Я не могу себе представить, что управляемой Германией Европе следовало бы ожидать опасности со стороны России… Решающими кажутся мне следующие два момента. Всякое разделение России или же только отделение более крупных областей от России создаст предпосылки для будущей войны в Европе, так как никакой государь в России не будет в будущем успокоен, пока не возврати потерянных районов. Второе соображение имеет еще большее значение. В борьбе славян с германцами, ведущейся в течение многих столетий, славяне почти никогда не угрожали германцам силою оружия…

Может быть, следовало опасаться всего этого, если бы русские не соблюдали условий пакта… Но де сих пор никаких признаков такого отношения не отмечалось…»[508]

Даже при этом «почти никогда», потому что не «почти», а попросту никогда, невзирая даже и на не очень-то честную, но вполне естественную для немца, тем более гитлерюги, формулировку «в борьбе славян с германцами», потому как исторически честная и точная формулировка выглядит совсем наоборот, т. е. «в борьбе германцев против славян», — короче говоря, несмотря на все эти и иные издержки, письменно заявленная руководству Третьего рейха позиция просто уникальна! Кто бы мог подумать, что западный человек, немец, гитлерюга же — и на тебе, руководствуется Правдой и Истиной, в т. ч. и Историческими?!

Воистину — чего только не бывает на белом свете?![509]

Но раз это понимали гитлерюги, то о каком же «упущенном шансе» можно хотя бы с минимальными на то основаниями говорить в наши дни, если даже знаменитые, в т. ч. и своим отнюдь не русофильством, и уж тем более не советофильством, германские историки уже послевоенного периода, как, например, всемирно известный Г.-А. Якобсен, прямо и однозначно признают наиглавнейший в этой связи факт. «При внезапном нападении летом 1941 г. не было захвачено никаких документов, которые бы, несмотря на сосредоточение советских войск у границы, давали основание для выводов о вражеских наступательных намерениях»?![510]

А всяких документов гитлерюги захватили в немереных количествах. И тем не менее никаких документов, хотя бы отдаленно намекавших на что-либо подобное, не было, даже невзирая на то, что, как известно из нашей истории, перед войной в западные военные округа направлялись директивы НКО и ГШ, которые при желании можно было бы истолковать в подобном духе.

Г. А. Якобсен не оставил ни малейшего даже гипотетического шанса даже для гипотетического возникновения даже гипотетической возможности обсуждения даже тени намека на какой бы то ни было «упущенный шанс».

А вот в отношении незаконно протащенной дуэтом Тимошенко — Жуков жесткой нацеленности войск Первого стратегического эшелона РККА на немедленное встречно-лобовое контрнаступление в формате одноименного контрблицкрига ни Якобсен, ни другие западные историки ничего сказать не могут да и, честно говоря, вовсе и не обязаны, потому как это уже наша «епархия», т. е. компетенция наших историков, нашей исторической науки.

Но в том-то и дело, что со времен безмозглой горбачевщины и яковлевщины в нашей исторической науке сложилось удручающее положение, когда любая «зараза» с Запада способна вызвать едва ли не повальную эпидемию невольного умопомрачения. В результате явно не от просветленного ума все чаще ставят знак равенства между наступательными по характеру признаками подготовки к отражению агрессии и дислокации наших войск накануне трагедии и контрнаступательными (в формате подготовки к немедленному встречно-лобовому контрблицкригу).

А вот это уже подлог — неважно, сознательный или случайный, неосознанный. Подлог и исторический, и юридический.

Юридический — потому, что настаивать именно на наступательном характере и подготовки, и дислокации наших войск, на чем, собственно говоря, и строятся версии типа «упущенного шанса» или «отверженного «гениального плана» от 15 мая 1941 г.» означает прямую солидаризацию с Гитлером и соответственно пронацисткую ревизию утвержденного и признанного всем мировым сообществом приговора Нюрнбергского трибунала.

Тот же Якобсен, например, еще в 1959 г. ясно и однозначно заявил, что «…необходимо разрушить все еще распространенную легенду: германское нападение на Советский Союз в 1941 г. (как об этом свидетельствуют результаты изучения документальных источников) не являлась превентивный войной. Решение Гитлера осуществить его было порождено отнюдь не глубокой тревогой перед грозящим Германии предстоявшим советским нападением, а явилось конечным выражением той его агрессивной политики, которая с 1934 г. становилась все более неприкрытой»[511].

Если почти поляка назад, в разгар «холодной войны», это было совершенно понятно, подчеркиваю, явно не страдавшему ни русофильством, ни тем более советофильством, западному немцу, то чего ради лишь недавно, так сказать, «разбившим идеологические оковы» прежнего режима современным российским историкам заново «заковывать» себя в очередную крайность?!

Не говоря уж о том, что это попросту унизительно и не достойно просто человека даже в мыслях опускаться до уровня какого-то ублюдка-предателя, по причине безмерной тупости как собственной, так и своих хозяев обгадившего историю своей Родины, чей хлеб он жрал не одно десятилетие, но которую предал за лондонские коврижки. Речь об этом самом не в меру известном негодяе-предателе, т. н. Викторе Суворове — В. Б. Резуне-Брехуне и его «Ледоколе»

Неужто уважаемым российским историкам так трудно вспомнить вещее предупреждение великого поэта России Ф. Тютчева:

Давно на почве европейской,

Где ложь так пышно разрослась,

Давно наукой фарисейской

Двойная правда создалась.

Для них — закон и равноправье.

Для нас — насилье и обман.

И закрепила стародавность

Их как наследие славян…

Ну чем, скажите на милость, еще, кроме лжи, можно было прикрыть то, что даже Черчилль, говоря о роли Запада в разжигании Второй мировой войны, назвал следующим образом: «В истории дипломатии западных держав, увлеченных западной демократией, легко проступает список сплошных преступлений, безумств и несчастий человечества»?![512]

А ведь в первую очередь это относилось непосредственно к самой Великобритании и лично самому Черчиллю, который лично же гарантировал Гитлеру безнаказанность однофронтового разбоя нацистов на Востоке аж до 1944г.![513] Тем не менее, Черчилль сказал то, что сказал…

Мало кому известно, что, доподлинно зная, что конкретно натворило против мира и человечества Объединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии в своем безумно преступном стремлении разжечь Вторую мировую бойню и повернуть ее на Восток, самим последним — в мае 1945 г. — из правительств стран-лидеров антигитлеровской коалиции согласившееся на проведение Международного суда над нацизмом и нацистского военными преступниками, Правительство Их Британских Величеств самым первым выдвинуло жесткое требование о резких ограничениях на свободу слова для подсудимых Нюрнбергского трибунала! И знаете, чего оно больше всего опасалось?! «Обвинений против политики Великобритании вне зависимости от того, по какому разделу Обвинительного заключения возникают»![514] Но особенно британская сторона опасалась обвинений в адрес «так называемого британского империализма XIX в. и в начале ХХ в.»[515] Так оно и говорилось в английском меморандуме от 9 ноября 1945 г.!