– Сторн, перед нами явный факт перепрограммирования компьютера, и мы должны признать, что при помощи его убиты два человека, а улики уничтожены.

– Согласен с тобой, – сказал Сторн. – Поскольку сейчас нет возможности выйти на этого человека, необходимо любой ценой защитить Аманду. Подчеркиваю, первым шагом в этом направлении не должно стать просто восстановление цепи «стазокамера-компьютер». Камеру можно контролировать и автономной системой слежения.

– Верно, – поддержал его Кирк. – Раз пожар вспыхнул по чистой случайности, значит, преступник – человек, который не захочет марать руки, он убивает людей при помощи кнопок, и до Аманды он добраться не сумеет.

Тем временем я поговорю со всеми подозреваемыми, хотя чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы убийца уже содержался под стражей.

– Правильно, Джим, – сказал Сарек. – Сторн, пока компьютер не работает, все занятия отменены, а сына выпишут только утром, я займусь ремонтом, а вы с помощником отдохните.

Кирк ушел, оставив Сарека руководить сменной инженерной бригадой, которая готовила помещение к приему нового компьютера. Сам Кирк занялся разработкой списка подозреваемых, исключая из него людей, которые не способны на убийство ни при каких обстоятельствах; Сорел и Корриган вычеркивались однозначно, у Маккоя на вчерашний день было алиби, даже если он теоретически и смог обойти систему защиты компьютера. У сына Сорела, Сотона, как понял Кирк, совершенно нет мотива для убийства – он не сомневался, что юноша был предельно честен в разговоре с ним прошедшей ночью. У ТМир также не имелось причин и возможности для преступления. Под подозрением оставался только Сендет, да и то в том случае, если не докажет своего алиби. В списке подозреваемых больше не было никого, кроме ТПау, и тут он понял, что у него нет шанса проверить ее. Собравшись с духом, он решил бесстрашно бросить вызов опасному противнику.

Офис ТПау размещался в той части Академии, куда Кирк еще не заглядывал. Указатели уводили все дальше от высотных современных зданий, окруженных выжженной солнцем травой, через пустынное игровое поле, тоже выгоревшее, – туда, где виднелась группка старинных каменных домов, пристроившихся на поляне, на которой бил настоящий родник, дававший живительную влагу растительности. Здесь Кирк увидел первые деревья на Вулкане, и ему было приятно спрятаться в их тени после долгой ходьбы. Кожу пекло, несмотря на солнцезащитную мазь, а из-за жары трудно дышалось.

Рядом с источником кто-то предусмотрительно поставил скамью, и Кирк решил присесть и собраться с мыслями, прежде чем увидеться с ТПау. На лежащем около родника камне была выбита какая-то надпись по-вулкански. Кирк рассматривал ее, и вдруг его внимание привлек расположенный вдоль таблички ряд кнопок, сделанных под цвет древнего камня. Под одной из кнопок он прочитал: «Английский». Кирк нажал на нее, и женский приятный голос – он сразу же узнал Аманду начал говорить: «Пять тысяч лет назад сюда, в оазис пустыни, пришел Сурак с небольшой группой исследователей, чтобы проповедовать философию ненасилия. Рассказывают, что, когда пришли воинствующие племена захватить драгоценные источники влаги, Сурак приветствовал их, предложив вволю напиться, а сам в то же время вещал о силе логики и о мире, которого можно добиться, управляя своими эмоциями.

На маленькую общину часто нападали, но она предпочитала не сопротивляться. Такого поведения воинствующие племена понять не могли, а поскольку их кодекс чести не позволял убивать безоружных людей, они угоняли в рабство Сурака и его последователей, те шли в полон, не сопротивляясь, и при первом удобном случае проповедовали учение Сурака… а вскоре бесследно исчезали из лагерей своих завоевателей невзирая на цепи и преграды и вновь оказывались со своими товарищами в оазисе Шикара.

За несколько веков философия ненасилия и управления эмоциями заслужила уважение всех вулканцев и в конечном итоге стала доминирующей в их жизни. Вокруг последователей Сурака возникла Академия. Сюда приходили ученики, чтобы получать знания. Первые здания построили из камней, найденных в пустыне, они и сейчас стоят вокруг источника. За сотни лет маленький центр вырос в громадный комплекс, каким представлен сейчас.

Наши современники по-прежнему привержены первоначальным идеям философии Сурака, заключающейся в контроле эмоционального состояния. После утверждения учения на планете, некоторые философы решили усовершенствовать его, заменив идею управления эмоциями на полный отказ от них. Приверженцы модернизированной философии есть и по сей день, а называется она Колинахр, люди же, исповедующие ее, удалились из Шикара в суровый район планеты, который запрещается посещать не только представителям других планет, но и любопытствующим вулканцам. Последователей Колинахра знают как Хозяев Гола.

Тем не менее, полностью отказывается от эмоций очень мало вулканцев.

Учения Сурака хватало для поддержания мира на этой планете в течение пяти тысяч лет. Сейчас вы находитесь на том месте, где зародилась философия, оказавшая такое сильное влияние на людей, что Сурака называют отцом философии Вулкана».

Кирк выслушал рассказ о прошлом планеты и приготовился к встрече с настоящим. Капитан вошел в старейшее здание Академии. За тысячи лет ветра, дующие из пустыни, здорово потрепали его, оставив на нем следы эрозии и рябые оспины. Изнутри стены были гладкими, отполированными. Многие поколения академиков протопали дорожки по плиточному полу. То тут, то там были уложены новые каменные точно подогнанные плиты, отличающиеся от старых отсутствием блеска от полировки их ногами. В остальном интерьер оставался таким же, каким был тысячу лет назад. О настоящем здесь напоминали идущие по стенам кабели, проводящие энергию, необходимую для современных ламп освещения, пришедших на смену факелам. Не было вентиляционных решеток, и без них внутри здания сохранялась естественная прохлада. Кирк с облегчением вздохнул: ему не придется обливаться потом при встрече с ТПау.

В залах Кирку попадалось мало народу, поскольку занятия здесь не проводились. Тут размещались архивы и несколько офисов, в том числе и офис ТПау. На дверях помещений, открытых для посетителей, например, небольшого музея личных вещей Сурака, висели таблички на разных языках. На остальных дверях надписи сделаны были по-вулкански. Кирк обладал хорошей памятью и надеялся, что она не подведет его и на сей раз. Он взял адрес офиса ТПау в справочнике Сарека и хорошо запомнил, как пишется ее имя по-вулкански.

После недолгих поисков он нашел нужную дверь и распахнул ее. Перед столом он увидел женщину, такую же старую, как и хозяйка кабинета, которой здесь не было. В офисе имелся терминал компьютера, но экран был чист.

На каменном столе лежала открытая старинная книга, а прямо перед женщиной – факсимильная копия открытой страницы, на полях которой женщина делала пометки. Когда вошел Кирк, она, перестав писать, посмотрела на непрошенного гостя-землянина, ничем не выдав своего удивления. Кирк встретил здесь второго вулканца с синими глазами, первым был Стони, глаза которого стали колючими после того, как его отвергла ТПринг. Взгляд этой женщины был напрочь лишен какого-либо выражения.

– Ты заблудился? – холодно спросила она, отвернувшись, чтобы завершить работу.

У Кирка появился шанс как следует осмотреть помещение. Напротив была еще одна дверь, ведущая в другую комнату. Рабочий стол не закрывал ее полностью, оставляя место для прохода, так располагались столы секретарей во всей Галактике, защищая уединение босса.

– Я пришел поговорить с ТПау, – объяснил ей Кирк.

– ТПау не о чем говорить с землянином. Ее ответ лишь убедил Кирка, что он в нужном место, и источник информации – за закрытыми дверями.

– Передай ТПау, что с ней хочет побеседовать Джеймс Т. Кирк, решительно потребовал он.

– Желания пришельцев с других планет ТПау не интересуют, – настаивала на своем женщина.