Огни приближались. По особой прямолинейности движения Денисов понял:
«Троллейбус…»
Он еле втиснулся. В троллейбусе было много людей.
Несколько раз Денисов принимался искать Чепана и каждый раз заботился о том, чтобы случайно не встретиться с ним глазами.
«Тогда все пропало, — он знал. — Лица, как правило, не запоминаются, кроме тех, с кем обменялся взглядами».
— Выходите? — спросил кто-то.
Они подъезжали к дому, из которого Чепан вышел.
«Видимо, сделав круг, — подумал Денисов, — он едет теперь к метро».
Денисов подвинулся, уступая дорогу.
Какой-то парень неподалеку громко рассказывал о несчастном случае:
— Тут его как шарахнет по кумполу!
За «Лучом» проход к кабине водителя освободился, Денисов подался назад.
Теперь он смог незаметно осмотреть салон.
«Вот он — Чепан!..»
Преступник стоял рядом с кабиной водителя, держа правую руку в кармане.
Несколько внутренних светильников в троллейбусе были окрашены в красный цвет, все было красноватым — Денисов затруднился бы описать окраску плаща и кепки человека, за которым следил.
На углу Варшавского шоссе и Булатниковской выходило большинство пассажиров. Чепан тоже подвинулся к двери.
Внезапно Денисов догадался, куда тот едет:
«На вокзал! Надеется выбраться из города…»
— Приобретайте абонементные книжечки, — объявил водитель. Он всю дорогу аккуратно называл остановки, снабжал пассажиров необходимой информацией.
Микрофон почти не выключался. — Пересадка на троллейбусы… А также поезда пригородного сообщения…
Денисов выскочил из троллейбуса первым, через лужи бросился к двери впереди. Крючковатые тени качались над тротуаром — многократно увеличенные под фонарем ветки без листьев словно тянули в темноту скрюченные ревматизмом суставы.
«Сейчас все решится! — Денисова охватило нетерпение. Он ловил момент, когда Чепан, выходя, возьмется рукой за поручень. — Рвануть на себя, пока никого нет рядом!»
Но из дверей никто не показывался. На передней площадке произошел затор. Кто-то неловкий протискивался к выходу, никак не мог спуститься на ступеньки. Денисов увидел негнущийся протез инвалида, изуродованную, без пальцев, руку на поручне.
Несколько пассажиров, в том числе Чепан, оставив инвалида в дверях, выскочили с задней площадки.
Дождь не прекращался. Люди, подняв воротники, обходя лужи, спешили по своим делам. Никто из них не подозревал, что грипп — наименьшее, что им сейчас угрожает.
Чепан отделился от толпы, не вынимая руки из кармана, обогнул троллейбус, выбежал на шоссе впереди и значительно в стороне от Денисова.
Поток машин на минуту прижал инспектора к тротуару. Транспорт шел плотно.
По мокрому асфальту потекли блестящие смазанные полосы огней.
Денисову пришлось бежать по подземному переходу.
Там было светло и пахло сыростью. Великовозрастная пара за отсутствием другого пристанища, забавляясь, играла в «классики». Он чуть не сшиб их.
— Ну, ты даешь! — крикнула женщина, Он не обернулся.
Когда Денисов выскочил на другую сторону шоссе, Чепан уже уходил быстрым шагом к жилому массиву.
Место было слишком знакомым. Снова стрелки остановившихся часбв на углу. Оставленный жильцами дом у железнодорожного полотна. Нескончаемо длинная белая лента вагонов-ледников.
«Что вам дороже? Жизнь или сэкономленные секунды?»
Денисов услышал, как по другую сторону рефрижераторного поезда стукнул контактный провод. Приближалась электричка. Чепан, за ним Денисов, каждый самостоятельно, уже невидимые друг другу, резко прибавили скорость.
В отличие от тротуаров платформа оказалась белой от снега.
Электричка уже тормозила. С разных сторон к ней бежало несколько человек, помощник машиниста нетерпеливо взглянул на светофор. Денисов заскочил в третий от начала состава вагон, оставив второй Чепану, Уже в дверях Денисов обернулся!
«Сел!..»
Электричка шла из аэропорта, набитая пассажирами и вещами. О задержании вооруженного преступник! в поезде не могло быть и речи.
Время приближалось к часу. Пассажиры, по крайней мере их большая часть, надеялись каким-то чудом попасть в метро до закрытия.
Денисов получил пятнадцатиминутный тайм-аут. Расстегнул куртку. Ослабил сжавший плечо ремень кобуры, проверил и подтянул ниже, к руке, бесполезный пока манипулятор рации.
«Интересно, что сейчас на вокзале? — подумал он. — Будут ли инспектора у электрички? — Но тут же заколебался: — Вряд ли будут встречать прибывающий поезд! Сейчас все силы на платформе отправления…» .
Тайм-аут быстро приближался к концу.
— Платформа Москва-Товарная, — объявило радио. — Следующая — Москва.
Граждане пассажиры…
Поезд еще стоял.
Денисов выглянул из двери. В середине платформы, под навесом, как и на тротуарах, снега не было и в помине. Концы платформы терялись в пелене дождя. Впереди, под двумя желтыми глазами светофора, на табло вспыхнула цифра 6. Москва принимала электропоезд на шестой путь.
«Платформа с этой стороны. Удачно!» — подумал Данисов.
После Москвы-Товарной электричка, как обычно, шла ровно, до вокзала оставались считанные сотни метров.
Черной тенью скользнули опоры моста. Денисов вслушался в знакомое подрагивание под ногами. Начиналась сложная система стрелочных переводов…
«Вокзал!..»
Двери разошлись внезапно. Как Денисов и полагал, из всех вагонов пассажиры бросились в метро. Все на что-то надеялись, шумели. Денисов оттеснил какую-то семью — супругов, детей, собак, выскочил на платформу.
Чепан бежал впереди со всеми к взнесенному над старым вокзалом центральному шатру, опоясанному цветистой славянской вязью: «Москва».
На бегу Денисов включил рацию, но передать свое сообщение не смог.
Какая-то более мощная радиостанция соседнего отдела внутренних дел на
Комсомольской площади давала информацию о забытом в поезде свертке.
— В восьмой вагон пройди! В восьмой вагон… — инструктировал кого-то дежурный. — Пусть проводник поищет на третьей полке. На третьей полке. Как понял?
Денисов ограничился тем, что на бегу нажал на тон вызова. Теперь у всех в оперативной группе раздался в микрофонах резкий свистящий звук, происхождение которого никто не был в состоянии объяснить.
Вместе с другими пассажирами Чепан и Денисов добежали до основания
Г-образного здания вокзала. Метро оказалось закрытым, Чепан круто взял вправо, вдоль внешней стороны вокзала.
Тут произошло то, что рано или поздно должно было случиться: кроме
Денисова, никто за Чепаном больше не побежал. Из всех вокруг только хши двое были связаны друг с другом, как в детской игре в кошки-мышки.
Денисов все еще сжимал манипулятор, теперь Чепан на бегу постоянно держал его в поле зрения, очевидно заподозрил. Инспектора опергруппы не могли понять источник постоянно идущего тона вызова. На бегу Денисов услышал голос Бахметьева:
— Всем проверить рации… У кого барахлит?
И еще чей-то:
— Посторонняя рация!..
— Двести первый? — наугад спросил Бахметьев. Это был его позывной.
Денисов на бегу отключил вызов, снова включил — зажатый в руке манипулятор Чепан не мог видеть.
— Двести первый! — крикнул Бахметьев. — Слышишь меня? Если да, сними вызов…
Денисов отпустил манипулятор. У него не было ни времени, ни возможности объяснить, что происходит. Да и Бахметьев при минимуме информации не сумел бы принять нужное решение.
Впереди была стоянка такси, громада тесно прижатых друг к другу домов, проходные дворы.
Денисов был начеку. Однако он знал: преступник не станет стрелять, пока не убедится в том, что Денисов преследует его. Для этого Чепану было необходимо еще раз свернуть и посмотреть, к;ак себя поведет Денисов.
Чепан свернул вправо — к вокзалу. Приглядевшись, Денисов понял, почему преступник не выбрал закоулки домов: у угла стояла патрульная машина 1-го отделения милиции, два милиционера разговаривали с водителем.
