— Никогда бы не поверил, — буркнул Барри, — что мне доведется выходить из порядочного ресторана через кухню!

— Ради дела приходится порой терпеть э-э... некоторые неудобства... — примирительно промычал Хью, елозя на сиденье.

Перед его носом — на панели управления — зеленоватым светом вспыхнул сенсорный экран приема заказа. Одновременно из динамика голос робота-оператора осведомился о том, куда желают отправиться уважаемые мастера.

Фрогмор не стал давать заказ устно — бог его знает, кто может прослушивать городской эфир. Он принялся тыкать дрожащим пальцем в сенсорный экран, вводя заказ непосредственно в бортовой компьютер кара. Мастер с брезгливой гримасой наблюдал за его занятием.

Компьютер пискнул, свет в салоне стал немного ярче, движок тихо загудел. Кар сноровисто побежал по мокрому от начинающегося дождя асфальту. Мастер откинулся на сиденье и облегченно вздохнул.

И совершенно напрасно.

Тихое шипение заполнило салон. Но не только оно. Еще его наполнил горьковатый запах аэрозольного «вырубателя». Барри только и успел, что грозно выпучить глаза и развернуться в сторону ловящего воздух ртом Фрогмора. Затем он рухнул тому на плечо и через минуту уже спал на этом плече крепким сном новорожденного младенца.

— Не понимаю, чем вы так недовольны? — ядовито улыбаясь, осведомился пан Волына у прикрученного к тяжелому дубовому креслу Стука.

Тот ответил лишь зубовным скрежетом и попытками высвободиться от сковывавших любое его движение веревок. Но те были достаточно прочны, и все потуги владельца Подземных Театров свелись к забавному подпрыгиванию кресла вместе с седоком по полу просторного чердачного чулана. Того самого, в котором пришлось общаться с крысиным воинством Орри Нолану.

— В самом деле, — продолжал пан, — вы же хотели очутиться в «Зеленых чертях»? И вот вы именно там, куда хотели попасть! Хотели поговорить о том мальке, которого словили на пару с Костой? И вот — пожалуйста! Именно о нем и пойдет речь! Правда, переговоры придется вести не с Рашем, а со мною, лично...

Пан Волына обменялся улыбкой с Рашидом, стоящим подле кресла, в котором он сидел напротив своего пленника.

— Я сверну шею проклятому фармацевтишке! — проревел Стук. — Как я не понял, что он заманивает меня в самую элементарную ловушку! И как я не понял, что машина, которую он вызвал, — такое же такси, как я — балерина!

— Да полно вам волноваться... Не стоит так уж злобиться на старину Хью. У него просто не было выбора. К тому же вы так напоили беднягу, что он чуть было не отдал богу душу, когда попал под «вырубатель». Из него уйма устриц вышла — мои ребята еле отмыли кар.

Пан извлек из внутреннего кармана пиджака свой футляр с сигарами и принялся выбирать подходящий к случаю экземпляр.

— Не желаете закурить? — осведомился он.

— Заткни свое курево себе в...! — порекомендовал ему Барри.

— Напрасно отказываетесь, Мастер, — пожал плечами пан и принялся раскуривать свою «гавану». — Табачок прямо из Метрополии...

— Ты, скотина, еще не знаешь, во что вляпался! — многообещающе уведомил его Рыжая Борода. — Но скоро поймешь, каких чертей спустил на себя, когда поднял руку на старину Барри! Скоро ты это узнаешь!

— Не теряйте времени, Мастер, — посоветовал ему Волына. — Кому, как не мне, знать, что почем на этой планете. — И если уж решил нарушить нашу договоренность о невмешательстве, то на это есть веские причины. Очень веские!

— Плевать я хотел на твои причины! — заорал Барри. — Знаю я их! Деньжищи тебе огромные светят! Не знаю от кого, но — светят! Вот ты и прешь на рожон!

— В общем-то ты прав... — признал Волына, выпуская сигарный дым не то чтобы прямо в физиономию пленника, но и не мимо нее. — Я хорошо, очень хорошо представляю, что после того, как отпущу тебя на волю — а отпустить-таки придется, — ты и твои людишки устроите мне на Бэ-Ка развеселую жизнь. Но только за мальчишку дают столько, что я смогу преспокойно перебраться в более подходящий для моего бизнеса мирок... И преданных мне человечков, — он глянул на Рашида хоть и искоса, но со значением, — с собой прихватить. А вот вы, Мастер, малька продать не сумеете. Вам он для чего-то другого сдался... Не знаю для чего, но для другого... Так что, может, перейдем к делу?

— Перейдем, — с неожиданным спокойствием согласился Барри. — Что тебе, собственно, от меня надо? Если ты успел и с Костой спеться, то должен лучше меня знать, что удрал малек. Ноги сделал. Тягу дал! Так что почему б тебе самому его не поискать — днем с огнем? Так сказать, на досуге?

Волына поморщился:

— Насчет того, чтобы самому шкета этого поискать, — это уж моя печаль... Только вот ваши людишки за ним тоже охотятся. Те самые, что к Косте его затащили. И сдается мне, что шансы у них неплохие. Что-то они про него знают. Какой-то подход к нему имеют... Но двое — это мало. Вы, Мастер, теперь заинтересованы в том, чтобы всю свою команду на поиски малька бросить. Самым живейшим образом заинтересованы...

— Где гарантии того, что как только мальчишка окажется у тебя в руках...

— Через сутки. Ровно через сутки после того, Мастер. Мне, простите, еще время требуется, чтобы ноги унести...

Мастер нахмурился и после минутного размышления решительно отрубил:

— Я настаиваю на своей доле в твоей затее!

Волына снова скривился:

— Послушайте, вы не в том положении, Мастер, чтоб еще и торговаться...

Барри уставился на него тяжелым взглядом:

— Сейчас — не в том. А вот как выпустишь ты меня, положение круто изменится. В другой мирок, говоришь, убраться хочешь. Так ведь у старины Барри руки длинные... В любом мирке трястись будешь до конца жизни! А возьмешь в долю — так плюну я на тебя и не стану время гробить на отмщения всякие. Как, по-твоему, стоят твои нервы четверти от того бабла, что ты срубить хочешь?

Волына призадумался:

— Четверти, не четверти, а вот десяти процентов, пожалуй...

— Сойдемся на двадцати! — отрубил Барри. Волына вздохнул:

— По рукам... Сейчас ты своим людям звякнешь, чтобы не вибрировали. И за дело поскорей брались.

— Тогда развязывай! Я уж постараюсь шею тебе не свернуть. И вообще, без фокусов обойдусь...

— Сначала — только правую ручку. Чтоб трубку держать мог. А потом уж ты сам справишься... Под замком сидючи. Раш, займись...

Барри только нервно дернул щекой:

— Ладно. Давай мобильник!

— Вот, прокрутите-ка эту запись, шеф...

Раш протянул пану Больше карточку-дискету:

— Это от Майка. Перехват сообщения, поступившего на номер Яснова. С Приюта. Очень любопытное. Можете считать, что мальчишка у нас в кармане. Все, как говорится, в ажуре!

Пан придвинул к себе выполненный под мрамор терминал и сунул карточку в щель. Выслушав требовательный голосок сестры Александры и пробежав глазами текстовку ответного послания Кима, он недоуменно воззрился на своего помощника.

— Похоже, этот малый как-то вышел-таки на малька... Но... Это сильно похоже на двойную игру... Почему он немедленно не поставил в известность меня? Почему он внушает этой бабе, что малек в опасности?

Раш пожал плечами:

— Все может быть, шеф. Может, этот тип и мудрит. А может, просто не хочет, чтобы мы его кинули... Ведь если мы будем знать, где спрятался мальчишка, то уже вполне сможем обойтись и без всяких Ясновых с их агентствами. А мы теперь и впрямь знаем это...

Волына откинулся в кресле, и на лице у него означилось некоторое удовлетворение умственными способностями подчиненного.

— И мы ведь именно так и поступим, Раш? Ведь именно так?

Каманера позволила Бэзилу пригласить ее на поздний ужин в «Крик павлина». Видимо, Бэзил уже успел навести справки и выбрал для почти полуночной трапезы кафе с претензией на место средоточия здешней интеллектуальной тусовки. Владельцы кафе, конечно, либо обладали весьма своеобразным чувством юмора, либо о павлинах имели весьма слабое представление, а уж об их криках — вообще никакого. Диковинную птицу из Метрополии сюда пока что никто завезти не сподобился. Но народ сведущий воспринимал «Крик» с надлежащей иронией, остальным же было до лампочки, как там орут в иных Мирах эти экзотические твари (предположительно все-таки — дивными голосами), и кафе пользовалось достаточной популярностью.