– Полегче, Финн! – Я попыталась освободиться, но разве совладаешь с ним. – Локи прав. Ты мой искатель. Отпусти мою руку и больше не указывай мне.

– Локи? – Финн остановился так внезапно, что я налетела на него. – Ты называешь по имени заключенного витра, который пытался тебя похитить? И при этом читаешь мне нотации о приличиях?

– Я не читаю тебе нотаций! – выкрикнула я и наконец-то освободилась. – И если бы мне вдруг приспичило их почитать, то я бы рассказала тебе, какой ты засранец!

– Эй, может, вам успокоиться, – испуганно пискнул где-то сбоку Дункан.

– Не смей мне указывать, как я должен делать свою работу! – Финн угрожающе ткнул пальцем в сторону моего телохранителя: – Ты самый бестолковый искатель из всех, что я знаю. При первом же удобном случае я посоветую королеве тебя разжаловать. И поверь мне, окажу тебе услугу! Тебя давно выгнать пора!

У Дункана было такое лицо, будто он вот-вот расплачется. Но он только покорно кивнул.

– Финн! – заорала я, борясь с желанием отвесить ему пощечину. – Дункан не сделал ничего дурного! (Дункан по стеночке отступал от нас.) Дункан, нет, не уходи никуда.

Но бедняга продолжал пятиться.

– Он постоянно оставляет тебя наедине с витра! – кричал Финн. – Я понимаю, у тебя просто смертельная необходимость, но долг Дункана – остановить тебя, предотвратить эти встречи!

– Я пытаюсь выяснить о витра как можно больше, чтобы прекратить эту затянувшуюся вражду! – завопила я в ответ. – Так что я беседовала с пленником! В этом нет ничего сверхъестественного, и я была в абсолютной безопасности!

– О да, беседовала! – усмехнулся Финн. – Да ты с ним заигрывала!

– Заигрывала?! – Моему возмущению не было предела. – Так ты решил, что я флиртую с витра, и поэтому ведешь себя как полный придурок? Ничего подобного. Но даже если бы вдруг и заигрывала, это не дает тебе никакого права обращаться подобным образом ни со мной, ни с Дунканом, ни с кем бы то ни было.

– Я всего лишь делаю свою работу. А в братании с врагом, ваше высочество, не вижу ничего достойного. Если не он, так другие витра или трилле научат тебя этой истине.

– Финн, мы всего лишь разговаривали!..

– Венди, я все видел. Вы флиртовали. Да ты даже волосы распускаешь, когда собираешься к нему на свидание.

– Волосы? – Я машинально потрогала кудри. – Я распустила их потому, что у меня от тренировок болит голова. И это было не свидание. Я пришла… Впрочем, знаешь что? Я не обязана ничего тебе объяснять. Я не сделала ничего плохого и не нуждаюсь в оправданиях.

– Принцесса…

– Финн, не говори больше ничего! Не желаю ничего слышать. Может, как-нибудь в другой раз, а сейчас уходи!

Я повернулась к нему спиной. Финн постоял немного и ушел. Меня била дрожь. Не помню, когда в последний раз я была в такой ярости. У меня в голове не укладывалось, что Финн мог так разговаривать со мной и Дунканом.

Неожиданно до меня долетел легкий скрип. Я обернулась. Двери, ведущие в покои королевы, открылись, и я мигом забыла и о Финне, и о своем бешенстве. Я смотрела на изящный силуэт моей матери, стоявшей в проеме распахнутых дверей, и даже не думала прятаться.

Следом за Элорой вышла и дама в плаще. Капюшон она не успела накинуть, так что я смогла наконец увидеть ее лицо. Дама улыбнулась Элоре такой знакомой приторной улыбкой. Это была Аврора. Но почему она явилась во дворец, скрывая лицо, и почему Элора провела ее в свои покои, куда никому нет доступа?

Я застала Дункана за репетицией прощального слова. Потребовалось немало времени и сил, чтобы убедить его, что ни меня, ни королеву он не предавал, а то он едва умом не тронулся, кляня себя за это.

Весь день я соглашалась со всеми предложениями Дункана, включая и так называемый тихий отдых. Это значило, что я должна овощем валяться на диване перед телевизором и смотреть любимый сериал Дункана «Кто в доме хозяин?» на канале Холлмарк. И как ни странно, такое времяпрепровождение пошло мне на пользу. Хоть я и не могла сказать на следующее утро, что чувствую себя как огурчик, но я уже не выглядела измученным призраком, так что Туве согласился проводить тренировки.

На занятиях я рассказала Туве про свое мыслевещание в чулане и что, похоже, эта способность проявляется только в минуты очень сильного раздражения. Приняв это к сведению, Туве почти все утро провел в попытках вывести меня из равновесия, чтобы услышать наконец-то голос моих мыслей. Изредка его уловки срабатывали, но по большей части просто навевали на меня скуку.

Мы собирались отправиться на ланч, когда пришел Томас. Это Элора послала его за мной – Томас охранял ее с момента своего возвращения на службу.

– Как идут дела? – начала я банальный разговор, чтобы заполнить паузу, пока мы шли по дворцу. – Вы рады возвращению во дворец?

Темные волосы Томас зачесывал назад, это придавало ему сходства с Финном, но черты лица у него были мягче и изящнее. Неожиданно у меня промелькнула неприятная мысль: вот так и выглядят альфонсы.

– Когда я здесь жил, все было немного иначе. – Томас ответил с той же прохладцей, с какой Финн всегда отвечал на мои вопросы.

– Разве?

– Королева любит все менять.

– Ага, мне не особо по душе ее дизайнерские задумки, – ответила я искренне.

– Люди не всегда есть то, чем они кажутся.

Я не нашлась что ответить на столь глубокомысленную реплику, и остаток пути мы молчали. Томас придержал дверь передо мной. Элора возлежала на оттоманке.

– Спасибо, Томас, – улыбнулась королева, и искренность ее улыбки изумила меня.

Томас молча поклонился и исчез. Сцена эта показалась мне очень печальной. Точнее, могла показаться, если бы я одобряла роман моей матери с женатым человеком.

– Вы хотели меня видеть? – спросила я, плюхаясь на соседнюю кушетку.

– Да, я надеялась поговорить с тобой в кабинете, но… – Она покачала головой и не договорила, словно я и сама могла догадаться. Королева выглядела усталой, но в целом лучше, чем в последние дни.

– Есть какие-то продвижения с витра? – спросила я.

– Да. Я общалась с их королевой. По причинам, мне неведомым, она довольно высокого мнения о маркисе Стоде и охотно приняла предложение об обмене.

– Отличная новость! – бодро воскликнула я, но внутри внезапно почувствовала пустоту.

Это, конечно, замечательно, что Локи больше не грозит смерть, но я с удивлением поняла, что мысль о его отъезде меня огорчает.

– Действительно, – согласилась Элора, но в голосе не было и тени радости, лишь усталость и меланхолия.

– Что-то не так? – осторожно спросила я.

– Нет-нет, все идет своим чередом. Витра согласились не нападать до коронации.

– Коронации? – эхом отозвалась я.

– Твоей коронации, – пояснила Элора.

– Но я ведь еще не скоро стану королевой, так ведь?

По спине пробежал нервный холодок, я напряглась. Я вовсе не чувствовала себя готовой к исполнению королевских обязанностей.

– Да, время пока есть. – Элора слабо улыбнулась. – Но имей в виду, что пролетит оно незаметно.

– Знаете, а я вовсе не тороплюсь! Вы можете носить корону сколько пожелаете.

– Так я и сделаю. – Элора рассмеялась, но ее смех прозвучал грустно.

И все же кое-что мне было неясно.

– Элора, я не понимаю. Король согласился на перемирие до тех пор, пока я не стану королевой? А не слишком ли поздно будет тогда похищать меня?

– Орен всегда верил в то, что он может заполучить все, что хочет, – ответила Элора. – А он любит ценные вещи. И когда ты станешь королевой, ценность твоя многократно возрастет. Уверена, он уже представил себе альянс с такой замечательной союзницей.

– А зачем мне быть его союзницей?

– Ты его дочь, – ответила Элора почти с сожалением. – Потому он и не видит препятствий к объединению ваших интересов.

Взгляд Элоры чуть затуманился, будто она мыслями унеслась куда-то далеко-далеко.