— А к чему гадать? Попробуйте. У нас появилось несколько свободных пантер, к сожалению.

— Тогда подберите мне… э-э… самую смирную.

Капитан красноречиво фыркнул и удалился, а я подумала было, что лорд Крат воспользуется его отсутствием и поведает мне, какие светлые мысли посетили его во время созерцания покойника. Но он, видимо, рассудил, что в будущем подвернется более удобный момент, а пока можно поизучать живописные окрестности. Ну, можно и поизучать, почему нет?

Вернулся капитан Рагайн с животным, последним словом для описания которого я бы выбрала «смирное». Это была чертовски крупная пантера (или, скорее уж, леопард, поскольку невооруженным взглядом были заметны признаки мужского пола), очень красивого черно-желтого мраморного окраса, с клыками длиной почти в мою ладонь, зелеными мрачно-настороженными глазами и очаровательными кисточками на ушах. Да, кисточки — это, конечно, высший класс…

— Вы сочли его самым подходящим, капитан? — безнадежно спросила я.

— Да. Это Герт, — представил зверюгу капитан. — Он у нас один из лучших во всем герцогстве.

— По боевым качествам — не сомневаюсь, а в плане…

— Вы не понимаете, герцогиня, — железным тоном перебил меня капитан. — Они очень разумны для животных, и между всадником и его пантерой обязательно должно существовать взаимопонимание, если не дружба. Так что попытайтесь войти с ним в контакт, как-то поладить, иначе вы не сможете ездить на нем. И это относится к любому животному, так пусть уж будет Герт…

На этой отнюдь не исполненной оптимизма ноте капитан отпустил уздечку и отошел на пару шагов, освобождая мне поле деятельности, и я несколько растерялась.

— И что мне предлагается делать?

— Тут я вам не помощник. — Видимо, у меня стало не очень хорошо с лицом, потому что он поспешил добавить: — Нет ни определенного ритуала, ни особых приемов. В подавляющем большинстве случаев пантер приручают, когда они еще совсем маленькие…

Честно говоря, возникло большое искушение признать поражение сразу, не предпринимая попыток «поладить» с Гертом, грозящих обернуться прилюдным фиаско. Однако столь быстрое отступление в кусты тоже на пользу имиджу не шло, и я выбрала компромиссный вариант — создать вид, будто попробовала провести переговоры, но ничего не вышло.

Я сделала несколько шагов вперед, встала в паре футов от добродушной мордашки «домашнего животного» и еще разок заглянула ему в глаза. Ничего там особо не изменилось, разве что взгляд Герта совершенно определенно сфокусировался на мне и отражал нечто очень похожее на ожидание типа «зачем пожаловала?».

«Да, ути-пуси, хороший мальчик и прочие предложения сахара здесь явно не прокатят, — с невольным уважением признала я. — И как же с тобой разговаривать? Ну привет, что ли?»

Герт неожиданно моргнул и негромко беззлобно рыкнул, что, видимо, означало: «Ну, и тебе привет…»

Игра мне понравилась, поэтому я постаралась коротко и ясно описать ситуацию:

«Понимаешь, мне хочется на тебе поездить. Но ты ведь, наверное, этого не разрешишь?»

Герт, не торопясь, облизнул усы здоровенным красным языком, неуловимым текучим движением припал к моим ногам, деликатно их обнюхал, затем выпрямился, глядя куда-то в лес, и, наконец, вновь посмотрел мне в глаза, с — будь я проклята! — очень серьезным сомнением.

«Догадываюсь, что для тебя я не самый лучший подарок. Но мне правда очень надо!»

Герт снова моргнул, фыркнул с выражением, которое я не смогла идентифицировать, и развернулся ко мне боком — так, чтобы взобраться в седло было максимально удобно. Ну-у… Я провела еще один маленький тест и, протянув руку, взялась за повод, а когда отрицательной реакции не последовало, одним движением взлетела в седло, моля Бога только о том, чтобы продолжительное отсутствие тренировок не привело к позорнейшему приземлению мимо оного.

Не привело. Ковбои из страны Мальборо наверняка нашли бы к чему придраться, но главное — я оказалась в седле, без труда сохранила равновесие, с интересом обнаружила то, на что давно следовало обратить внимание, а именно — отсутствие стремян, и убедилась, что Герт действительно не намерен немедленно от меня избавиться. А значит, я могла… э-э… победоносно осмотреться.

Что ж, лица капитана Рагайна и лорда Танварта были вытянуты до той степени, какая способна удовлетворить самое объемистое самолюбие. Более того, находящиеся в поле зрения гвардейцы также побросали свои важные занятия и с искренним интересом наблюдали за происходящим.

Однако сидеть в седле и ездить верхом — это немножко разные вещи, поэтому до полного триумфа было еще далеко. И конечно, инструкции по управлению пантерой тут бы не помешали, но раз уж мне так замечательно удавалось быть самостоятельной, то я решила рискнуть и попробовать тронуться, как на лошади. Для чего я чуть тряхнула поводьями и щелкнула Герта пятками по бокам, обойдясь разве что без «но-о!», которое тут выглядело бы глуповато. Что-то я явно сделала не так, поскольку несколько секунд Герт колебался, но затем все же стронулся с места и пошел неторопливой рысью.

Лица наблюдателей довольно скоро остались позади (мы двигались вдоль дороги по направлению к моему замку), и я смогла полностью сконцентрироваться на самом процессе перемещения, который от езды на лошадях, конечно, сильно отличался. С одной стороны, спина пантеры фундаментального впечатления не производила, поэтому значительно труднее было найти и держать правильную посадку, но с другой — никакой тебе отбивающей внутренности тряски, Герт двигался ритмично и плавно, как… ну да, как кошка, ничего оригинальнее не придумаешь…

Надо сказать, освоилась я довольно скоро, а когда этап знакомства с любым транспортным средством успешно завершается, всегда хочется выяснить его подлинные возможности. Оказалось, что для этого достаточно лишь слегка дать шенкеля и произвести соответствующее действие уздечкой — теперь Герт прекрасно меня понял и мгновенно перешел в галоп. И если рысь пантер выгодно отличалась от их земных коллег, то галоп… В общем, для любителей прокатиться с ветерком могу сообщить: я знаю одно неплохое местечко, где это устроят так, что всем понравится.

Мили через две я решила, что все же немного увлеклась и надо бы возвращаться. Проверяя правильность сложившегося представления об управлении Гертом, я чуть-чуть натянула поводья, а затем ослабила повод с левой стороны — и надо ж, мы и впрямь притормозили, выполнили разворот в правую сторону и направились обратно. Когда же при приближении к экипажу Герт самостоятельно снизил скорость, как бы интересуясь, не намерены ли мы тут при случае остановиться, я пришла в совершеннейший восторг.

Что сказалось, когда я радостно защебетала поджидавшим меня на прежнем месте капитану и лорду:

— Итак, господа, теперь мы можем отправляться дальше. Вам, капитан, наверное, следует выступить первому…

— Герцогиня! — каменным голосом перебил меня он. — Если вы немного подумаете, то, безусловно, придете к выводу, что разделяться до переправы через Эйгвин бессмысленно. Она, знаете ли, одна, и миновать ее никому из нас не удастся. Но выступить мы, конечно, можем.

Не дожидаясь моего ответа, капитан ушел отдавать распоряжения, но даже этот его демарш не смог испортить впервые возникшее у меня на Кертории прекрасное настроение. Поэтому, когда я мчалась на Герте во главе отряда, меня переполняло не только чисто физическое удовольствие, но и совершенно замечательное ощущение, что, как говаривал небезызвестный киногерой, «я снова в деле»…

Надо заметить, с исчезновением из кортежа герцогини непосредственно кареты скорость передвижения значительно возросла, и Эйгвина мы достигли часам к пяти пополудни. На этот раз то ли нам повезло, то ли капитан лучше все спланировал, но паром находился на нашем берегу и явно нас ожидал, посему погрузка прошла очень оперативно, а на разговоры и всякие недобрые предчувствия времени просто не нашлось.