— Что я могу сделать для вас? Я журналист, хотя вынужден был оставить работу, потому что освещал коррупционные дела. Я безработный, и мне не хотелось бы, чтобы кто-то касался моей дочери. Я очень любил Евгению, несмотря на то, что она была немного ненормальной.

— Что вы под этим подразумеваете?

Журналист грустно улыбнулся.

— Она находила, что я недостаточно зарабатываю. Ей хотелось жить в центре, носить импортную одежду. И поэтому она начала искать богатых мужчин. Мы расстались. И вот.

— Вы знаете этого поляка, Стефана?

— Нет. Мы практически больше не общались, разве что по поводу Марины.

— Когда вы отправились за вашей дочерью, вы ничего не забирали из квартиры?

Юрий Богданов какое-то время раздумывал.

— Под ее матрасом я обнаружил деньги. Взял еще несколько фотографий, какие-то бумаги.

— Вы не нашли ее сумку?

— Отчего же? Мне ее вернула милиция. А что?

— Я разыскиваю этого поляка Стефана. Он отвечает за смерть вашей жены. Но у меня нет ничего такого, что помогло бы мне отыскать его. И я подумал, что у вашей жены, вероятно, был его номер телефона или адрес. Вы разбирали ее вещи?

— Нет. Я даже не открывал ее сумку. Я посмотрю, — пообещал Юрий Богданов, — и позвоню вам, если что-то обнаружу.

Малко уже собирался одобрить предложение, когда двое мужчин распахнули дверь ресторана и остановились на входе. Они были не очень похожи на обычных посетителей. Тупые лица, черные шапочки, надвинутые на глаза, квадратные плечи борцов. Держа руки в карманах курток, они пробежали глазами по залу. Взгляд одного из них мельком остановился на Малко. Последний не обратил бы на это никакого внимания, если бы перед его глазами не возник образ: двое мужчин, стоящих недалеко от входа в ресторан «Первак», которых он принял за извозчиков. Это были они: его безошибочная память не могла подвести его. Он почувствовал, как по спине неприятно поползли мурашки.

Эти двое искали его!

Теперь он был доволен, чувствуя тяжесть «Макарова» за поясом. Двое мужчин уже вышли наружу. Юрий Богданов, сидевший спиной к входу, их не видел. Это было к лучшему, иначе он мог бы испугаться. Тем не менее это появление внесло изменения в ход событий. Улыбаясь как нельзя более беззаботно, Малко спросил:

— Вы живете далеко отсюда?

— Нет, на Декабристов. Это совсем рядом.

— Я могу пойти с вами, чтобы взглянуть на сумку? Не хотелось бы терять слишком много времени.

Юрий Богданов посмотрел на маленькую девочку, уже доевшую свое мороженое.

— Хорошо. Я все равно собирался домой. Я забирал Маринку после детсадика.

Он надел на дочку пальто, и они втроем вышли из «Макдональдса». Улица Декабристов начиналась немного дальше. Малко незаметно передвинул пистолет вперед, так, чтобы можно было легко выхватить его. Теперь он был уверен, что за ним следят. Возможно, с самого его прибытия. Пока они двигались вперед, не очень спеша из-за маленькой девочки, он оглянулся назад, и тут у него подскочил пульс.

В начале улицы возникли две массивные фигуры. Это были мужчины, побывавшие в «Макдональдс». Входя в дом, Малко заметил, как они ускорили шаг. Разумеется, он ничего не сказал. Дом, в котором жил Юрий Богданов, был как все дома на этой улице. Сероватая коробка советских времен, без лифта, отвратительно грязная, с граффити на стенах. На втором этаже они вошли в пахнущую капустой квартирку.

Усадив Маринку на диван. Юрий Богданов исчез в одной из комнат, а потом вернулся с матерчатой сумкой, которую начал опустошать на стол. Документы, кошелек, ключи, носовой платок и, наконец-то, небольшой блокнот, который он начал листать. Это была записная книжка с именами, адресами, номерами телефонов. Малко ждал с бьющимся сердцем. Вдруг Юрий Богданов остановился на букве "С" и поднял глаза.

— Это должно быть оно, — сказал он. — Стефан, 8044 616 002. Другого Стефана здесь нет, и это одна из последних записей.

Малко уже записывал номер. Украинец протянул ему блокнот. Малко просмотрел его в свою очередь, но не нашел ничего интересного.

— Я могу одолжить его? — спросил он. — Всего лишь для того, чтобы сделать копию.

Юрий Богданов слегка поколебался, потом согласился с покорным вздохом.

— Да. Если это поможет вам найти сволочей, выбросивших Евгению из окна...

В глазах у него стояли слезы.

Малко положил блокнот в карман. По крайней мере, он был в начале пути.

— Я буду держать вас в курсе, — пообещал он.

Они попрощались, и он покинул квартиру, но при выходе из дома резко остановился: два здоровяка ожидали невдалеке, засунув руки в карманы. Вид их не обещал ничего хорошего. Завидев Малко, они двинулись в его сторону, не спеша, уверенные в своей силе. Когда он попытался избежать столкновения, они разделились, загораживая ему дорогу. Один из них привычным движением наклонился вниз и вытянул нож, спрятанный в сапоге. Свободной рукой он сделал Малко знак приблизиться. Но тот двинулся назад. Дверь дома уже захлопнулась, а кода он не знал.

Нападающие весили на двоих, должно быть, килограммов триста. Тот, что стоял ближе, приказал ему надтреснутым голосом:

— Иди сюда, мудак...

Лезвие ножа было в метре от Малко. Тот улыбнулся и спросил по-русски:

— Вам нужны деньги?

Привычным движением он расстегнул пальто, засунул руку за пояс, вытянул оттуда пистолет Макарова и направил его на парочку. Казалось, время замерло на какие-то доли секунды, потом Малко увидел, как сузились зрачки у человека с ножом. Он мог догадаться, что тот просчитывает в уме, хватит ли у него времени вогнать в Малко нож, прежде чем сам схлопочет пулю. Должно быть, он пришел к отрицательному заключению, потому что, бросив что-то напарнику, отступил назад, а потом оба типа бросились бежать. Малко видел, как метров через пятьдесят они остановили машину на шоссе и ввалились в салон.

Его пульс медленно успокаивался. Машина, в которую сели нападающие, исчезла вдали, и Малко подумал, что на этой пустынной улице, на краю света, она появилась не случайно... Сам он должен был пройти до проспекта Миколы Бажана, прежде чем поймать такси.

— На улицу Коцюбинского, — сказал он. — 20 гривен.

— Поехали, — процедил водитель.

Дональд Редстоун будет доволен. Благодаря номеру мобильного телефона можно будет получить больше информации об этом таинственном Стефане.

Дональд Редстоун ликовал. Блокнот Евгении Богдановой уже фотокопировали. Резидент поднял глаза.

— Я попрошу Червоненко найти владельца этого телефона. У него есть нужные связи. Если мы выйдем на этого типа, то сделаем гигантский шаг вперед. В любом случае, будьте очень осторожны: они вас не оставят.

— Я предупрежу Юрия Богданова, — сказал Малко. — Эти люди могут заинтересоваться им.

— Жаль, что вы не смогли задержать их, — вздохнул американец.

— Они бы не дались, — заявил Малко. — Мне пришлось бы убить их.

После стольких лет опасных приключений он по-прежнему испытывал отвращение к хладнокровному убийству. Даже если речь шла бы о таких бесчувственных животных, как те, кто выбросил из окна Евгению и Романа Марчука.

В дверь офиса постучали, и Дональд Редстоун крикнул, чтобы входили. Это была Ирина Мюррей, по-прежнему в своем кожаном пальто черного цвета. Малко не видел ее с того времени, когда они были в «Доме кофе». Он по-быстрому рассказал ей о том, что произошло после ее ухода, и о вечере с Викторией. Потом о встрече с Юрием Богдановым.

— Великолепно! — воскликнула она в конце. — Я очень довольна, что смогла таким образом помочь вам.

— Чтобы отблагодарить вас, — предложил Малко, — я приглашаю вас сегодня на ужин, при условии, что вы свободны...

— Да, я свободна, — подтвердила она под любопытным взглядом Дональда Редстоуна. — Я заеду за вами в отель, часам к девяти.

Она удалилась с улыбкой на губах, демонстрируя при этом великолепные зубы, сияющие ослепительной белизной.