Его противник не смотрел под ноги, следя взглядом за постоянно перемещающимся магом. Поэтому не заметил, как по каменным плитам с лёгким хрустом в его сторону внезапно пролегла тонкая трещина. Спустя мгновение треснувшие плиты, одна за одной, стали с оглушительным грохотом лопаться на части тем сильнее, чем ближе к Жержеку. Вздыбливающиеся обломки, осколки камня со свистом разлетались во все стороны, не причиняя, впрочем, никакого вреда противникам, прикрытым защитными плетениями. Заметив неладное, Жержек уже собрался отскочить, но не успел. Плиту под его ногами разворотило, словно по ней ударил огромным молотом невидимый великан, и Жержека отшвырнуло назад, на острые обломки продолжающих лопаться у него за спиной плит. Полоса разрушения достигла одной из колонн, и та, затрещав, начала разваливаться, а затем обрушилась крупными каменными блоками на лежащего на спине мага. Щит выдержал и на этот раз, однако драгоценное время было упущено. Воспользовавшись заминкой противника, Эхтеандро успел сформировать сложное, но очень мощное Огненное Копьё, влив в него немалую часть своей маны, пока Жержек, толчками расширяя защитный купол, раскидывал засыпавшие его камни и поднимался на ноги. Ж-жахх! Росчерк тонкой ослепительно белой полосы концентрированного огня, на мгновение осветив полумрак древнего зала, стремительно вонзился в ослабленный уже щит Жержека и растёкся по его поверхности. Гда-дах! Оглушительно грохнуло. Повсюду с потолка посыпались мелкие камешки, всевозможная труха, взметнулась пыль. Эхтеандро, не теряя времени, метнулся в сторону оглушённого мага, на бегу отметив, что щит врага всё же не выдержал. Жержек стоит в центре полукольца из оплавленного камня и, схватившись за голову пытается прийти в себя. Судя по состоянию его одежды, в сознании маг смог остаться только благодаря очень недешёвому целительскому амулету. Не давая противнику окончательно опомниться, Эхтеандро, перескочив оплавленный камень, выхватил собственный ритуальный нож Кууль'Тек, с ходу всадил его снизу-вверх Жержеку под подбородок и отпустил руку. Камень Хасс в рукоятке ножа полыхнул ярким синим светом. Под потолком что-то одобрительно ухнул демон на своём демоническом языке. Судорожно всхлипнув и закатив глаза, побеждённый маг медленно осел на пол. Защитное поле, прикрывавшее периметр зала, медленно погасло, но Эхтеандро не сразу расслышал восторженные возгласы свидетелей Поединка. Бешено колотящееся сердце, болезненный стук в висках, обычный при магическом откате после применения чего-то мощного, опьяняющее чувство победы, когда казалось, что уже почти проиграл. Явный триумф в сочетании с чистым жертвоприношением. Идеально исполненное завершение Поединка. Такое случалось очень редко и, похоже, вызвало одобрение демона.

Мастер Эхтеандро устало вытер со лба смешанный с кровью пот тыльной стороной ладони, чем размазал налипшую пыль и грязь, но это его совершенно не волновало. Внутри ликование! Не спеша, победитель прошёл в центр зала и громко произнёс положенное догмами:

— Хрраг'Тииль ххакаль Т'атуг! Я, четвёртый любимый пасынок Хаттур'Манессека, доказал делом заявленное право!

— Ххакаль Т'атуг! — демон, медленно проговаривая каждое слово гулким утробным басом, спроецировал плетение наложения Печати Главы Круга, — Назначаю нового Ахх'ариш Утуг'бэши. — тонкий синий луч вонзился в затылок Эхтеандро и тот, задрожав, упал на колени от боли. На груди под кожей началось шевеление, словно забегали насекомые. Стиснув зубы, он терпел, не издав даже сдавленного стона. Всё это продолжалось каких-то несколько сотен ударов сердца, показавшихся вечностью.

— Тарикаш малекк, следуй Харра'Киш Тулукк ом кариш, — монотонно продолжил Хрраг'Тииль. Тем временем, синий луч погас. Эхтеандро с облегчением вздохнул и, растирая всё ещё горящую от боли грудь, поднялся на ноги, стараясь не выдать накатившую слабость в момент триумфа. На его груди сквозь истерзанную и уже совсем не белоснежную шёлковую сорочку светился круг из символов древнего, давно забытого языка. Надпись, медленно вращаясь, постепенно угасала. Новый Глава Круга повернулся к Посреднику и отдал первые приказы…

***

Захватывать свою жертву охотники за головами решили в удобном месте, через две мили дальше по древнему тракту, решив, что никуда этот странный искатель не денется. Рассказанное Хамадом убедило всех, что они легко справятся с беспомощным путником. Дольше всего спорили, как поступить с ребёнком. В конце концов, посовещавшись, Хамад с компаньоном решили ребёнка тоже передать заказчику, рассчитывая запросить дополнительную награду. Обустройство засады не заняло много времени, амулет оглушения готов, остаётся только ждать.

Ожидание затянулось на два часа, охотники за головами уже начали заметно нервничать, когда наконец Хамад через амулет ночного зрения разглядел силуэт мужчины с ребёнком. Дождавшись, когда искатель поравняется с залёгшими в высокой траве наёмниками, Хамад навёл трубку амулета оглушения на тяжело дышащего путника и с тихим щелчком вдавил медную бусинку, наполовину утопленную сбоку в латунный корпус амулета. Лёгкое головокружение удостоверило охотника за головами, что амулет сработал как положено. Однако дальше события стали стремительно развиваться совсем не так, как планировалось. Вместо того, чтобы осесть кулём на землю, искатель выхватил саблю и зачем-то хлопнул левой рукой по правому плечу. Уже выскочившие из засады наёмники кинулись было к нему, когда двое из них как-то неуклюже споткнулись, рухнули на дорогу, разбивая в кровь лица, да так и застыли изломанными куклами в неестественных позах. Зулим, их главарь, пошатнулся, но устоял на ногах и, выхватив изогнутый сеотский меч, нетвёрдой походкой устремился к искателю. Тот уже активировал амулет магического света и бросил его под ноги противника. Вспыхнувший на дороге свет разорвал ночную тьму, и Хамад, на время ослепший на один глаз, грязно выругавшись отбросил амулет ночного зрения, так некстати полыхнувший ярким светом. Раздался щелчок арбалета. Это Элари попытался подранить не в меру шуструю жертву. Похоже, не попал — арбалетный болт с глухим стуком вонзился во что-то далеко в темноте. Искатель в это время, левой рукой придерживая ребёнка в перевязи, ловко поднырнул под свистнувшим у него над головой сеотским мечом и мощным ударом наискось слева направо распорол Зулиму живот. Главарь наёмников пытался ударить противника в голову плашмя, чтобы оглушить, но недооценил его силы. Хамад ещё успел удивиться, откуда только прыть взялась у человека, которой только что еле переставлял ноги, и тут же спохватился. Элари, отбросив ставший бесполезным арбалет, выхватил свои меч и кинжал и устремился в сторону светлого пятна на дороге, где, тихо постанывая, свернувшись калачиком лежал в расплывающейся луже своей крови неудачливый наёмник. Искатель же, внимательно глядя по сторонам, неспешно отступал спиной вперёд в спасительную темноту. Хамад снял с пояса обтянутую кожей тяжёлую дубинку и тихо пополз в направлении тракта, чтобы незаметно выбраться за спиной противника, когда тот схватится с Элари. Выбравшись на дорогу и выпрямившись в полный рост, Хамад услышал зазвеневшие клинки. Элари знатный рубака, но в этот раз ему достался достойный соперник. Даже с висящим в привязи ребёнком он умудрялся одной саблей парировать удары и меча, и кинжала Элари. Ну, это ненадолго, — Хамад, хищно ухмыляясь, поудобнее перехватил свою дубинку и, стараясь не шуметь, направился в сторону стоящего к нему спиной искателя.

***

Тес всё также устало брёл по дороге. Неожиданно больно кольнул в запястье амулет, реагирующий на магию, и тут же в голове зашумело, а ноги начали подкашиваться. Не зря он увешан амулетами, как праздничный ширг украшениями в канун наступления весны. Амулет, подавляющий ментальную атаку, уже не раз спасший ему жизнь, и в этот раз не подвёл. Большая часть заряда, который должен был лишить Гернара сознания, оказалась поглощена раскалившимся под рубахой амулетом. Вспышка боли вывела искателя из полусонного состояния и заставила начать действовать. Он выхватил саблю, левой рукой ударил по вшитому в рукав рубахи собственному амулету ментальной атаки, одновременно раздавив находящуюся под ним капсулу с сильнодействующим алхимическим зельем бодрости. Внутри такой капсулы размещена игла, которая глубоко прокалывает кожу, чтобы зелье сразу попало в кровь. Эта связка амулета и капсулы с иглой — одно из гениальных изобретений умников из Себы ещё времён до падения Империи Акалькат. Тес ощутил жалящий укол, и сразу же словно жидкий огонь растёкся по венам, захотелось заорать от боли, но спустя пару ударов сердца эта боль начала стихать, сменяясь пьянящей бодростью, наливающей уставшие мышцы силой. Нахлынула эйфория, ощущение всемогущества, тьма вокруг слегка расступилась. Выскочившие непонятно откуда сеоты рухнули как подкошенные, только один устоял и сейчас приближается, выхватив свой кривой сеотский меч. Тес рванул с плеча магический светильник, и, прикрыв глаза, активировал и швырнул в сторону противника. В этот момент безжизненно висящий в перевязи мальчик пошевелился. Или Тесу показалось? Искатель заметил, что сеот движется как-то медлительно. Видимо, ещё не пришёл в себя после ментальной атаки, а может это на самого Теса так зелье подействовало. Размышлять некогда, свист меча, Тес, придерживая ребёнка, чтобы не выпал, резко пригнувшись уходит от атаки. Краем сознания он успел отметить, что клинок повёрнут плашмя — значит, убивать не хотят. И тут же обратным движением рассёк так удачно подставленный живот врага, прикрытый лишь лёгким кожаным доспехом. Есть! Длинная красная полоса расплывается, и противник, со сдавленным стоном схватившись за вываливающиеся внутренности, упал на дорогу. Тут же словно ветер всколыхнул правую штанину искателя. Жгучая боль, пришедшая следом, показала, что враги попали чем-то метательным. Некогда разбираться, нога не подломилась, значит, ничего серьёзного. Тес начал пятиться в спасительную тьму, когда отчётливо почувствовал, что мальчик в перевязи снова пошевелился.