Ай, б*я, — отдёрнул укушенную руку кареглазый. — Сука.

— Отпустите меня. Мой парень Тарс Копенди, — затараторила Тания. — Банда чёрного песка. Он вас убьет, если вы меня тронете. Отпус…

Рука зеленоглазого ифрита бесцеремонно прервала речь кошки, вмяв её затылок в стену, закрывая рот.

— Знаем, конечно. Он нас и прислал тебя грохнуть шала*а. Вот тебе прощальный привет от Тарса. — Ухмыльнулся под маской отморозок и вогнал в живот девушки нож и сразу выдернул, чтобы ударить им ещё и ещё раз.

Хриплый крик девушки утонул под ладонью зеленоглазого убийцы и она, разжав руки, стала съезжать по стене.

— Хватай сумочку и потроши её. Забираем кошелёк. — Отдавал указание зелёноглазый мулат своему подельнику. — Всё должно выглядеть, как подобие разбойного ограбления.

— Да помню я. — Кареглазый отморозок содрал сумочку с плеча завалившейся набок и умеряющей девушки, и начал её вытрясать содержимое на землю.

Тания умирала, смотря, как два отморозка схватив кошелек, быстро убегали проч. Её было очень больно. Но слезы текли не только из-за ножевых ранений. Она перед смертью познала всю боль предательств и осознания того, что её просто использовали всё это время. По телу девушки пронеслась предсмертная судорога и её глаза остекленели. Чуть в стороне выкатившаяся из пакета бутылка шампанского, хлопнула пробкой. На землю полился пеной алкоголь, смешиваясь с расползающейся лужей крови.

Джин открыл глаза и увидел перед глазами белый потолок. Повернув голову на право, он увидел большое окно, наполовину завешанное сверху жалюзи. Поворот головы направо и парень увидел прикроватную тумбочку, кучу медицинских приборов и даже небольшой шкаф.

— Больничка, — попытался подняться Воронов в сидячее положение. — Ох, б*я. — Застонал он от боли во всём теле, стоило только привстать.

Рухнув опять на подушку, Джин со стонущими нотками в голосе засмеялся над своим состоянием.

Как понял Воронов, за окном был день, что уже готовился перейти в вечер.

— Интересно, сегодня четверг? — смотрел он в окно и придурковато улыбался.

Воронов не рассчитывал выжить в той бойне. Но видно костлявой понравилось его выступление, и она решила ещё понаблюдать за ним, оставив в живых. Поэтому Джин просто улыбался, получая неизгладимое удовольствие от жизни. Ему больно, он не может встать и вздохнуть полной грудью. Но как же ему чертовски хорошо и легко в эти минуты. Воронов сейчас чувствовал себя живее всех живых и наслаждался каждой секундой жизни.

— Что? Значит, покоптим ещё небо, милашка костлявая, — расплылся Джин в умиротворённой улыбке. — Ещё бы попить и вообще красота.

Вторая попытка сесть увенчалась успехом под тихое кряхтение Джина. Правда, пока он поднимался, от него отвалились какие-то провода, что не совсем понравилось медицинским приборам. Аппаратура, стоявшая рядом с кроватью, недовольно запищала и умолкла.

Уже сидя на кровати, Джин вспомнил про системное уведомление, что явило себя после его атаки камикадзе. Призвав табло, Воронов уставился на экран и не нашёл там карточку Миры. В списке покорения была только героиня номер два, Юка Тахана.

— Иии…. — слегка завис парень, таращась в экран системы. — Что это значит?

— Это значит, что ты в больнице. — Послышался женский голос.

Воронов повернул голову влево и увидел врача. Это была молодая женщина с тёмными блондинистыми волосами и кошачьими ушками. Видок у неё был так себе. Усталый вид, впалые щёки, огромные тёмные круги под глазами, сами же глаза были красные от полопавшихся капилляров.

— Хорошо выглядите. — Сморозил Джин первое, что пришло в голову.

Врач на секунду зависла, хлопая пушистыми ресницами.

— Правда что ли? — с нескрываемым сарказмом протянула Карина. — Думаешь, я в зеркало себя не видела.

— Ну, по сравнению со мной изумительно. Я Джин Воронов. — Продолжал несуразный разговор парень.

— Да ладно? — улыбнулась женщина. — А то я не знаю, кого я лечила.

— Спасибо, — тоже улыбнулся Джин. — Вижу, работка была не из лёгких.

— Ты на что намекаешь? — чуть не задохнулась от возмущения женщина кошка.

— Ни на что. Где я, что с девушкой, которая была со мной? — резко поменял тему Воронов и стал серьезным.

От внезапной смены темы разговора и поведения парня, Карина Бьянки опять слегка подзавила. Всё-таки бессонная ночь и постоянное лечение парня полностью измотали её. Но что греха таить. Молодая женщина врач хорошо заработала на этом.

— Ты в госпитале Чин Майлс. Твоя подружка не пострадала, как мне известно. Пара синяков и ссадин. Как ты себя чувствуешь? — приблизилась к кровати Карина, доставая из кармана медицинского халатика фонарик.

— Как после игры в футбол со слонами. — Ответил Воронов.

И вновь перемена в поведении на глазах Карины. Только секунду назад парень был серьезным и даже слегка пугающим, а теперь опять расслаблен и шутит.

— Всё шутишь? — нависла над парнем Карина Бьянки, поднося фонарик к его глазу.

— А что плакать что ли? — произнёс Воронов и в этот момент ему в глаз ударил свет.

Быстрая проверка на свет и Карина, продолжила осмотр. Джин больше ничего не говорил, не отвлекая врача от её работы. Минут через пять Бьянки отошла от кровати. Молодая женщина не показывала виду, но скорость регенерации парня поражала. Конечно, Карина всю ночь с перерывами лечила парня. Однако такого эффекта она никак не ожидала.

— Завтра выпишу тебя. Сегодня ещё побудишь в госпитале, — деловым тоном произнесла женщина кошка, доставая телефон из кармана синих джинсов, и ответила на звонок. — Да… очнулся… да в принципе можно. — Карина Бьянки завершила звонок и посмотрела на Воронова, что делал вид, что смотрит в окно. — Сейчас к тебе посетитель придёт. Твоя подружка.

Джин резко повернулся на женщину врача, а та зашагала к двери.

— Спасибо. За мной бутылочка белого полусладкого. — Произнёс Воронов в спину выходящий из палаты женщины.

Карина Бьянки замерла в дверях, стоя к парню спиной. Её лицо начинало слегка краснеть, а по телу пробежала электрическая волна.

«Так он всё слышал, что она несла в машине скорой помощи» — прикусила кончик языка Карина, и быстро вышла из палаты, не оборачиваясь, даже не закрыв за собой дверь.

Вскоре в дверях палаты появилась Мира. Блондинка выглядела уставшей и зарёванной. Своим видом она чем-то напоминала женщину врача. Она стояла в дверях, смотря на Воронова, сидящего на больничной койке. Голова перебинтована, ссадины и сходящие синяки. Остальное было не рассмотреть. Нижнюю часть тела закрывало одеяло, а верхнюю медицинская мешковатая рубаха-сорочка. На глазах Миры появились слёзы.

— Не реви. Всё хорошо, — улыбнулся Джин своей девушке. — Иди ко мне.

— Джин, — Рванула к кровати Мира, и через секунду обнял его. — Джин прости меня.