— У меня хорошая память, коллега! — вскинулась алхимичка. — Я помню еще и то, что среди пропавших адептов есть и моя ученица! Между прочим, если вас так интересует родословная обучающихся, племянница Эллис де Трийе! Быть может, это вы забыли, каким характером отличается оная особа?

— А, так вы еще не знаете? — непонятно чему обрадовался директор. Откуда-то он извлек пухлый конверт; мелькнула печать, подозрительно похожая на печать Ривендейлов, и Буковец извлек наружу длинный лист бумаги, сложенный в несколько раз. — Вот полюбуйтесь! — трагическим тоном возвестил он.

— И что это такое? — холодно полюбопытствовала магистр Ламмерлэйк.

— Официальное письмо Ривендейла-старшего, коллега! В котором он помимо прочего уведомляет, что приедет в Академию не далее чем завтра утром. Как вы полагаете, что он скажет, узнав об отсутствии наследника?

— Пускай приезжает попозже, — пожала плечами Эльвира.

Буковец ехидно закивал:

— Именно, именно так, дражайшая коллега! Путем задействования всех связей, которые только есть у Академии и лично у меня, мне удалось добиться переноса визита. На послезавтрашнее утро, десять часов. И задача, коллеги, ставится так: к этому времени наследный герцог должен быть здесь! Все понятно?

— Да уж куда понятнее! — огрызнулась алхимичка.

Директор нарезал еще несколько кругов у стены и тоном ниже спросил:

— Что говорит коллега Дэнн?

— В царстве мертвых их нет, — тоже чуть тише ответила магистр Ламмерлэйк.

— Так. Уже лучше… — оптимистично заверил Буковец, но особой радости в его голосе как-то не наблюдалось. — А вы что скажете, коллега Рихтер? Вы боевой маг или дальше собираетесь спать?

«Коллега Рихтер», не глядя на непосредственное начальство, подошел к соседней стене. Там висела карта Лыкоморья, сплошь истыканная бумажными флажками — синими и зелеными, на каждом я заметила имя адепта. Пальцем Эгмонт быстро очертил неровный треугольник где-то на северо-западе страны.

— Они здесь, — уверенно сказал мат. — Больше им быть попросту негде.

Стало тихо. Алхимичка, бледная, как Афилогет, переводила взгляд с карты на Эгмонта и обратно.

— Слепой треугольник?.. Но они же живы, а там…

— Я знаю, что там выжить невозможно, — твердо сказал Рихтер. — И все-таки они живы. Так что, коллеги, давайте думать, как нам их оттуда вытаскивать. По-моему, это самый животрепещущий вопрос…

Директору, очевидно, надоело изображать метроном: он уселся за стол и вперил в Эгмонта долгий тоскливый взгляд.

— А что тут думать? — с прежним надрывом поинтересовался он. — Накрываем весь Треугольник телепортом, быстро переносим адептов, покуда оно не спохватилось…

— А после этого взмахиваем крылышками и улетаем на небеса! — ехидно закончила Эльвира. Буковец, привыкший к ее выпадам, только страдальчески заломил брови. — Коллега, да поймите же вы — мы не драконы! Среди нас нет конунга Валери, хоть мы и маги! Всей нашей силы едва хватит, чтобы устроить точечный телепорт — и то молиться надо, чтобы оно не захотело нам помешать!

— А вы думаете, я этого не понимаю? — огрызнулся директор, опять вскакивая на ноги. — Значит, так, коллеги! Мне безразлично, как вы это сделаете: хотите — крылышки отращивайте, хотите — отправляйтесь в Треугольник послами и договаривайтесь по-хорошему. Но к послезавтрашнему утру адепты должны быть здесь. В Академии, желательно в своих постелях. Живые, по возможности здоровые. Если последнее не получится — не страшно, герцог Ривендейл должен знать, что его наследник учится не на алхимика. Все понятно?

— Можно подумать, на алхимика учиться безопас… — Магистр Ламмерлэйк осеклась на полуслове, ибо в дверь постучали, и через секунду внутрь просунулась растрепанная эльфийская голова.

— Магистр Буковец… — начала оная и расцвела улыбкой, увидев в кабинете алхимичку. — Ой, магистр Ламмерлэйк, и вы здесь!

— Чего надо?! — хором рыкнули магистры. Голова смутилась:

— Ну-у… У нас там такое дело, парочка эликсиров пролилась, ну и еще один декокт. Они немножко смешались, пошла реакция, дым повалил… мимо две вампирши проходили, с телепатического, так они как в транс вошли, так до сих пор и не вышли! Вещают и вещают, как Марцелл — то есть магистр Назон! — на практикуме. Одна стихи читает, другая будущее предсказывает…

— От нас-то чего требуется? — не понял ошалевший от переизбытка информации директор.

Голова изобразила страдание на лице.

— Выключите их, а? — жалобно попросила она. — Пророчества страшные, все, как одно, эсхатологические. Даже слушать не хочется. А стихи и того хуже: рифмы нету, размера нету…

— Ладно, сейчас. — Эльвира на мгновение закрыла глаза, будто разрешив себе расслабиться, потом приняла прежнее железное выражение и решительно вышла из кабинета. Буковец последовал ее примеру, прихватив неизменный портфель; несколько секунд я слышала удаляющийся звук алхимичкиных каблуков, твердо впечатывавшихся в каменный пол.

Эгмонт остался в кабинете один, но, кажется, он этого даже не заметил. Он остался стоять где стоял, с той же хмурой сосредоточенностью на лице; похоже, задачка, которую требовалось решить, даже для него оказалась сложной. Очень сложной, заключила я через три минуты, потому что Рихтер становился все мрачнее и мрачнее. Развернувшись к карте, он сделал пальцами какие-то замеры; очевидно, результаты его не удовлетворили, потому что несколько секунд Эгмонт просто смотрел на карту, а потом со всей силы врезал по ней кулаком. Бедная карта чуть слышно пискнула — выражать недовольство громче она не осмелилась, особенно с учетом того, что ущерб был нанесен в большей степени ее гордости, нежели физическому состоянию.

— Нужна координата, — с тихой яростью сказал Рихтер. — Координата, мрыс дерр гаст!

Я пожала плечами, усаживаясь на директорском столе. Сидеть там было одно удовольствие — стол был широкий, удобный, и бумаг на нем было немного: Буковец ценил аккуратность. От греха подальше я отодвинула от края песочные часы, две толстые тетради и маленький флажок, синий в зеленую крапинку. Он был в точности похож на те, воткнутые в карту, — только вместо имени на нем была какая-то мешанина букв, которые, ни секунды не оставаясь на месте, менялись местами. На мгновение в этом хаосе промелькнуло «…ген… венде…», а потом «…льга… ц…», и я, охваченная непонятным прозрением, сжала флажок в пальцах.

Голова заработала с непривычными даже для меня скоростью и четкостью. Скорее всего, магистры ищут нас, всех четверых, ибо при телепортации нас забросило совсем не туда, куда планировалось вначале. А что, вполне возможно. Матрица телепорта всегда строится жестко, на определенное количество человек, и вряд ли в планы учителей входила Полин, отправляющаяся с нами на боевую выживательную практику. Присутствия алхимички не предсказал бы никто. Уж тем более никто бы не предсказал, что мы так вцепимся друг в друга… Мрыс эт веллер келленгарм, — скорее всего, заклинание приняло нас за одно существо, только очень странное… еще бы после этого оно не исказилось! Ну а зная мое везение, нас вполне могло закинуть в совершенно непроницаемое для магистров место. Чародеи устроены крайне просто: все, чего они не понимают, автоматически зачисляется в разряд врагов. Эгмонт же не знает, какой замечательный там оказался лес! И леший там понятливый, и водяник… и домовой тоже, правда, у него бы чувства юмора еще чуточку отбавить…

Но перспектива провести в замечательном лесу остаток дней меня как-то не прельщала. Кроме того, магистров было жалко — я еще не забыла, кто такой Ричард Ривендейл, и примерно представляла, как хорошо он относится к любым нештатным ситуациям. Особенно к тем из них, которые способны причинить вред его наследнику. Нет, надо было возвращаться… я решительно сжала флажок за иголочку в основании и спрыгнула со стола.

Эгмонт все еще стоял у карты, но нужный мне кусок, хвала богам, не загораживал. Я нагнулась к бумаге, и пространство точно раздвинулось перед моими глазами: вместо микроскопических голубых пятнышек, больше достойных называться брызгами, я увидела три длинных озера, соединенных протоками. Картинка увеличилась — стала видна избушка, а еще через секунду я рассмотрела спящую Полин, уютно свернувшуюся в клубок, Хельги, свесившего руку с лавки, и Генри, рядом с которым, задумчиво покачивая головой, сидел домовой. Очевидно, прикидывал, что сделать с герцогом на этот раз… я погрозила пальцем, и домовой, недовольно шевельнув ушами, все же отошел от вампира.