***

— Фууууф, ну и сон! — я подскочила с кровати как ошпаренная. Приснилось что-то очень страшное, вроде лицо Максима, когда он обо всём узнал. Честно, последнюю неделю только об этом и думала. Я представляла тысячу раз, как он будет злиться или орать на меня за то, что всё сама сделала и не лучшим образом. Или за то, что не сказала ему про Лену.

Хах, Лена, эта девушка так дорога ему, что наверное даже узнав про нее, он не разозлиться и простит её при встрече. Кстати, её мы так и не смогли найти, мне нужно будет этим заняться, если выживу после встречи с напарником. Как ему рассказать бо всём, я не представляю, хотя отце его дал мне "добро". Вообще Миронов старший очень похож на Максима. Да они вообще все трое похожи. Интересно, какой была их мама, Анжела? Тут тоже мне стоить подумать, не вериться, что бы собственная мать хотела убить или вообще смогла бы это сделать с собственными детьми. Да и Дмитрия далеко, что б так разбить сердце, что ж, признаюсь, Максим отдыхает по сравнению со своей матерью. Посмеяться над моими чувствами ничто, если сравнить с тем, что сделала Джел. Я поднялась с кровати и подошла к небольшому зеркалу, которое висело на уровне груди. Первое, что я увидела, это кучу пластырей. Снимать их я не спешила, вспомнив как я хорошо впечаталась в стекло, не тяжело было предположить, что теперь я буду вся в шрамах. Мысленно приготовившись, я начала их потихоньку отклеивать. Но на их месте ничего не было.

Протёрла глаза. Подумала что показалось. Сняла ещё один и еще один и еще. Видимо галлюцинации. Пока я судорожно рассматривала своё лицо, не понимая умерла я или что, услышала неожиданно знакомый смех

— А я думал, о какой такой ненормальной говорили в отделе администрации девушки, что возле зеркала красовалась, да накрасоваться не могла. — Вспомнив момент при своём преображении, я поняла не только в чём дело, но и покраснела как рак.

— А ты всё в том же духе, мой напарник, — Я повернулась к Максиму, который как обычно, засунув руки в черные джинсы, смотрел на меня

— А ты всё та же ходячая катастрофа.

— Я думала я вечная проблема? — Я подняла одну бровь, как это любил делать Миронов.

— Точно, забыл. — парень двинулся ко мне, мой мозг благополучно начал отказывать, а ноги становиться ватными, — кстати, смотри.

Видимо я точно умерла, потому что то что произошло, у меня в голове не укладывается. Парень подошел ко мне, и развернув за плечи перед зеркалом, поднял чёрную футболку до груди. И прошептал, — Теперь даже шрамов от пуль нет, которыми ты себя разукрасила пару месяцев назад.

Шрамы?! Какие шрамы?! Я дышать не смогла в тот момент. Ноги практически отказали, мозг давно гулять пошёл. Вся, как спелый красный помидор, я старалась хоть что-то сказать Максиму, что бы он отпустил и меня и мою майку, но этот поганец только наслаждался. Это я поняла по его выражению лица в зеркале: эту улыбочку и светящиеся от азарта глаза я узнаю где и когда угодно. Видимо я слишком размечталась…

Собрав оставшиеся силы, я вырвалась из рук парня, и направилась к кровати, что бы "отдохнуть".

— Э не, мелкая, лимит добренького Максима закончился, живо вставай и одевайся. Я завезу тебя домой, а завтра тренировки, так как мы много упустили. — пока я пыталась возмутиться, Максим склонился на до мной- Ты же так наверно хочешь парную тренировку. Что ж, наверстаем завтра ВСЁ упущенное.

Вот что-то мне совсем не понравилось, как он сделал акцент на одном слове. Максим вышел, а я облегченно вздохнула. Такое ощущение, что всё тело было напряжено, пока он тут был. Обычно говорят, что рядом с человеком, которого любишь, чувствуешь себя спокойно. Почему тогда я на пороховой бочке сижу рядом с Максимом?

Я переоделась в форму и направилась к Веронике, которая выписала мне очередную дозу лекарств. Ох, чувствует моё шило в попе, что завтра будет весёлая тренировка…

Я села в машину напарника, как только забрала лекарства. Вероника на пару с мед братом рассказали, что мне нужно пить. В последний раз, когда у меня начались красные дни календаря, я думала, что умру от боли. Удары Яна, моего псевдо учителя по самообороне, когда он решил меня взять в заложницы, были ничто. Теперь то я поняла, почему у девушек завышен болевой порог. Поэтому я слёзно в этот раз выпросила у врача мощные обезболивающие, так, на всякий случай. Но если честно, терпеть такого больше не хотелось.

— Ты знаешь, что я хочу с тобой сейчас сделать?! — вывел меня из размышлений голос напарника, который обычно молчал, когда мы ехали в машине. Вообще мне хотелось его дольше послушать, но в такой манере что-то желание отпадало

— Ууубить, возможно… — я косо улыбнулась, потому что я не слышала, что говорил Максим мне до этого

— Нет, ты хороший сотрудник. Дать тебе пощечину. — От представления этого начали дрожать коленки. Максим мельком взглянул на меня. — Успокойся, я делать этого не буду, я зверь что ли?

А разве нет? Так хотелось с ним о чем-нибудь поговорить, а в принципе попытка не пытка

— Ты разговаривал с шефом?

— Да, — Максим на удивление мне ответил более чем вежливо, — и не только с ним. Я виделся с отцом…

Я напряглась, на секунду представив, чего стоила эта встреча для них обоих. По крайней мере я видела отца напарника пару дней назад. Он постоянно ходил в раздумье и редко со мной разговаривал, пока давал информацию на подельников, которые могли угрожать Максиму.

— Всё прошло лучше, чем могло бы быть. — На этом он остановился. Видимо не хотел говорить, это я поняла по его волосам, которые он стряхнул себе на глаза. Он всегда так делает, словно хочет ими отгородиться от мира.

— Я рада, — это всё, что я могла сказать ему в тот момент, зато искренне. В душе как будто олени плясали, потому что я очень переживала за их отношения.

Когда мы приехали к дому, я обернулась к Максиму, что бы поблагодарить

— Спасибо

— Спасибо, — сказали мы одновременно. Я удивленно уставилась на напарника, не показалось ли мне? Он понял, что слово предоставляется ему

— За то, что спасла, и за… Дима всё рассказал, и про тот день, когда ты чуть не погибла, и про то, чем занималась эту неделю. Иди домой и отдохни, думаю, тебе сейчас это нужно

— Я…Я, то есть ты…Ты всё всё знаешь? — неужели и про то, что я один из носителей? и про Стаса? Вот про его историю даже я не догадывалась. Когда Павел Александрович мне рассказал, я очень удивилась. Смогла бы я поступить так же на месте Стаса?

— Да, абсолютно, и про Лену тоже. — Максим крепче сжал руль, а я поняла, что не стоит его этим грузить, нужно было перевести его внимание

— Спасибо, что подвёз, до завтра. — Я вылезла из машины. Не верилось, что Максим меня поблагодарил. Но его лицо…Оно стало странным, то ли он маску каменного выражения нацепил, то ли он сейчас в смятении, я так и не поняла. Видимо его отец действительно раскрыл ему все карты, и даже те, что не знаю я.

— Привет мамуль, я дома. Пап, вы здесь? — я зашла в квартиру, и на встречу вышли родители.

— Ты сегодня рано. — эти улыбки на их лицах заставляли радоваться. Хотела бы я такую же искреннюю улыбку увидеть на лице Максима. Может когда всё это закончится…

— Юль, поужинаем и мне надо будет с тобой поговорить. — Вау, такое серьёзное выражение лица у мамы я не видела очень давно. Даже не знаю что страшнее, это лицо, или заварушки в ЦСВД.

За ужином мы разговаривали о… разном вообщем. У меня же поступление через год

— Ты же помнишь, куда ты будешь поступать? — отец посмотрел на меня, а я даже не знала, что ответить

— Куда я буду поступать?

— Юля, что у тебя в голове твориться, — ой да, мамочка, лучше тебе не знать, — кто тут возглавит всех инженеров страны

— Ага, щаззз, я сама решу куда я пойду, — уж точно не в инженеры. Надо этот разговор обсудить с шефом. Вообще я сама не знаю, куда идти. Мне так хорошо в центре, что я от туда уходить не хочу. Кстати, а что насчёт Стаса или Максима? Где они учатся? Чем занимаются, кроме как работают в ЦСВД? — Вообщем, я поела