Человеческий опыт, приобретенный благодаря диаметрально противоположным формам правления, каждая из которых отличалась от другой ценностями и главными политическими мероприятиями, в изобилии давал впечатляющий материал дня иллюстрации каждой теории. Напрашивается мысль, что Хуан Ши-гун относил каждую из трех стратегий к особому способу управления, в соответствии с уровнем жестокости и агрессивности правящей элиты. Однако нынешний текст не дает оснований для таких утверждений, и действительно, «Высшая стратегия» «устанавливает нормы благопристойности и награды», что явно не является методом совершенномудрых.
В соответствии с легистским учением, утверждающим, что законы должны составляться заново для каждой эпохи, Хуан Ши-гун говорит, что все три учения необходимы для соответствующих периодов упадка. В каждой части правителю даются различные советы для достижения целей правления:
Совершеномудрый объемлет Небо, Достойный берет за образец Землю, а мудрец находит учителей в древности. Поэтому «Три стратегии» написаны для периода упадка. «Высшая стратегия» устанавливает нормы благопристойности и награды, проводит различие между творящими зло и героями и проясняет победу и поражение. «Срединная стратегия» различает добродетель и поведение и обнаруживает изменения в равновесии силы. «Низшая стратегия» упорядочивает Дао и добродетель, изучает безопасность и угрозу и делает очевидными бедствия от нанесения вреда достойным.
Поэтому, если правитель глубоко понимает «Высшую стратегию», он сможет использовать достойных и захватить врагов. Если он глубоко понимает «Срединную стратегию», он сможет использовать своих полководцев и управлять ими, а также объединять людей. Если он глубоко понимает «Низшую стратегию», он сможет распознать источники процветания и упадка и понять правила управления государством. Если его подчиненные глубоко понимают «Срединную стратегию», они смогут добиться заслуг и сохранить себя.
Однако знакомство с содержанием книги позволяет предположить, что подобная интерпретация лишена достаточного текстуального основания. Хотя каждая из стратегий и делает упор на различных моментах, по существу, в основе всех трех лежат одна и та же тематика и интересы. Первая глава охватывает большую часть сочинения, а в двух остальных вводятся некоторые новые вопросы и расширяются уже выдвинутые положения. Является ли это результатом того, что текст был искажен, или же передача его была несовершенной и значительные фрагменты были утеряны— этого мы никогда не узнаем. Несоразмерность частей текста необычна, но, с другой стороны, автор мог просто выражать свои мысли, не заботясь о симметричности и величине глав.
Проникнутые идеей исторического «упадка», «Три стратегии» посвящены теме совершенствования добродетели и одновременно — энергичным мерам борьбы с упадком. Так же, как «Шесть секретных учений» и «У-цзы», они подчеркивают важность заботы о народе, его послушания, поддержки и объединения под властью нравственного правителя и мощного государственного аппарата. Поскольку высшим идеалом является совершенномудрый правитель, автор поддерживает конфуцианскую политику обеспечения благосостояния народа и обретения его добровольной преданности. Правитель, а также полководец, должны действовать так, чтобы облегчить нужду, устранить зло и увеличить богатство. Затем, они должны уменьшить налоги и трудовые повинности, не мешать полевым работам и утверждать стабильность и спокойствие. Так как априори признается, что хорошо управляемое государство может мобилизовать население в случае военной угрозы, то, наряду с собственно стратегией и тактикой, на первый план выходят вопросы гражданского управления и руководства. Рекруты обеспечивают основу военной мощи, и преимущественное внимание уделяется оборонительным действиям.
И «Высшая» и «Низшая стратегии» обсуждают многочисленные проблемы, возникающие, когда правитель уже утратил контроль над ситуацией, зло царит в ведомствах и ветвях власти, а партии и клики растаскивают государственные богатства. «Три стратегии» предупреждают о недопустимости этого, следуя легистской доктрине, что правитель должен иметь столько власти, сколько возможно. Основным способом противодействия усилению великих фамилий, родственников правителя и даже могущественных военных, является использование достойных и мудрецов. (Это представляет собой отход от классических легистских принципов, согласно которым на моральные качества и индивидуальный талант нельзя полагаться. Монеты и конфуцианцы, напротив, подчеркивали огромное значение мудрецов для государства, что автору «Трех стратегий» видится «соответствием непостижимому», «соответствием Дао».) Когда добрые признаны и выдвинуты, а злые отступают и несут наказание, возникают как основа для справедливого, эффективного и гуманного правления, так и преданность народа двору.
Как уже отмечалось, даосское влияние просматривается во всей книге — от идеи всеобщего объединения в практике Дао до повсеместного признания, что война— это бедствие и зло и что она нарушает «естественную направленность к жизни». В отличие от «Шести секретных учений», где война рисуется делом огромной важности для нации, в «Трех стратегиях» уделяется внимание негативной, отрицательной стороне войны. Армию надо использовать осторожно: однако, когда необходимо сохранить государство, поддержать основание цивилизации и защитить жизнь, ее использование соответствует Дао. Так как колебания и сомнения обрекают военные предприятия на неудачу, если решение о ведении войны принято, необходимо действовать: «Мудрый правитель не получает удовольствия от ведения войны. Он начинает ее, чтобы покарать самых порочных и наказать восставших. Оружие — неблагоприятное средство, Дао Неба питает к нему отвращение. Однако, когда войны не избежать, она соответствует Дао Неба». Знаменитая фраза Лао-цзы («армия— это неблагоприятное средство») явно изменена для того, чтобы быть включенной в контекст идей школы Хуан-лао, отраженных в «Трех стратегиях».
Основой для ведения военных действий всегда остается народ. Во многих государствах люди разорены и недовольны в то время, как народ подлинного правителя должен быть воспитан, одет и, тем самым, привязан к своему правителю и государству. Всех беженцев и преследуемых, равно как и достойных и талантливых людей, нужно приветствовать и обихаживать, тем самым укрепляя государство. Если всех оказывающихся под властью правителя объединять, они составят прочное и нерушимое целое.
В «Трех стратегиях» довольно подробно обсуждается вековая проблема мотивации и воодушевления. Внимание уделено разным слоям общества: простолюдинам, чиновникам, министрам, полководцам, командирам и солдатам.
Выделяется даже около двадцати индивидуальных типов на характерно-поведенческой основе, и каждый из этих типов предлагается использовать для выгоды государства. Стабильность и процветание признаются важнейшим, ибо без стабильности невозможно обладание, а без процветания невозможны награды. Если люди должны отдать все силы для государства, они должны видеть в качестве перспективы соответствующее вознаграждение; если они должны умереть для государства, их нужно воодушевить обещанием богатств их семьям и почета.
Награды должны быть целевыми и ясными, ибо ценности и требования людей различны. Например, хотя многие жаждут богатства, честных и неподкупных можно привлечь только славой, почетом и постом. Нужно четко определить и применять в сочетании как материальные, так и моральные стимулы. Покорность завоевывается через гуманность, просвещение и расчёт; умы— через удовольствие; тела — через принятие норм благопристойности и законов государства. Любого человека можно привлечь и использовать, играя на его чувствах и желаниях. Однако, достойных привлечет только добродетель; поэтому правитель и полководец должны все время совершенствоваться.
