– Зайдите в дом! – крикнул Темпл. – Скоро стемнеет, бродить по улицам для вас небезопасно.

– О да. – Диана посмотрела на горожан, которые вышли прогуляться, радуясь приятному вечеру. – Полагаю, по здешним лесам рыщут разбойники, которые только и ждут, когда появится подходящая дама.

– Вполне может быть. – Маркиз с трудом подавил желание отыскать прохожего, хоть отдаленно напоминающего разбойника. По правде говоря, под это определение подходила лишь одна компания, которая сидела в «Королевской милости» и играла в карты. – Почему бы вам не зайти в гостиницу? Миссис Фостон, наверное, беспокоится.

– Сомневаюсь, – сказала Диана. – Когда я уходила, она спала на моей кровати. Наверное, сегодня мне придется ночевать в ее комнате, потому что мою компаньонку очень трудно добудиться, и меня не радует перспектива спать в комнате над конюшенным двором. – Она усмехнулась. – Нет уж, я лучше подольше погуляю.

Темпл подошел к ней вплотную:

– Вы когда-нибудь делаете так, как вам говорят?

– Никогда. А вы?

Лучше бы он сказал Пимму «нет» в «Уайтсе».

– Все будут изумляться, глядя на вас.

– Будут. Но у меня есть причина пока не возвращаться.

– Какая же? Умоляю, скажите.

Диана указала взглядом на небо:

– Первая звезда.

– Первая звезда?

– Да. – Она посмотрела на темнеющее небо над головой. – Я люблю по вечерам искать первую звезду. В Лондоне редко бывает видно звезды, и за городом я ее всегда ищу.

– И зачем вы это делаете?

– Чтобы загадать желание, конечно. – Диана посмотрела на него так, как будто у него выросла вторая голова. – О, Темпл, иногда вы бываете таким несообразительным. – Она толкнула его в бок и опять уставилась на небо.

Маркиз потер бок и пожелал, чтобы его собеседница была чуть больше мисс и чуть меньше Диана.

– Когда вы увидите звезду, вы войдете в дом?

– Если это то, чего вы хотите.

Они некоторое время молча стояли в сгущающихся сумерках.

Темпл не мог долго выносить тишину, она действовала ему на нервы.

– Что вы загадаете?

– Не могу сказать, иначе желание не исполнится.

– Сомневаюсь, что если вы скажете мне свое желание его вероятность уменьшится хоть на йоту.

Но он ее не убедил.

– Раз не говорите, я сам догадаюсь. – Маркиз постуча. пальцами по подбородку. – Что-то вроде этого: «Хочу, что бы Корделл не нашел, куда я спрятала деньги на непредвиденные расходы».

Диана покачала головой:

– Я не стала бы загадывать такую чепуху. К тому же Корделл не найдет мои деньги.

Она сказала это с такой убежденностью, что Темпл улыбнулся. Может, предписание Пимма ему и не понадобится. Можно просто подождать, когда Корделл растратит припрятанные монеты, а потом уж она будет отвечать на дуэльные вызовы над трупом убитого виконта.

– Какие еще будут догадки?

Вокруг них птицы распевали последние песни перед сном. Их сладкие трели, легкий ветерок, величественное небо над головой – все создавало романтическую обстановку, но Темплу этого совершенно не требовалось в компании Дианы.

Она посмотрела на небо, потом на маркиза – голова запрокинута, губы приоткрыты, глаза блестят вызовом. Определенно, маленькая распутница хотела его соблазнить.

– Диана, – предостерегающе начал он, но тут же забыл, что хотел сказать.

«Не делай этого, Темпл. Помни про Константинополь. Помни обещание не жениться. Помни, что ее жених рядом…»

Даже в театре на Хеймаркете не обставили бы сцену лучше: чертова статуя с ее романтической историей, мерцающие фонари, усыпляющее пение птиц и… Диана, созданная для поцелуев: пухлые губы, шелковая кожа, роскошные голубые глаза.

С такими глазами она может приманить мужчину с другого конца света.

«Может, она это уже сделала», – прошептал на ухо Темплу предостерегающий голос.

Все еще пытаясь напомнить себе, что она не что иное, как докучливый багаж, он наклонил к ней голову. Диана это заметила, и в тот же миг их губы слились в поцелуе.

Нет, нельзя этого делать, повторял он себе, а руки сами прижали ее к груди. Он слишком хорошо знал, что сулят ему эти губы и какие беды вскоре последуют.

Он не в первый раз целовал леди Диану Фордем.

Но, впиваясь в ее губы поцелуем, от которого не мог удержаться, Темпл Богом поклялся, что больше не позволит себе этого. Никогда.

Темпл мог отрицать все, что угодно, утверждать, что он не ехал за ней, но Диана узнала правду в тот момент, когда он ее поцеловал.

Не каждая женщина зайдет так далеко, чтобы устроить скандальный побег с целью изловить мужчину, которого любит, но игра стоила свеч. Сколько бы Темпл ни отпирался, он приехал, и он ее поцеловал, поцеловал так, как когда-то. Его губы прижались к ее губам, требуя приоткрыться. Она охотно послушалась, приглашая дразнящий шепот его языка.

«Вернись ко мне, Темпл» – именно такое желание она загадала, когда над головой первая звезда зажгла свой магический свет.

Привстав на цыпочки, Диана кинулась в его объятия. Маркиз как будто услышал молчаливое пожелание – и ответил на ее мольбу. Его язык скользнул в ее рот и увлек Диану на тропу скандала и гибели, как это уже однажды было много лет назад. Он прижал ее к себе так сильно, что она слышала биение его сердца, ощущала жар его тела, длину и твердость его…

Диана знала, что ее должна возмутить интимность объятия, но оно вызывало только довольство, удовлетворение, желание узнать и почувствовать больше…

Язык все дразнил, и она, осмелев, в упоении восторга ответила тем же.

– О Господи, Диана, что ты со мной делаешь! – прошептал он ей на ухо.

Диана положила голову ему на грудь.

– Темпл, я знала, что ты придешь за мной.

Как только эти слова слетели с ее губ, мир словно опрокинулся. Она услышала громкий стук его сердца, и устрашающая стена безразличия отрезала их друг от друга.

– Нет, дорогая. – Диана со страхом услышала знакомую решимость в его голосе. – Ты ошиблась. Я не вернусь к тебе. Никогда.

Темпл остался стоять на площади, ошарашенный поцелуем Дианы и ее ответом на его признание.

Он не знал, что хуже – что тело все еще дрожит после напора ее страсти или что она считает его бессердечным старым козлом.

Диана высказалась даже еще круче, но, как ни смягчай выражения, она права. Он бессердечный ублюдок. Еще немного, и он получит ту же нелестную репутацию, что и дед, – зануда!

«Я не Сетчфилд…» И все же Темпл знал, что со временем им станет – мыслями, делами, каменным сердцем.

Как быть? Сделать предложение Диане? Но что он мог предложить? Чтобы она жила в нищете и месяцами оставалась одна, без защиты, в состоянии неопределенности, пока он будет рыскать с опасными поручениями Пимма?

Нет, так много он не может у нее просить. Он был прав, когда открыто признал это много лет назад, и он прав сейчас. Однако часть сознания, которую не тронули дедовское презрение и ярость, подсказывала ему, что он отвечает так из трусости, ради своего спокойствия. Потому что если заглянуть поглубже в душу, он найдет там другой ответ.

Вообще-то если бы он был хоть наполовину таким мужчиной, каким следует быть, он бы не ограничился поцелуем. Если бы у него было сердце, он бы отверг доводы разума, запихнул Диану в карету Сетчфилда и приказал Элтону гнать лошадей, а их первая брачная ночь началась бы еще до того, как лошади пустятся вскачь.

Прислонившись к каменной стене гостиницы, Темпл пытался остудить разгоряченное тело, представляя, какова была бы реакция Дианы на такую выходку.

И тут он увидел, как из гостиницы, оглядываясь по сторонам, выходит Корделл.

Удостоверившись, что на гостиничном дворе никого нет, виконт надвинул на лоб шляпу, сдернул с карниза подвешенный фонарь и, выйдя на улицу, скрылся из виду.

Когда Корделл сворачивал за угол, Темпл увидел еще кое-что, заставившее его выбраться из тени. Корделл нес саквояж. Ага, этот тип сбегает. Он покидает Диану. На первый взгляд это казалось благом. Утром Темплу будет легче, поскольку ему не придется видеть лицо Дианы, когда судья потащит ее жениха в тюрьму. Вот только…