Может быть, лучше выйти из машины, подойти к шоферу и сказать, что в «Озирисе» уже пусто? Нет, этого ни в коем случае делать нельзя. Или дать ему денег, послать куда-нибудь с поручением? Например, к Морозову? Равик вырвал из блокнота листок, чиркнул несколько слов, затем разорвал записку и написал другую. Пусть Морозов не ждет его в «Шехерезаде». Подписался первой пришедшей в голову фамилией…

Неожиданно такси тронулось. Равик выглянул из окна машины, но ничего не увидел. Неужели Хааке сел в такси, пока он писал записку? Он включил первую передачу. Машина резко повернула за угол и устремилась вслед за такси. Через заднее стекло никого не было видно. Но, может быть, Хааке сидит в углу? Наконец обе машины поравнялись. В полумраке кабины ничего нельзя было разглядеть. Равик отстал, снова прибавил газу и приблизился вплотную к такси. Шофер повернул к нему голову и заорал:

– Эй ты, идиот! Прижать меня вздумал?

– В твоей машине сидит мой друг.

– Пьяная рожа! Не видишь, машина пустая?!

В ту же секунду Равик заметил, что счетчик такси не включен. Он резко развернулся и помчался обратно.

Хааке стоял на краю тротуара и махал рукой.

– Эй, такси!

Равик подъехал к нему и затормозил.

– Такси? – спросил Хааке.

– Нет. – Равик высунулся из окна. – Алло, – сказал он.

Хааке вглядывался в него, сощурив глаза.

– Что вам угодно?

– Кажется, мы знакомы, – сказал Равик по-немецки.

Хааке наклонился, и выражение настороженности исчезло с его лица.

– Боже мой… герр фон… фон…

– Хорн.

– Верно! Совершенно верно! Герр фон Хорн! Ну конечно! Вот так встреча! Дорогой мой, где же вы пропадали все это время?

– Я был здесь, в Париже. Садитесь. Я и не знал, что вы снова приехали.

– Да я вам несколько раз звонил. Вы перебрались в другой отель?

– Нет. По-прежнему живу в «Принце Уэльском». – Равик открыл дверцу. – Садитесь, подвезу. Такси сейчас достать не так просто.

Хааке поставил ногу на подножку. Равик услышал его дыхание, увидел красное, разгоряченное лицо.

– «Принц Уэльский»! – воскликнул Хааке. – Черт возьми! Вот оно что. «Принц Уэльский»! А я-то все время звонил в отель «Георг Пятый»! – Он громко расхохотался. – Там вас никто не знает. Теперь все ясно. «Принц Уэльский», ну конечно же! Я все перепутал. Не захватил с собой старую записную книжку. Понадеялся на память.

Равик следил за входом в «Озирис». Еще какое-то время оттуда никто не будет выходить. Девушкам надо переодеться. И все-таки лучше как можно скорее завлечь Хааке в машину.

– Вы собирались заглянуть сюда? – по-приятельски спросил Хааке.

– Признаться, подумывал… Да вот поздно у же… Хааке шумно вздохнул.

– Дорогой мой, я вышел оттуда последним. Они уже закрываются.

– Не беда. Там ведь скучища. Поедемте в Другое место! Садитесь.

– А разве еще можно куда-нибудь поспеть?

– Разумеется. Есть места для знатоков, там сейчас все только начинается. А такие дома, как «Озирис», посещают лишь туристы.

– Неужели? А я-то думал… Нет, здесь все-таки вполне прилично.

– Что вы! Есть гораздо лучшие заведения. «Озирис» – самый заурядный бордель. Равик несколько раз нажал на педаль. Мотор то начинал реветь на полных оборотах, то утихал. Расчет оказался верным. Хааке неуклюже взгромоздился на сиденье рядом с ним.

– Я очень рад снова встретиться с вами, – сказал он. – Очень рад.

Равик перегнулся через него и притянул дверцу.

– Я тоже.

– Как хотите, а в «Озирисе» не так уж плохо! Полно голых девок! И как только полиция разрешает! Наверно, большинство из них больны, а?

– Возможно. В подобных заведениях, конечно, никогда не чувствуешь себя в полной безопасности.

Равик включил скорость, и машина тронулась.

– А разве есть заведения, где гарантирована полная безопасность? – Хааке откусил кончик сигары. – Не очень-то приятно привезти домой триппер… Хотя, с другой стороны… Живешь-то ведь один только раз…

– Да, – сказал Равик и протянул Хааке электрическую зажигалку.

– Куда мы едем?

– Хотите, для начала побываем в «Maison de Rendez-vous»25?

– А что это такое?

– Дом, где великосветские дамы ищут неожиданных встреч.

– Не может быть! Действительно, дамы из высшего света?

– Вот именно. Женщины, у которых старые мужья. Женщины, у которых скучные мужья. Женщины, у которых мужья слишком мало зарабатывают.

– Но позвольте… Не могут же они просто так… Как все это устраивается?

– Женщины приезжают туда на несколько часов. На коктейль или на ночную чашку чая. Иных вызывают по телефону. Разумеется, это не вульгарное заведение, вроде тех, что на Монмартре.

Я знаю один чудесный особняк, прямо в Булонском лесу. У хозяйки такие манеры, что с ней не могли бы соперничать даже герцогини. Все в высшей мере благопристойно и элегантно. Во всем соблюдается полный такт.

Равик дышал ровно и говорил медленно и спокойно. Слушая свои слова как бы со стороны, он казался себе опытным гидом по ночному Парижу. Он заставлял себя говорить, чтобы успокоиться. Все в нем тряслось. Крепко сжимая руль обеими руками, он пытался унять дрожь.

– Вас поразит даже обстановка. Вся мебель стильная, везде старинные ковры и гобелены. Лучшие вина. Самое изысканное обслуживание. Что же касается женщин, то здесь вы, конечно, совершенно ничем не рискуете.

Хааке выпустил облако дыма и повернулся к Равику.

– Ваше предложение чрезвычайно заманчиво, дорогой фон Хорн. Но меня беспокоит одно: ведь это наверняка стоит уйму денег?

– Напротив, это вовсе не дорого.

Хааке смущенно захихикал.

– Смотря что считать пустяками! Мы, немцы, с нашей жалкой валютой, какую удается вывезти…

Равик покачал головой.

– Я очень хорошо знаком с хозяйкой. Она мне кое-чем обязана и примет нас как почетных гостей. Если вы явитесь в качестве моего друга, с вас скорее всего вообще ничего не возьмут. Разве что дадите лакею на чай… Все обойдется дешевле, чем бутылка вина в «Озирисе».

– Серьезно?

– Сами увидите.

Хааке уселся поудобнее.

– Черт возьми! Вот это я понимаю.

Его лицо расплылось в широкой ухмылке.

– Вы, как видно, знаете тут все ходы и выходы, – сказал он, повернувшись к Равику. – Полагаю, вы оказали этой женщине большую услугу, Равик посмотрел ему прямо в глаза.

– У тех, кто содержит подобные дома, иной раз бывают неприятности с властями – так, легкие попытки шантажа. Понимаете?

– Еще бы! – Хааке на минуту задумался. – Вы пользуетесь здесь большим влиянием?

– Не слишком большим. Просто у меня есть друзья во влиятельных кругах.

– Это уже кое-что! Ваши знакомства могут нам очень пригодиться. Поговорим как-нибудь об этом?

– С удовольствием. Сколько вы еще пробудете в Париже?

Хааке рассмеялся.

– Как на грех, всегда я встречаю вас, когда мне надо уезжать. Поезд уходит в семь тридцать утра. – Он посмотрел на часы, вмонтированные в панель. – Через два с половиной часа я должен быть на Северном вокзале. Успеем?

– Безусловно. Вам еще надо заезжать в отель?

– Нет. Мой багаж уже на вокзале. За номер я рассчитался сразу после обеда, чтобы не платить за лишние сутки. А то, знаете ли, с моими валютными запасами… – Он опять рассмеялся.

Равик внезапно заметил, что и сам смеется. Он еще крепче сжал руками руль. Не верится, думал он, просто не верится! Что-то непременно стрясется, что-то непременно помешает… Столько счастливых случайностей – нет, это просто невозможно…

От выпитого вина и свежего воздуха Хааке осовел. Говорить он стал медленнее и как-то с трудом. Удобно усевшись в углу, он начал клевать носом. Нижняя челюсть отвисла, глаза закрылись. Машина нырнула в безмолвный мрак Булонского леса.

Лучи фар, как немые призраки, мчались впереди машины, вырывая из темноты фантастические очертания деревьев. В открытые окна врывался аромат акаций. Мягкий, непрерывный, словно бесконечный, шелест шин по асфальту. Низкий, тихий и ровный рокот мотора во влажном ночном воздухе. Блеснул небольшой пруд, мелькнули силуэты ив на темном фоне буков. Лужайки, покрытые бледной перламутровой росой. Мадридское шоссе. Дорога на Нейи. Какой-то дом, погруженный в сон. Запах воды. Сена…