Просто иметь базу знаний недостаточно, это как непрочитанная книга на планшете. Придётся её изучить и осмыслить полностью. Этого возможно добиться разными путями. Обычно изучение идёт в фоновом режиме с использованием ресурсов нейросети. Скорость обучения зависит от показателей интеллекта. Но существуют способы медикаментозного разгона, которые позволяют быстрее усвоить знания. Немаловажную роль играет практическое применение полученных знаний. Тут с помощью тренировок и тренажёров задействуются моторика и мышечная память индивида. Люди, которые изучили базы знаний, являются не просто их носителями, они обогащают их личным опытом, а при необходимости проходят ментоскопирование. На основании этих обобщённых знаний и опыта разных людей искины создают новую, более усовершенствованную и обновлённую базу знаний для следующих поколений.

Интеллект — это краеугольный камень Содружества. Чем он выше, тем быстрее можно усвоить базу знаний, соответственно, за короткий срок можно стать большим специалистом. Причём зависимость скорости обучения нелинейная. Максимально возможный интеллект человека — пятьсот пятьдесят единиц. Обычному человеку добиться такого с помощью имплантов будет слишком дорого. Поэтому большинство населения довольствуется базовыми нейросетями и имплантами. Со временем многие умудряются накопить на более продвинутые модели нейросетей, имплантов и баз знаний — это приводит к повышению заработка, соответственно, можно купить ещё более дорогие игрушки.

В итоге жизнь гражданина содружества может пойти по нескольким путям. Первый — это обычное прозябание на низкой должности со стандартной нейросетью. Второй — вечная погоня за лучшей нейросетью, имплантами и базами знаний более высокого уровня. В результате подобной гонки человек к глубокой старости может остаться с крутой нейросетью седьмого ранга, с лучшими имплантами, с обширными базами знаний пятого ранга, но без гроша в кармане.

Есть другие пути, но они для избранных. Например, богатые детки владельцев корпораций могут сразу заполучить то, о чём иным остаётся лишь мечтать. Можно родиться с высоким интеллектом. Если тест выявил базовый интеллект выше двухсот, то можно считать, что индивидуум вытянул счастливый билет. Государство или корпорация установит ему дорогую нейросеть, импланты и зальёт базы знаний, он станет учёным или служащим спецслужб, а потом будет отрабатывать стоимость девайсов. С большой зарплатой расплатиться по долгам будет несложно, пусть и займёт много времени, но по факту такие люди всегда на крючке у государств и корпораций.

Самое неприятное, что может произойти в Содружестве — попасть в рабство. Из-за торговли людьми, разрешённой в некоторых странах, в космосе процветает пиратство.

Больше всего меня интересовала своя судьба. Ведь по факту я пришелец-нелегал. То, что какие-то прохожие приняли меня за дикаря — большая удача. Ещё больше повезло встретить местную журналистку с шилом в мягком месте. Она с таким энтузиазмом уцепилась за помощь мне.

Всё, как и на родине — кругом царит лицемерие. У нас всякие борцы за что-то громко вопят о помощи нуждающимся, получают на это большие средства, на которые живут припеваючи. При этом на реальные беды они упорно закрывают глаза. Так и в Содружестве очень популярно смотреть на страдания «бедного дикаря», который сам не может получить нейросеть, чем озаботиться судьбой миллионов рабов. Рабы, что? Дело привычное. А дикари по всему Содружеству почти все вывелись, их осталось так мало, что приходится активно уговаривать установить нейросеть.

В принципе, легенду я выбрал очень удачную. Иначе было бы сложно объяснить, почему такой здоровый лоб, которому уже давно не восемнадцать лет, не имеет основного девайса, который объединяет в себе паспорт, кошелёк и пульт от всей техники.

Если бы я сам попёрся в государственные органы (если бы вообще знал, как туда попасть), то могли бы возникнуть вопросы. Но когда туда приводит «дикаря» известная блогерша, которая занимается помощью такой категории будущих граждан, сразу все вопросы отпадают. Подумаешь, пробивная девица нашла дикаря на планете, которую тысячи раз просветили спутниками, бывает. Если долго копаться в песке, есть шанс найти золотое украшение.

Пожалуй, более лёгкой инфильтрации у меня не было никогда. Вот бы ещё в мире продвинутого социализма сработал бы подобный трюк…

Летели мы довольно долго — около часа. Вскоре показались высоченные здания, которые были невероятно широкими.

— Какие большие здания!

— Это дома-кварталы, — пояснила Найт. — Никогда таких не видел?

— Нет, — покачал я головой.

— На промышленно-торговых планетах таких городов много, но Терра — особая планета, — сказала Найт. — Тут расположены природные курорты: санатории с большими парками и возможностью ловить рыбу за дополнительную плату, охота в обширных лесах, пляжи с виллами и бунгало. На Терру прилетают отдохнуть индивидуумы со всего Содружества.

— Найт, а ты тоже прилетела отдохнуть?

— Да, мне подписчики подарили путёвку в недорогой санаторий. Конечно, хотелось бы оказаться на элитном пляже в индивидуальной вилле, но подарки не обсуждают.

— У нас говорят: «Дарёному коню зубы не смотрят».

— Коню? — удивилась Найт. — У вас принято дарить друг другу животных? Зачем?

— Конь — экологически чистый транспорт, работает на сене и воде. Можно ехать верхом, можно запрячь в телегу, можно пахать на нём. Запчастей не требует, лишь ухода и кормёжки, самостоятельно размножается.

— А почему ему не смотрят зубы?

— У старых и больных коней плохие зубы, по ним определяют, стоит покупать животное или нет. Суть поговорки в том, что подарок, даже если он плохой, не стоит осуждать.

Стремительно приближалось большое белое здание в несколько сотен этажей. Флаер влетел в широкие ворота на высоте пары сотен метров и приземлился на парковке. Тут уже стояли сотни флаеров, для каждого было размечено парковочное место.

— В таких зданиях через каждые пятьдесят этажей имеется несколько этажей для парковки флаеров, — пояснила Найт, поймав мой недоумевающий взор.

— Понятно. Транспорт надо где-то оставлять, так что это логичное решение. А сколько тут живёт людей?

— Это офисное здание государственной медицинской корпорации «Госмед», которая занимается лечением, нейросетями, имплантами и базами знаний. Тут люди не живут, а работают. Тут работает около двадцати тысяч человек, а жить в аналогичном квартирном доме может до ста тысяч человек.

Да уж, здание воистину огромное. Если отключат лифты, то до верхнего этажа доберётся только проститутка, приехавшая поступать на физкультурный факультет.

Мы опустились на лифте на тридцатый этаж. Вокруг Найт кружили шары-голокамеры, которые фиксировали каждый наш шаг. Девушка уверено шла по коридорам, словно знала тут каждый закоулок, но по тому, как у неё дергаются зрачки, я сделал вывод, что она пользуется функцией навигации встроенного в голову компьютера.

Вскоре мы оказались в большой белой комнате, в которой стояла большая капсула со стеклянный крышкой. Нас встретил парень лет двадцати пяти, он внимательно смотрел на меня и благожелательно улыбался. На нём был надет белый комбинезон, на голове красовался серебристый обруч, на левом рукаве имелись какие-то символы. Он что-то сказал на тарабарщине, обращаясь ко мне.

— Не понимаю.

Скривившись, словно съел лимон, парень повернулся к девушке и обратился к ней. Шар-переводчик, летающий передо мной, перевёл речь Найт. Наверное, он был запрограммирован на перевод речи лишь определённого круга лиц.

— Я записала дикаря на установку нейросети.

— Найт, что говорит этот человек?

— Секундочку.

Девушка прикрыла глаза, и мне удалось услышать перевод окончания речи парня.

— … В капсулу. И пусть разденется.

— Вы доктор? — спросил я у парня.

— Я медицинский техник третьего ранга, — услышал он перевод и ответил мне. — Провожу установку нейросетей и имплантов, загружаю базы знаний.