Стоит также упомянуть, что когда взбунтовавшаяся знать вынудила короля Андре подписать скрепя сердце «Золотую Буллу», Тека так и остался при своей должности вопреки духу и букве документа. Королевский казначей исполнял прежние обязанности еще целых 11 лет, пока, зная о папском давлении на короля, не счел за благо подать в отставку и податься в Австрию, где его приняли с распростертыми объятиями. Тем не менее, сын короля Андре Бела IV добился от папы разрешения снова призвать его к венгерскому двору. Тека послушно возвратился и погиб во время монгольского вторжения [185].

Таким образом, хазарское происхождение доминирующего численно и социально элемента в еврейском населении Венгрии в Средние века хорошо документировано. Может показаться, что Венгрия представляет особый случай ввиду давних венгерско-хазарских связей, но на самом деле «прилив» хазар в Венгрию был всего лишь частью массовой миграции из восточных степей на запад, в Восточную и Центральную Европу. Хазары — не единственный народ, побеги которого проросли в Венгрии. Так, немалое число печенегов, преследовавших венгров от самого Дона, сами были вынуждены просить разрешения осесть на венгерской территории, когда их изгнали с места команы, последних постигла точно такая же судьба, когда они спустя век, теснимые монголами, получили в количестве 40 тыс. человек «вместе со своими рабами» убежище от венгерского короля Белы (37; 262).

В относительно спокойные времена это движение евразийских народов на Запад почти замирало, но порой превращалось в массовое паническое бегство. Последствия монгольского нашествия, если воспользоваться метафорой, выглядят как последствия землетрясения, обусловленного тектоническим сдвигом. Воины Темучина, именуемого Чингис-ханом («Покорители Вселенной») вырезали население целых городов, дабы другие не оказывали сопротивления; использовали пленников в качестве живого щита; разрушили оросительную систему дельты Волги, которая обеспечивала земли хазар рисом и другими основными продуктами; превратили плодородные степи в «Дикое поле», как позже их назвали русские — бескрайнее пространство, без земледельцев и пастухов, пересекаемое редкими всадниками-наемниками, спешащими на службу к тому или иному враждующему правителю, или беглыми людьми (94; гл. IX).

«Черная смерть» 1347-1348 гг. ускорила неуклонное сокращение населения в бывшем сердце Хазарии между Кавказом, Доном и Волгой, где культура степняков достигла наивысшего уровня. Там рецидив варварства стал по контрасту более заметным, чем в соседних областях. Барон пишет, что «уничтожение или бегство умелых еврейских земледельцев, ремесленников и торговцев привело к возникновению вакуума, который начал там заполняться лишь сравнительно недавно» (12; III; 206).

Уничтожена была не только Хазария, но и страна волжских булгар, а также последние кавказские твердыни алан и половцев и южные русские княжества, включая Киевское. В период распада Золотой Орды, начавшегося в XIV в., анархия усугубилась, если такое еще было возможно. «Почти во всей европейской степи бегство было единственным выходом для населения, желавшего сохранить жизнь и средства к существованию» (94; гл. IX). Миграция на более безопасные пастбища была длительным процессом, не прерывавшимся на протяжении нескольких веков. Исход хазар был частью общей картины.

Как уже говорилось, этому исходу предшествовало образование хазарских колоний и поселений в различных местах Украины и юга России. В Киеве процветающая еврейская община существовала и до захвата города у хазар русами, и после этого. Схожие колонии имелись в Переяславле и в Чернигове. Примерно в 1160 г. киевский раввин Моше учился во Франции, а черниговский раввин Абрахам учился в 1181 г. в талмудической школе в Лондоне. В «Слове о полку Игореве» упомянут знаменитый русский поэт Коган — видимо, сочетание слов «коэн» (священник) и «каган» ((94; гл. VII), (12; III; 218 и прим.)). Через некоторое время после разрушения Саркела, названного русами «Белая Вежа», хазары построили город с таким же именем вблизи Чернигова (20).

На Украине и в Польше очень много древних топонимов, происходящих от слов «хазар» и «жид» (еврей). Жидово, Козаржевск, Козара, Козарзов, Жидовска Воля, Жидадице и т.д. Некогда это были, наверное, деревни или временные лагеря хазарско-еврейских переселенцев на Запад (цит. по 94). Схожие названия можно также найти в Карпатских горах и в Татрах, а также в восточных провинциях Австрии. Даже старые еврейские кладбища в Кракове и Сандомире называются «Кавиори» — слово, имеющее, скорее всего, хазарско-кабарское происхождение.

Главный маршрут хазарского исхода вел на запад, однако некоторые никуда не двинулись, а остались в Крыму и на Кавказе, где образовали еврейские анклавы, сохранившиеся до Нового времени. В древней хазарской твердыне Таматархе (Тамань) на восточном берегу Керченского пролива существовала якобы династия еврейских князей, правившая в XV в. под опекой Генуэзской республики, а позднее — крымских татар. Последний в династии, князь Захария, вел переговоры с московским князем, приглашавшим Захарию в Москву и предлагавшим привилегии русского боярина в обмен на крещение. Захария отказался, но А. Н. Поляк высказывает предположение, что в иных случаях «восхождение хазарско-еврейских элементов на высокие должности в Московском государстве было, возможно, одним из факторов, приведших к появлению ереси „жидовствующих“ среди русских священников и вельмож в XVI в и секты „субботников“, соблюдающих Субботу, по-прежнему распространенной среди казаков и крестьян» (94; гл. IX).

Другой рудимент хазарского народа — «горские евреи» на северо-востоке Кавказа, сохранившие обычаи тех давних времен, когда другие их соотечественники подались на запад. Их насчитывается около 8 тысяч, и проживают они по соседству с потомками других древних племен — кипчаков и огузов. Они называют себя «горскими евреями» и пользуются языком татов, заимствованным у другого кавказского племени; больше о них почти ничего не известно [186].

Хазарские анклавы сохранились и в Крыму, а также, без сомнения, в других местностях, входивших некогда в состав каганата. Однако все это не более чем исторические курьезы в сравнении с основным потоком хазарской миграции в Польшу и Литву — и с грандиозными проблемами, мучающими в связи с этим историков и антропологов.

Области на востоке Центральной Европы, где поселились в относительной безопасности еврейские эмигранты из Хазарии, к концу первого тысячелетия нашей эры только формировали свое политическое лицо.

Примерно в 962 г. несколько славянских племен образовали союз под главенством сильнейшего среди них, полян, ставший ядром польского государства. Получается, что становление Польского государства началось примерно тогда же, когда пришло в упадок хазарское (Саркел был разрушен в 965 г.). Показательно, что евреи играют важную роль в одной из ранних польских легенд, относящихся к образованию Польского королевства. В ней рассказано, как союзные племена решили избрать себе короля и остановились на еврее по имени Авраам Проковник (12; III; 217 и прим.). Возможно, это был богатый и образованный хазарский купец, чьим опытом решили воспользоваться обитатели лесной славянской глуши, а возможно, речь идет о вымышленной фигуре; но даже во втором случае напрашивается вывод, что такие евреи пользовались большим уважением. Так или иначе, Авраам проявил неожиданную скромность и сложил корону в пользу местного крестьянина по имени Пяст, ставшего основателем династии Пястов, правившей Польшей примерно с 962 по 1370 г.

Независимо от того, реальное лицо Авраам Проковник или вымышленное, существует много свидетельств, что еврейские иммигранты из Хазарии приветствовались как ценное дополнение к экономике страны и государственному управлению. Поляки при династии Пястов и их балтийские соседи литовцы быстро расширяли свои границы и остро нуждались в притоке людей для освоения территорий и создания городской цивилизации [187]. Сначала они поощряли приезд немецких крестьян, горожан и ремесленников, позднее — мигрантов с территорий, занятых Золотой Ордой, включая армян, южных славян и хазар [188].