— Ты можешь сделать меня Императором Вселенной? — прищурился я.

— Поскольку это равно уничтожению Вселенной, то нет, — улыбнулась Богиня.

— Ну, начинается, — проворчал я. — Технические ограничения и примечания мелким шрифтом на последней странице.

— Такова жизнь, — Богиня пожала плечами. — Это то, что мы не можем изменить. Смирись.

— Ладно, — я пожал плечами. — Что-то я тебе уже и не верю, честно говоря. Наверное, не такая уж ты и всесильная.

— Хорошо, мой принц, — улыбнулась Богиня. — Можешь высказать одно тестовое желание не в зачет трёх мной уже обещанных.

— Ну, хорошо, — довольно прищурился я. Только что я увеличил количество своих желаний на двадцать пять процентов, неплохо для пяти минут торга. — Верни Октавии её мозг.

— Это вот ей? — Богиня указала на Октавию безмозгло пялившейся в стену. — Готово.

— … господин рыцарь, я прошу вас опомниться, вы в опасности, — видимо закончила Октавия не законченную когда-то фразу. Она замерла, распахнув лазурные глаза, уставилась на меня, перевела глаза на Богиню. ещё пару секунд имперский искусственный интеллект высочайшей категории видимо складывал исходные данные со следствием и таки вычислил верный итог.

— Вы в опасности, господин рыцарь, — решительно заявила Октавия вставая между нами. — Объект номер один по шкале угроз Империи! Уходите, я её задержу!

— О, как приятно, — улыбнулась Богиня. — А меня ценят!

— Держите дистанцию, — быстро отозвалась Октавия, подняв раскрытую ладонь к лицу Богини. — Или я предприму меры.

— Тише, куколка, — иронично произнесла Богиня, слегка склонив голову на бок. — Смотри, не переломись от усердия.

Октавию затрясло, я даже сначала решил, что от ярости, но это было нечто другое.

— Убирайся из моей головы, — натурально прорычала Октавия, знать не знал, что она такое умеет.

— Скажи «мозги», — усмехнулась Богиня, и Октавия просто взвыла от ярости на недоступных человеку высоких частотах.

— Оставь её в покое, — сквозь зубы процедил я Богине. — Немедленно.

— Как прикажет, мой принц, — церемонно разведя руки поклонилась мне Богиня. — Твоё желание для меня — закон. У тебя осталось ещё два.

Вот же стерва. Истратила моё законное желание по собственному произволу. Ну, я так и знал. Чудес не бывает.

— Она предложила вам три желания? — быстро спросила Октавия.

— Ага, — поморщился я.

— Не стоило соглашаться, — произнесла Октавия — Её дары всегда содержат свою противоположность Это логическая ловушка, игра с нулевой суммой и возрастающим итогом. Вы ещё ей должны останетесь. И ваши потомки.

— Да я уже понял, — пробормотал я, вспоминая двигатель и бутылки. И условия, которыми она обставила свое предложение, то, что насчет гибели Вселенной. — Заявляю официально, мое второе желание, это отмена моего третьего желания.

— Вот как? — удивилась Темная Богиня. — Ты точно уверен.

А теперь она никуда не спешит. Ну, конечно, я же срываюсь с крючка.

— Исполняй моё желание, — приказал я.

— Исполнено, — вздохнула Богиня. — Умный мальчик.

— Мне сто лет в обед, — бросил я в ответ. — И я давно уже не мальчик.

Мало того, что она может обернуть любое мое желание против моих близких, против моих целей, против человечества в конце концов, она явно намеревалась манипулировать этой своей сверхъестественной помощью.

— Но ты не обольщайся, мой принц, — проворковала Богиня. — Мы с тобой еще далеко не в расчете.

— Его Высочество желает, чтобы его называли по его меньшему титулу, — мрачно произнесла Октавия. — Господин имперский рыцарь.

— Как хочу, так и буду называть, — мило сморщила носик Богиня. — И в расчете мы будем не раньше, чем я так скажу.

Да ты что. Так ты от меня теперь вообще не отлипнешь, что ли?

Тёмные Адепты — те ещё сволочи, судя по тому, как с ними обошлась Империя. Хорошего человека просто так в сингулярность не бросят, развлечение не из дешевых, его ещё заслужить надо. Но где-то пробегала информация, что Адепты имели отношение к разработке Системы Наследования. Гм. Возможно, я ещё смогу что-то извлечь из этих отношений.

— Что ты намерена делать дальше? — спросил я у Богини.

— О, мой дорогой принц, — улыбнулась она. — Не сомневайся, я так просто тебя не оставлю. Мы с тобой теперь очень-очень крепко связаны. Мы теперь вместе до самого конца.

Охренеть, какие зажигательные новости. Ну, мы это ещё посмотрим.

— Ладно, — бросил я. — Если мы тут с этим разобрались, я бы хотел перейти к другим вопросам. У меня тут война вообще-то идет. В любой момент может появиться Череп на «Принце Александре» и снова продырявит нас в шести местах.

— Снова? — уцепилась за это слово Октавия. — Что значит — снова?

— Тебе ещё много нужно узнать, о том, что происходило пока ты была не форме, — буркнул я. — И не всё это было хорошим.

— Да уж я вся в нетерпении, — буркнула Октавия направляясь за мной.

Тёмная Богиня, усмехаясь, последовала за нами.

Прям жду не дождусь услышать, что команда заорет, когда её увидит.

— Вот дерьмо, — так экспрессивно отозвался наш доктор, когда увидел как Богиня во все своём тёмном великолепии поднимается вслед за мной на капитанскую палубу. У остальных так просто слов не нашлось.

— Капитан! — не оборачиваясь от проекционного экрана курсового телескопа, доложил Пацюк Игнатьевич. — Я вижу «Навуходоносор»! Вот только показались из-за астероида.

Вот как? Они же, вроде бы, все давно умерли там, внизу, на Гадюке?

— Я же вернула мозг твоей обожаемой куколке, — ответила Богиня на незаданный мною вопрос. — А значит — эти, на корабле, его потеряли, и потому спускаться на Гадюку им не осталось смысла. Они задержались на орбите, и благодаря этому избежали темпорального антициклона, одного из тех, что постоянно зарождаются в точке равновесия между Гадюкой и Упырем. Так и остались живыми.

— А это ещё кто? — оторопев произнес Пацюк Игнатьевич, обернувшись к нам, на новый голос.

— Тс-с-с, — улыбаясь во все глянцево-блестящие лаковые черные зубы, прошептала Богиня. — Не шуми так. Будем считать, что меня здесь нет. А с тобой мы знакомы, сладкий мой, и давным давно.

Ну, да, Пацюк Игнатьевич у нас старый заслуженный техножрец, Тёмные Двигатели для него как родные, и, видимо, Богиня не могла не запомнить столь усердного специалиста.

Теперь я стал чуть больше понимать кое-что об истинных масштабах проникновения этих странных технологий в Войд. И проникновения их за пределы Войда…

— Так это всё были не видения, — проговорил, наконец, Пацюк Игнатьевич.

И вид при этом имел вовсе не восторженный.

— Это никогда не были просто видения, — сладко прошептала Богиня, склонившись над его плечом. Пацюк Игнатьевич вздрогнув, откатился от неё на своей каталке. Богиня тепло улыбнулась ему вслед.

— Капитан, — произнес Ублюлок из соседнего кресла, с трудом отрывая глаза от блистающей полированным металлом груди Богини. — Нас вызывают с «Навуходоносора».

— Соединяй, — приказал я. — Послушаем, чего они там скажут.

— Спасите! — немедленно истошно заорал Женя Хоккин с экрана. — Спасите! Я больше так не могу! Спасите меня! Я больше не хочу здесь умирать! Столько раз! Столько лет! Я больше не хочу! Спасите!

Значит, в петле они всё-таки побывали. И помнили все свои прошлые жизни. Я тут же испытал некоторое сочувствие к ним.

— Подберите их, — приказал я. — Доктор, похоже, это уже по вашей части. Там два десятка человек, которые провели очень много времени в очень неприятных условиях.

— Насколько неприятных? — нахмурился наш добрый доктор, святая простота.

— Врагу не пожелаешь. — буркнул я. — Накачайте их успокоительным, для начала, что ли. А то я за них не ручаюсь.

«Навуходоносор» еле как попал в причальные ворота, едва на раздолбав себе нос об борт «Кархародона». Пилотировал там человек явно в расстроенных чувствах. Потом я наблюдал, как принимали его экипаж. Это были люди, повидавшие немало всякого дерьма и избегавшие поворачиваться друг к другу спиной.