– Нет. Вся орава кинулась за мной вдогонку.

– Значит, все как один засели здесь, никого из нас не хотят пропустить к Литл-Крику.

– Да, подготовились основательно, как видишь. Выбрали местечко, расставили людей, замаскировались.

Хантер решил, что не имеет смысла и дальше скрывать всю сложность их положения от Лины. Да ее и не обманешь, она и сама давно догадалась, что они ходят рядом со смертью.

– Ну вот же Чарли удалось прорваться к нам, несмотря на всю их подготовку. И еще кому-нибудь может повезти, – пробормотал Себастьян. Пытаясь обнаружить, где расположились противники и откуда ждать наиболее прицельной стрельбы, он переходил от одного валуна к другому.

– Угу, и этого смельчака продырявят как решето.

– Хантер прав. Мне просто дьявольски повезло сегодня. Да и лошадь не подвела.

– А будет ли польза от смертельного риска? – спросила Лина.

– Наверняка, мисс Саммерс. Я не собирался пугать вас...

– Не волнуйтесь, это не из-за вас. Я испугалась намного раньше.

– Если мы будем сидеть здесь и бездействовать, то на нас можно сразу же поставить крест. Логика тут простая. Да у нас и патронов не хватит, чтобы продержаться дольше чем несколько часов. А они могут в любую минуту послать кого-нибудь за боеприпасами. В городе нас ждет маршал Такмен, он соберет много желающих пострелять в мерзавцев, стоит кликнуть на помощь. Получится немало, уверяю вас. И если мне удастся добраться до него живым, то я приведу сюда целую армию добровольцев. Вот увидите, больше половины этих хорьков мы прикончим в перестрелке.

– Но Хантер прав. У вас нет шансов остаться в живых, если придется скакать под градом пуль. Разве нельзя как-то иначе подать знак тем, в городе, чтобы они сообразили, что здесь происходит? Чтобы сами прискакали на помощь?

– Ни единого. А любой из любопытных сразу же погибнет, едва сунет сюда нос. Этих ребят испугает только большой вооруженный отряд.

– Но если вы отправитесь в город, вас тут же изрешетят их пули.

– Хорошо. Я могу, конечно, подождать, пока меня убьют здесь. Но могу выбрать и другое – умереть, пытаясь выбраться из ловушки и привести помощь.

– Небогатый выбор, не так ли?

– А его вообще нет. Маршал Такмен понятия не имеет, что мы в пяти милях от города.

Лина замолчала. О чем еще можно спросить? И вопрос задал Себастьян:

– Значит, никаких предложений? А я почему-то надеялся, что кому-то из вас придет в голову умная идейка.

– Боюсь, что мой умишко не в состоянии придумать что-либо стоящее. – Лина поморщилась, когда сидящий неподалеку от нее Джед пробормотал:

– Так, еще одним подонком меньше.

– Позволь мне попытаться вырваться отсюда, Себастьян, – сказал Хантер. – Все равно эта заварушка началась из-за меня. Значит, я и должен вывести вас отсюда.

– Нет, Хантер. Ты останешься здесь. Не думаю, что сделаю это лучше тебя, но все же это моя профессия. И меня учили выпутываться из подобных ситуаций. В любом случае вся каша заварилась из-за Уоткинса, а не из-за тебя. А я... Меня послали за Уоткинсом намного раньше, чем это решил сделать ты. Так что он на моей совести. Тебе я помогал потому, что наши цели совпали.

– И все же я не уверен, что ты сумеешь выбраться отсюда... Как ты думаешь это сделать?

– Очень просто. Прижаться к лошади потеснее, а скакать очень быстро, чтобы в тебя не попали. Вот и весь фокус.

Лина с упавшим сердцем наблюдала, как Джед пополз к лошади Себастьяна и подвел ее к самому высокому из валунов, составлявших основу их жалкого укрытия. Себастьян кошкой вспрыгнул на нервно прядающего ушами скакуна и тут же распластался на его выгнутой шее. Лина пригнулась еще ниже, ожидая шквального огня. Себастьян чуть привстал и вонзил шпоры в бока лошади. Та сделала рывок и взвилась вверх, чтобы перепрыгнуть через преграду из камней. Не успела она приземлиться по ту сторону, как раздались выстрелы.

Лину перестрелка оглушила. Она зажала уши ладонями и лежала так, глядя на Джеда, Чарли и Хантера, которые изо всех сил пытались прикрыть Себастьяна и вызвать огонь на себя. Но наемники продолжали сумасшедший обстрел храбреца, который посмел на бешеной скорости покинуть ловушку. Лина обратилась в слух, ожидая, что вот-вот кто-то скажет, что упал либо Себастьян, либо его лошадь. Но все молчали, стрельба вроде бы утихла, и она осмелилась выглянуть в просвет между ветками колючего кустарника. Далеко за смертельным кольцом, в которое их загнали наемники, плыли клубы пыли, а впереди мчались несколько всадников.

– Ему удалось, да? – с надеждой спросила Лина, ожидая ответа.

– Похоже, что да. – Хантер решил, что не стоит расстраивать ее, говорить о своих подозрениях, что Себастьян мчится к городу с несколькими нулями в теле. – К сожалению, кто-то из парней Уоткинса решил во что бы то ни стало догнать его.

– Но они не решатся гнаться за ним до самого города.

– Кто их знает. Возможно, нет. Но всякое может быть на пути в пять миль.

– Я опасаюсь, что они подстрелят его лошадь.

«А они вполне могут так и сделать», – подумал Хантер, но промолчал.

Время тянулось, наемники то и дело нарушали их покой звучными выстрелами, иногда даже ружейной атакой, Осажденные отвечали им редкой, но меткой стрельбой, нападавшие отступали, и все снова стихало на какое-то время. Когда небо заалело закатом, Лина уже готова была ко всему, лишь бы эта пытка поскорее закончилась. Хоть какая-то перемена в этом монотонном, изматывающем нервы ожидании. Что может быть хуже напряженного ожидания смерти? Разве что сама смерть.

Лина чуть приподнялась, чтобы еще раз посмотреть в направлении города, но ее вдруг отбросило назад. Пуля... Пуля попала в левое плечо. В первые секунды она даже не почувствовала боли, скорее была удивлена. И подумала, что ужасно несправедливо, что пуля поразила именно ее, единственную, кто ни секунды не держал в руках ружья. Говорят же, что пуля дура, пыталась успокоить себя Лина, но все равно было странно, что именно она стала первой жертвой. Когда стреляешь сам, то как-то не удивляешься, что и в тебя могут попасть, а вот так...

– Лина! – вскрикнул Хантер и пополз к ней.

– Думаю, что рана несерьезная.

– Об этом лучше судить мне. Давай-ка переползем вот сюда, здесь как-то надежнее.

Когда ее наконец прислонили спиной к камню, шок и недоумение уже прошли, теперь ею овладела боль. Она стиснула зубы, чтобы не застонать, а странно побледневший Хантер расстегнул ее рубашку, осмотрел, промыл и забинтовал рану. Лина лежала и думала, как же терпят те, у кого случаются более серьезные ранения. У нее-то не рана, а ерундовая царапина, и все же хотелось выть от боли.

– Потом надо будет зашить ее, дорогая, но серьезных поражений нет. Что ты, черт побери, вообще делала, как умудрилась попасть под пулю?

Стоя перед Линой на коленях, Хантер протянул ей фляжку со спиртом, которым только что дезинфицировал рану, и велел сделать пару глотков. Затем и сам хлебнул, чтобы хоть как-то успокоиться – паника и ужас охватили его при виде раны на теле Лины.

– Пыталась выглянуть. Вдруг Том уже... э-э.,. я имею в виду Себастьяна... вдруг он уже возвращается с подмогой.

Она сделала еще один глоток виски, почувствовав новый приступ боли и надеясь, что алкоголь снимет ее. Затем спросила, возвращая фляжку Хантеру:

– Как ты думаешь, ему удалось добраться?

– Мы с Джедом только что гадали о том же.

– Ну и?.. Что решили? – После третьего глотка виски ей стало чуть легче, только кружилась голова. И еще один замечательный эффект от виски – уменьшился страх.

– Видишь ли, ни один из парней Уоткинса не вернулся. А об успехе они непременно постарались бы доложить командиру.

– А это уже кое-что, не так ли? Что-то значит...

– Пока что для нас это означает, что тут осталось чуть меньше подонков. Но давай думать, что ему все же удалось обставить этих каналий. Либо ему повезло и он уложил парочку мерзавцев наповал, либо ловко увлек за собой. Те и не заметили, что скачут уже в черте города. А уж там ими занялись Такмен и его люди.