В этой «указивке» важно следующее: накануне, 18 июня 1941 г., в войска западных округов ушла инициированная и санкционированная лично Сталиным директива Генерального штаба и Народного комиссариата обороны с предупреждением о нападении Германии в ближайшие дни и указанием о необходимости приведения войск в боевую готовность. И вот, вдогонку этой сверхнаиважнейшей директиве, 19 июня летит приказ самого наркома обороны о маскировке, в котором предписаны сроки исполнения оного: 1 — 5 июля 1941 г.?!

Попробуйте придумать совершенно иное объяснение этому парадоксальному «феномену» служебного рвения, нежели то, которое буквально выпирает из этих фактов: только за три дня до трагедии, сиречь на следующие сутки после директивы от 18 июня, до высшего военного командования СССР наконец-то дошло, что вот-вот громыхнет трагедия, отвечать за которую в первую очередь придется именно Тимошенко и Жукову!

В результате этого внезапного «озарения» за зри дня до трагедии вся ответственность за нее деблестно была свалена на головы командующих округами и команауницих ВВС округами, а также ВВС РККА. Ну как же, мы, Тимошенко-крутолобый да Жуков-крутозвездный, вас предупреждали!

Но уж больно замысловатое предупреждение получилось: то открыто предупреждают, что супосгаты вот-вот нападут, и требуют привести войска в боевую готовность, то, на следующий же день, дают указание травушку-муравушку сеять (где нарком обороны, где посевная?!), да еще и с весьма расхолаживающими против директивы от 18 июня сроками исполнения посевной и малярных работ, аж 17 дней дали!

Как прикажете все это понимать? То, что бардак беспрецедентный, — и так ясно, все очевидно. А вот как это действительно понимать на фоне столь неукоснительного исполнения всех «авиарекомендаций» Тухачевского?

Что из всего этого должно следовать? Что они сознательно все делали по Тухачевскому, и лишь в последние три дня уразумев, что трагедия неминуема и голов им не сносить за нее, потому и обезопасились бумажками? Так, что ли?! Особенно если вспомнить резкую позицию Рокоссовского по этому же вопросу.

Если не так, то уместно задать такой вопрос: а что вообще они пять месяцев кряду делали, коли всего за три дня спохватились? Почему тогда надо было дотягивать до упора, а после смерти Сталина валить все на него?! Ну так ведь это не просто ложь, а гнусная, подлая ложь — Сталин 18 июня предупредил войска о нападении и потребовал привести их в боевую готовность! Какого же, спрашивается… на следующий же день нарком обороны своим приказом объявляет посевную на аэродромах западных округов и сезон малярных работ, не столько тем самым неестественно подменяя руководство ВВС РККА, сколько — фактически расхолаживающими сроками исполнения посевной и малярных работ, перечеркивая все архиважнейшее значение директивы от 18 июня 1941 г.?!

Беда только этим, к сожалению, не ограничилась. Дело-то ведь также и в том, что в недрах доктрины Дуэ кроются истоки еще в главе II описанной истории с дырками от бубликов в Сухопутных войсках.

До чрезвычайности гипертрофировавший значение воздушных операций и полагавший, что с их помощью можно едва ли не полностью разгромить любые неприятельские государства, Дж. Дуэ в своем основном труде — «Господство в воздухе» — на полном серьнзе вывел якобы не подлежащую сомнению мысль о том, что-де пока своя авиация громит противника, собственные Сухопутные войска должны вести оборонительные действия, сдерживая врага до тех пор, пока он не будет разломлен атаками авиации[470].

Что в Германии герры генералы, что в СССР Тухачевский и иже с ним, но все они практически одинаково, порой до комичного в одних и тех же выражениях и даже тональности высказываемых идей гипертрофировали значение авиаударов точно по Дуэ.

Однако от комедии на бумаге до трагедии в реальности оказалось куда ближе, чем можно было себе представить.

Ведь у наших-то стрелковых дивизий Первого стратегического эшелона и дислокации, и задачи были точь-в-точь, как и предписывал Дуэ, точнее, как их скалькировал для своей концепции пограничных сражений Тухачевский.

… Тут вот в чем дело. Как уже подчеркивалось выше, сам автор этой концепции ясно указал на то, что она годится не для всех. Так оно и было — талантливый итальянский вонный теоритик Джулио Дуэ действительно собственноручно описал предел применимости своей доктрины.

В изданной в 1937г. Воениздатом в переводе на русский язык книге французского военного специалист П. Вотье «Военная доктрина генерала Дуэ» прямо говорится: «Доктрина Дуэ была создана только для Италии. Дуэ не переставал указывать на это. Даже говоря о войне вообще, он всегда имел в виду особые условия своей Родины. «Я желал бы, чтобы меня, в конце концов, захотели понять! Я учитываю в основном паши особые условия. Когда я утверждаю, что воздушная сфера будет решающей, я говорю преимущественно об Италии»![471]

Однако закусивший удила о своей вредительско-подрывной деятельнасти Тухачевский никоим образом не желал принимать во внимание предупреждение ни самого Дуэ, ни других зарубежных теоретиков, ни даже своих, советских.

Так, в предисловии к упомянутой выше книге П. Вотье А. Н. Лапчинский премо укозывал на то, что Дуэ неоднократно писал, что он имеет в виду условия Италии, что он пишет для Италии». И далее А. Н. Лапчинский объясняет, о чем идет речь. «Сухопутные границы (Италии. — А. М.), представленные Альпами, образуют очень труднопроходимую горную преграду, непосредственно прикрывающую промышленную равнину р. По — экономический центр всей Италии. Вообще говоря, оборону горной границы легко организовать и подготовить: зимой горы образуют белую преграду, безусловно непроходимую для значительных сил»[472].

Более того. Из того, что было сказано выше о характере действий Сухопутных сил в момент, когда авиация громит противника, со всей очевидностью вытекает ставка на позиционную оборону, или, если говорить в масштабах всей линии государственной границы, главной в доктрине Дуэ была ставка на статический фронт!

Дуэ так прямо и пишет. «Истина такова: всякое усовершенствование огнестрельного оружия дает преимущество оборонительному образу действий»![473] Однако глубокое заблуждение Дуэ было вдребезги раскритиковано одновременно с публикацией его основного труда «Господство в воздухе» в 1936 г., чего Тухачевский не мог не знать.

Когда в 1936 г. Государственное военное издательство Наркомата обороны СССР издало «Сборник трудов по вопросам воздушной войны», то наряду с публикацией основного произведения Дж. Дуэ там же были опубликованы и взгляды советских военачальников ниа сей счет. В одной из статей теоретик и практик ВВС комкор Хрипин однозначно указал если и не прямо на вредоносность, то по крайней мере на исключительную слабину доктрины Дуэ. В частности, он отмечал, что «исключительные преимущества воздушного флота Дуэ доказывает тем, что опыт мировой войны 1914 — 1918 гг. показал невозможность реализации широких наступательных планов из-за выявившихся преимуществ оборонительных средств перед наступательными, что позиционный тупик повторится и в будущем, если не будет проведена революция в Воруженных силах в пользу Воздушного флота.

Но Дуэ забывает о появлении новых боевых средств, в 1918 г. начавших менять позиционный характер борьбы. Он обходит молчанием мощные средства мотомеханизированных соединений и целых танковых армий. Он проходит мимо развития современных средств подавления и возможного образования внутренних очагов борьбы. Он совершенно не рассматривает и значение самой авиации в действиях Сухопутной армии и флота, произвольно лишает их наступательных способностей, а, следовательно, и боевой ценности»[474].