Анна стала медленно подниматься по ступеням. Ее шлейф вдруг показался ей неимоверно тяжелым. Сверху долетали звуки музыки, смех. Анна поморщилась, будто ее это раздражало. Потом опустилась и села прямо на камень, задумчиво глядя на догорающий внизу факел.
– Господь Всемогущий, помоги мне!
Сколько лжи! Ложь, влекущая за собой ложь. Зачем? Она знала, что Ричард не стал бы попусту плести вокруг нее такую сложную сеть. О да, теперь она его не занимает. Она его жена, и ему необходимо только, чтобы она уделяла ему частицу славы своего отца и была послушна во всем. А ранее? Ричард знал, что она не умерла. Он вызнал у Деборы, что Анна может найтись в Пограничье. Опять же Бэкингем. Они друзья с Ричардом, и мог ли Генри Стаффорд не рассказать горбатому Дику о некоей леди Майсгрейв, что так увлекла его в Ридсдейле? Теперь Анна понимала, что брак с нею был необходим для Глостера во всех отношениях. У ее супруга изощренный ум, и он мог сопоставить кое-какие факты. Вот тогда-то в Нейуорте и появился Джон Дайтон. Только он был без бороды.
Анна потерла лоб, вспоминая. Очень давно, когда они только что встретились с Филипом, их преследовал неизвестный рыцарь, объявивший себя в присутствии спасшего их Саймона Селдена человеком Глостера. Тогда никто в это не поверил. Но сейчас Анна вспоминала и другое. Совпадения множились.
«Мы так повеселились с тобою в Нейуорте», – сказал пьяный Дайтон своему собутыльнику. Что означала эта фраза? Нейуорт пережил трагедию, когда там находился Дайтон. Что тогда происходило? Великий Боже, она спала и проснулась от громоподобного взрыва… И уже тогда во втором дворе Нейуорта непостижимым образом оказались шотландцы. Дайтон… Дайтон был последним, кто был с Филипом. И никто не знал, что он служил у Ричарда.
Анна опустила голову на руки. Слишком много всего, слишком все невероятно. Какие-то мелочи вдруг проступили с удивительной ясностью. Филип говорил, что пришлый воин владеет особым ударом, как и тот рыцарь, что охотился за ними, когда они везли компрометирующее короля Эдуарда письмо. Скотник Дайтон – камердинер сиятельного Глостера! Кому могло это прийти в голову? Она вспомнила и то, что Дайтон незадолго до нападения шотландцев на Нейуорт куда-то уезжал. Снова совпадение? Перед ее глазами стоял зал в Миддлхеме и Оливер, с безумным лицом бросающийся с мечом на Джона Дайтона. Оливер, всегда такой спокойный и рассудительный… Он так и не сказал ей, почему поднял меч на человека, который прежде служил ее мужу. «Если с вами случится беда…» Почему он это сказал? Не потому ли, что знал куда больше, чем она сама?
Она сидела с закрытыми глазами, от мыслей, кружащихся в голове, ей становилось дурно. Королева Англии! Какое ликование испытывала она сегодня утром, и какой страх обуял ее сейчас… Она вдруг поняла, что боится одного – что все, о чем она сейчас думала, окажется правдой. Что угодно, но только иначе. Это не может быть так чудовищно!
Наверху скрипнула дверь. Донеслось женское хихиканье, и Анна, выйдя из своего полузабытья, увидела весельчака Перси, влекущего за собой жеманно упирающуюся фрейлину. Раздался звук поцелуя, дверь захлопнулась, и тотчас последовал испуганный возглас:
– Королева!
Девушка сейчас же вырвалась и убежала.
Анна встала.
– Земляника… Ваше величество, вы? Одна и в такой час?
Но, кажется, собственные дела занимали его куда больше. Он подал Анне руку, вывел в освещенную галерею.
– Видите ли, Земляника… Я здесь один. Леди Мод осталась в Нортумберленде, она беременна, и я не стал мучить ее долгой дорогой через всю Англию. К тому же у меня было одно неприятное поручение в Понтефракте, и я думал… Я люблю ее и всегда волнуюсь, когда…
– Сэр Генри, какое поручение вы должны были исполнить в Понтефракте?
– Словом… Впрочем, рано или поздно вы все равно узнаете.
Он обреченно кивнул, встряхнув короткой челкой.
– Прискорбное поручение, Земляника. Ваш супруг всегда ухитряется подбросить самую грязную работенку старине Перси. Мне пришлось присутствовать при казни. Граф Риверс и Ричард Грэй 25 июня были обезглавлены в Понтефракте, и я должен был как представитель короля присутствовать при этом. Потому-то я и не взял с собою Мод Перси. А здесь столько милых мордашек, что… Эй, Земляника… Ваше величество, вам дурно?
Анна стояла, до хруста сцепив зубы и закрыв глаза. Холод, что она пыталась развеять сегодня, заполнил ее всю до краев. Сердце налилось тяжелой ртутью, ледяной металл растекался по жилам, трезвил мозг.
– Нет, милорд Нортумберленд. Все хорошо. Сейчас даже лучше, чем когда-либо. Я наконец окончательно поняла, за каким человеком я замужем.
Перси вдруг взял ее за плечи и слегка встряхнул.
– Ваше величество! Государыня! Опомнитесь! Когда-то в Шериф-Хаттоне я сказал вам, чтобы вы и не думали в чем-либо перечить горбатому Дику. Вы оказались разумны и последовали моему совету. Умоляю вас, оставайтесь и впредь такой же. Вы его супруга, вы королева Англии! Помните о своем долге!
Анна смотрела ему прямо в глаза.
– Сэр Генри, в Шериф-Хаттоне вы говорили мне и еще кое-что. «Не спрашивай ни о чем, – сказали вы, – и я не стану лгать». Что вы имели в виду?
Перси отступил на шаг от нее и зачем-то стал поправлять ногой завернувшийся угол ковра. Потом внезапно сделал попытку уйти, но королева успела схватить его за широкий рукав.
– Почему вы все избегаете меня? Вы, Стенли, даже Оливер Симмел. Что такое вы знаете?
Она отпустила его.
– Сэр Генри Перси, вы только что напомнили мне о моем долге. Скажите, разве не вашим долгом было отправить войска в Нейуорт, когда вы узнали о нападении?
Перси опустил взгляд.
– Я когда-то уже имел случай сказать вам. Я был далеко, на побережье, в Варкворте. Когда весть дошла до меня, мне уже было известно, что в сторону границы движется отряд наместника.
– Вы сейчас говорите правду или лжете – как и обещали?
Отворилась дверь, под звуки морриса из нее хлынула толпа придворных. Они окружили королеву и графа Нортумберленда, смеясь и пританцовывая, но Анне все они казались гримасничающими масками. Она оглянулась. Перси уже не было рядом. Прыгали шуты, задыхающиеся музыканты дули в рожки, флейты, били в бубны. Ричард прежде никогда не поощрял такого разгульного веселья, но сегодня было позволено все.
Повернувшись и расталкивая придворных, Анна пошла через освещенные покои. Подбежал испуганный паж, подхватил ее шлейф.
– Вас долго не было, государыня, все стали уже волноваться.
Леди Стенли, герцогиня Суффолкская, Ла Поль, крошка Энн – любимая племянница Ричарда, изящный испанский посол граф де Сасьола, угодливо склоняющийся Кэтсби с мордой лисицы, Джон Глостер, Кент, Брэкенбери, Тирелл, епископ Рассел, епископ Стиллингтон, примас Англии Буршье…
Ричарда она нашла в зале, где затеяли игру в кегли. Он был необыкновенно весел и оживлен. Пожалуй, Анна никогда еще не видела его таким. Удачно метнув мяч и повалив все кегли, он выслушивал поздравления придворных. Анна остановилась в дверном проеме, не сводя с него глаз. Ей вдруг страстно захотелось, чтобы все ее подозрения оказались пустым наваждением. Она была женой этого человека, она принадлежала ему, она научилась ладить с ним… Они вместе снаряжали войска, она встречала его, когда он победил шотландцев, вела хозяйство в его замках. И у них был ребенок – их наследник. Теперь они стали властителями всей Англии. Слишком многое связывало их. И в числе прочего – страх. Страх перед этим человеком и тем зверем, что жил в нем.
В это мгновение Анна вспомнила, как Ричард утешал ее над телом Филипа. «Я ошибаюсь. Этого не может быть!»
Король принял у виконта Ловелла шар и посмотрел в ее сторону. Долгий, внимательный взгляд. Улыбка медленно сползла с его лица.
«Нет, может, – решила про себя Анна. – Все может быть».
Она и не представляла, какое сейчас у нее лицо. Их взгляды скрестились, как клинки.
Придворные невольно притихли, не понимая, что происходит.