— Что, у тебя, выходит, личные тёрки с ним были? А, или Черепом⁈ — прищурился Прогулкин.

— Почему это ты так решил? Мы — закадычные друзья, даже как-то раз вместе на рейд против одних гавриков ходили.

О том, что у этих «гавриков» был фотосферный насос и число верхних конечностей, отличное от двух — я тактично умолчал.

Потёмкина тем временем вытащили — сухого, помытого, обёрнутого в полотенце, он принял персиково-розовый цвет, разлёгся на руках, как персидский котяра, даром, что совсем недавно скушал чистейшего урану, или что это там было.

— Давай со мной! Мой боец точно твоего побьёт! — донеслось откуда-то со столиков, где сидели совсем уж маргинальные завсегдатаи с ржавыми клеточками, в которых тощие залатанные зверьки доживали свои последние дни своей несчастливой жизни.

— Завтра! Потёмкин соизволит порвать вас всех завтра. Пойдём, дружище, — завершил посещение я и определил Потёмкина обратно на плечо.

Ну, нормально погуляли. Для первого раза — хватит. Я откланялся с Прогулкиным, вновь услышав заветное «увидимся на капитанском кругу».

Ох уж этот круг — одновременно уже хотелось поскорее на него, одновременно — и хотелось, чтобы он поскорее завершился.

Куда важнее дела были.

— Мозги, — напомнила Октавия, ломая на ходу руку очередному прощалыге у прохода, потянушемуся к её груди.

Рыжий повёл нас по кратчайшему пути, я уже думал о том, как после напряжённого дня принять душ и продрыхнуть часов двенадцать… как вдруг Потёмкин повёл себя нехарактерно.

Очень нехарактерно.

Сначала он вскочил у меня на плече и встал столбиком, возбуждённо нюхая воздух. Поменял цвет с серого на красный, розовый, оранжевый. Цвет тревоги, в общем.

Затем спрыгнул с плеча и вприпрыжку поскакал через весь Крысиный рынок к большой лавке, сделанной из бывшего буфета лайнера.

Лавка — пожалуй, самая серьёзная и явно не из бедных — оказалась закрыта. «Отошла», гласила табличка.

Потёмкин не то грозно, не то нервно ворчал, запрыгнул на окошко, закрытое бронированным листом изнутри, заскрёб лапами, затем со скрежетом принялся грызть оконную раму. Я подошёл ближе.

— Чего ты делаешь, дружище?.. эй, кто здесь работает?

— Госпожа Свинцовая, — сообщили из соседней лавки. — Торгует самыми диковинными зверями. Ты ей в рот не клади! Она любому вору башку отстрелит.

Я заметил скрип где-то сбоку и успел рявкнуть окружающим: «Справа!», когда сработала бластерная турель, выстрелившая очередью по месту, где я только что стоял.

Успел отпрыгнуть в толпу, не задело, расплавленным металлом слегка обожгло ногу через штанину. Нет, точно надо было противобластерный плащ одеть.

Мужик в соседней лавке довольно смеялся.

— Потёмкин! Дружище, как ты⁈ — подбежал я к своему другу, свернувшемуся у прилавка.

От Потёмкина валил пар. Я уже был в курсе, что обычный бластер на средней мощности его не берёт. Но тут — вроде как турель.

Нет, развернулся, заворчал обиженно, ещё раз не то грустно, не то злобно посмотрел на бронированную стенку и залез на плечо, приняв уже свой привычный вид.

Данное себе обещание — помыться и свалиться на половину суток в крепкий сон — я успешно выполнил. А на следующий день — занялся хозяйственной деятельностью.

«Обналичил» с Рыжим часть доли, полученной во время абордажных работ, поменяв на нужные для корабля вещи.

Кристалла нигде не было. Никто не нашёл. Неужели все настолько глупые, что нашли и спрятали? Да, похоже, моя блестящая идея с делегированием поиска экипажу обошлась мне же боком.

Впрочем, ещё не вечер. Успеем разобраться.

Сверился с таблицей крысиных боёв. К моему немного неприятному удивлению, буквально на моих глазах «Крепкозадого» потеснил новый боец уже знакомого хозяина:

10. Крепкозадый — Капитан Кома, «Кархародон»

9. Крепколобый — капитан Изюмов, «Навуходоносор»

Вот же засранец! Мало того, что так быстро взлетел в рейтинге, так ещё и, не обладая должной фантазией, назвал зверя специально в укор мне! Значит, действительно жаждет отмщения?

— Что это за зверюга у Изюмова? — спросил я у Рыжего. — Ну-ка, узнай по своим каналам.

И он скоро узнал.

— Какой-то новый зверь. Купил его сегодня рано утром, одержал уже три победы на рингах того полушария! И ни одного поражения.

Что ж, разберёмся с этим — я был уверен. Потёмкин меня ещё ни разу не подвёл.

После я прошёлся по питейным заведениям, познакомившись ещё с парочкой капитанов: Капитан Капов и капитанша Велинкорнова. Разница в их росте составляла едва ли не добрый метр: Капов мелкого роста, бородатый и похожий на средневекового гнома. Велинкорнова — ярко рыжая крепкая деваха чуть выше меня, чем-то напоминала Снегирину, только, судя по шрамам, хриплому голосу и лёгкой хромоте повидала ещё больше некоторого дерьма, чем моя белобрысая знакомая бестия.

Она как-то странно подмигнула мне. Интересно, что ей от меня нужно?

А первый, едва завидев меня, стал тыкать мне в лицо бластером и наезжать.

— Ага! Вот он, этот выскочка, молодой засранец! Признавайся, это ты прикончил старину капитана⁈ Да говори что хочешь, я твоим гнилым оправданиям не поверю! Только поединок!

— Дуэль на бластерах? — спросил я. — Я только за. К тому же, вы меня только что прилюдно оклеветали, а такое не принято прощать.

— Нет! Какая, к чёрту, дуэль! Только поединок зверьми в Шароклетке.

— Хорошо. Твоя ставка.

— Я ставлю… при свидетелях! Безлимитный абонемент для всего твоего экипажа в борделе «Стальная любовь»! До конца года!

— Это очень серьёзно, Кома, — сказал шёпотом Рыжий. — Не подведи…

Я кивнул.

— Ставлю безлимитную лапшу в «Дедуле Хо» для твоего экипажа.

— С выпивкой?

— С ней.

— И ножки аллигатора?

— И ножки аллигатора.

Мы ударили по рукам. отправились к ближайшему рингу — на этот раз на небольшой площади, образованной из соединения двух пустых контейнеровозов. Напротив площади, на которой была установлена Шароклетка, я обнаружил криво собранное из старых контейнеров здание, на фасаде которого были приварены три трубы, символизирующие что-то вроде классических древнеримских колонн. И с нескрываемым удивлением прочитал большую вывеску:

«ГУЛЬСКИЙ ПОЛИТЕХНИЧЕСКИЙ ТЕХНИКУМ имени капитана Уруса»

А чуть левее, на углу здания, где уже толпилась куча народу и слышались крики и выстрелы, ещё одну:

«МЕСТО ДЛЯ ДРАК И ДУЭЛЕЙ»

Вскоре принесли соперника моего Крепкозадого. Великий Тони представлял себя зелёную мартышку-киборга, похожую на небольшого, но крайне злобного не то орка, не то гоблина. Весь в броне, с кинетическими усилителями в суставах и кибернетическим хвостом, который напоминал пчелиное жало.

— Ну как? — спросил я Потёмкина, снимая намордник.

Потёмкин в ответ облизнулся. Вошёл в клетку и уселся в центр, мол, подавайте.

Великий Тони принялся греметь доспехами и прыгать по верхним сегментам клетки, злобно улюлюкая.

Потёмкин смотрел на это представление с нескрываемым гастрономическим интересом. Противник был явно неглупым. Понял, с кем имеет дело, долго примерялся, прицеливался, и затем прыгнул на Потёмкина прямо сверху вниз! И хвостом прицелился ровно в пузо.

А на жале сверкнула капелька яда.

Потёмкин манёвр просёк, подставил бок, и жало процарапало бронированную чешую. Затем мой питомец деловито припечатал Великого Тони к дну клетку и принялся разделывать.

Как настоящий гурман, вырвал кибернетический хвост, откусил и, пожевав, выплюнул капсулу с ядом, а сам имплант слопал. Затем принялся за кибернетические усилители суставов… Несчастную мартышку спасали четверо, включая хозяина.

— Может, и выживет, — прокомментировал Рыжий.

Теперь мы с Потёмкиным красовались на втором месте. Для собранных Рыжим и сопартейцами ставок потребовалась целая гравитележка.

Капов не обманул. Действительно, мои щеглы отправились в бордель «Стальная любовь», полный сверхдешёвых некондиционных киберпроституток, и обнаружили там безлимитный абонемент сроком на год. Да, всё это осуждаемо и категорически запрещено законами Империи, но моя совесть была чиста — это не я им всё оплатил, это всё Капов!