— Вернулись, — заявляю матери, когда слышу хлопок двери.

Поправляю на себе шелковую блузу с жемчужными пуговицами. Теперь все изменилось и я не исключение. Я обновила стиль на классический. Выбросила оранжевые колготки и джинсы клеш. Возможно, так на меня влияет энергетика Адама, и я искренне полюбила натуральные тона, зауженные брюки, закрытые платья из плотной ткани. Подобно аристократке я собираю волосы в элегантный пучок и каждое утро без лени делаю макияж. Лютольфу нравится мое преображение, а мне нравится реакция Лютольфа. Вот такая бесконечность.

Спускаюсь по лестнице, чтобы встретить родных.

— Вы задержались. Думала, запеканка совсем остынет.

С порога интересуюсь.

— Мы кормили лебедей в парке, а теперь ты корми нас, мама! — визжит Алиса и скидывает сапожки. — Ура! Мы будем есть запеканку! Папа, — оборачивается к Адаму, — ты любишь запеканку?

— Конечно, — с тактом и ледяной сдержанностью кивает Адам.

Он всегда такой…холодный. Словно крепость, которую никогда не покорить полностью. Загадочный и спокойный. А я голову теряю от этих его манер в коктейле с красотой. Настолько безупречной, что иногда пугает.

После переезда в Туманный Альбион Адам редко появляется в России и его клиентам приходится совершать вылеты в Лондон самостоятельно, идти на поклон к Лютольфу со своими деньгами. Кажется, за супругом они готовы пуститься даже к черту на рога. Но меня Адам предпочитает не оповещать о своих делах.

Я же временно безработная, хотя с этим можно поспорить. В большом особняке нет ни одной служанки. Адам предлагал взять помощницу. Отказалась. Все хозяйство на мне, по собственному желанию. Готовка, уборка, глажка. Я получаю удовольствие от наведения уюта. Здесь каждая статуэтка располагается по моему вкусу.

Моя мама и по совместительству теща Лютольфа ворчит, но ковыряется в саду. Мы ее не заставляем, но она иногда скучает по грядкам на даче. Наверное, я в нее пошла характером, потому что садовника у нас тоже нет.

Адам помогает Алиске раздеться и отправляет дочь мыть руки с мылом непременно на два раза. Снимает свое черное пальто и вешает его с особой аккуратностью. Он тот еще перфекционист, а я не прочь иногда навести хаос в его тотальном порядке.

С улыбкой на устах я подхожу к Адаму, легким движением кладу ладони на его широкие плечи, глубоко вдыхаю, наслаждаясь ароматом одеколона. Я, наконец, обрела покой, о котором так долго мечтала.

Муж утыкается в мои волосы.

— Так вкусно пахнешь Юль.

Как говорил Адам, фальшивый пожар учинили Вадик, Кристина и Роберт. Они хотели выкрасть меня и дочь, тем самым шантажировать Лютольфа. Против воли заставить Адама взять на себя грехи Вадима, переписать фирму на Роберта, а Кристине выплатить крупную сумму денег. Вот только каков итог покушения?

Вадик в тюрьме. С легкой подачи Лютольфа бизнес Роберта теперь на грани разорения. Лишь Кристина отделалась испугом. По слухам, женщина быстренько «переобулась» и нашла себе богатого, но старого покровителя. В кругах, где вращается Кристина, долго от любви не страдают.

— У меня есть подарок, — шепчет Адам.

Тянется в карман пиджака, достает бархатную коробку.

— Ого… серьги… ты меня вконец разбалуешь! — Последнюю фразу кричу и хлопаю в ладоши от восторга. Ювелирное украшение режет глаза сиянием. Осторожно поддевая вещицу, оборачиваюсь к подоспевшей маме, — смотри какой у тебя зять!

— Золото, самородок, — хвалит Адама, а тот растекается в улыбке.

Из глубины особняка доносятся топотки. К нам бежит Алиска.

— Это я! Это я помогала выбирать сережки папе! Тебе нравится?

— Очень, — с умилением оглядываю родных.

Алиса поднимает кулачки вверх и победоносно размахивает. Адам не выдерживает выкрутасов дочери и смеется. Матушка подхватывает настроение зятя. Я терплю пару секунд, а после тоже заливаюсь.

— Ура! Моя мама смеется и больше не грустит! — по-детски искренне радуется Алиска и, прискакав ко мне, обнимает.

За всей суматохой наша семья не замечает шума с улицы. Внезапно входная дверь с грохотом распахивается, да так сильно, что ударяет об стену.

Сначала я вижу огромный зеленый куст. Габаритами он заполнил весь дверной проем и с трудом проталкивается внутрь дома. Улавливаю свежий запах хвои и понимаю, что тащат к нам елку. Из-за веток просматривается черная спортивная куртка. Эксклюзивного пошива.

— Все руки смолой испачкал, — пыхтит Марк, затащив дерево полностью.

— Ну и братец, — ошарашенно наблюдает Адам, почесывая затылок. — Когда успел прилететь из России?

— Сегодня. Спустился с трапа, купил ель и сразу к вам. Новый год скоро, а мой брат еще не подсуетился. Так ведь? — хитро щурится на Адама.

— Я хотел! — привычно спорит.

Охаю и кружусь подле двухметрового дерева. Алиска на седьмом небе от счастья.

— Игрушки! Где же игрушки, дядя Марк?

— All Inclusive, Алисонька, все включено.

Чита Лютольфов без ума от маленькой Алиски. В удовольствие носятся с ней как с писаной торбой. И сердечко мое материнское екает каждый раз от этой картины. Марк тащит с крыльца два больших пакета под завязку набитых.

Пока мужики разбираются с крестовиной и установкой ели рядом с камином, моя мама готовит согревающий глинтвейн на виноградном соке, а мы с доченькой перебираем шары и бусы, забавных стеклянных зверушек и серпантинки.

Этот Новый год обещает быть волшебным. Для нас с Адамом история заканчивается хэппи эндом, а вот телефон Марка разрывается от вибрации.

— Ответь уже, — строго говорит Адам, подхватывает дочь и усаживает ее на шею.

Алиска держит в руках яркую звезду и собирается украсить макушку елки.

— Вот еще! — негодует Марк, — в кое-то веки взял выходные. Нет меня. Ни для кого!

— Трубка долбит не переставая, может, случилось что?

— У них всегда проблемы, — раздраженно проворачивает в руках мишуринку.

Я на правах хранительницы очага вздыхаю, с неким снисхождением поднимаю телефон с пола.

— Прими звонок или это сделаю я.

— Даже в предновогодние вечера не могу побыть с семьей! — орет Марк, но подчиняется. Ставит режим громкой связи, чтобы не отвлекаться от процесса — Алло!

Строго отвечает, укладывает мишуру на ветвь, но рука его, дрогнув, роняет украшение.

— Вы обязаны на мне жениться! — раздается нежный голосок по ту сторону трубки.

— Чего?!

Все, абсолютно все родственнички Лютольфа-младшего замирают. Я улыбаюсь во весь рот, наблюдая, как разволновался Марк.

— Кто вы? — выясняет адвокат, но из динамика шуршат помехи.

В просторном особняке нависает безмолвие. Настолько тихо, что, даже если на втором этаже случайно пробежит крохотная букашка, мы услышим.

— Ошиблись. Наверное, — хрипит Марк, отменяя вызов.

— Не-а, — с высоты отцовского роста заявляет Алиска. — Тили-тили тесто! Жених и невеста!

Конец