Поставив бокал на прикроватный столик, он поднялся и поцеловал зажатые в кулаке локоны.

– Спокойной ночи, – шепнул он, выходя из комнаты.

Люсинда тоже встала, подбежала к чану, вода в котором уже остыла, и, взяв тряпочку, смыла с себя пот и семя любовника, а потом снова легла и мгновенно заснула. День, несомненно, выдался необычным, а завтра ее ждет много нового и, будем надеяться, поразительного.

– Проснись, Люсинда! Время утренней порки! – объявил Повелитель.

Люсинда недовольно захныкала и перевернулась на спину. Однако Повелитель безжалостно сдернул с нее одеяло.

– Неужели уже утро?

– Да. И тебя ждет хорошая трепка, девушка.

– За что?! – обиделась она.

Повелитель усмехнулся и присел на край кровати.

– Если хочешь убедительно сыграть свою роль перед «Учениками дьявола», Люсинда, должна притвориться абсолютно покорной.

– Но разве мы не договорились, что я здесь главная? – настаивала Люсинда.

– Совершенно верно, но чтобы действительно овладеть ситуацией, нужно уметь держать себя в руках, а ничего не получится, пока не избавишься от своих страхов. Немедленное повиновение любому приказу достигается двумя методами: либо боязнью наказания, либо сознанием. Тогда, даже подчиняясь, ты совершенно спокоен и держишься начеку. Понятно, дорогая?

– Конечно! – вскрикнула она, взволнованная и пораженная тем, что не додумалась до этого раньше. – Конечно, сэр! Как вы умны! Давайте начнем сначала, если можно!

– Доброе утро, Люсинда, – повторил он, – Пришла пора наказать тебя.

Люсинда поднялась, легла к нему на колени и, оглянувшись через плечо, хитро подмигнула.

– Да, Повелитель, – прошептала она, зазывно вильнув задом.

– Превосходно, – кивнул он и отвесил ей десять крепких шлепков, так что кожа соблазнительных ягодиц порозовела. Заметив, что после первых ударов она принялась тереться об него, он сунул в ее лоно палец и удовлетворенно усмехнулся:

– Ну вот, миледи, вы уже вся мокрая, и это лишь после десяти ударов вместо двадцати, полученных прошлой ночью. Какие успехи! А теперь, девушка, на спину, и побыстрее. У меня для тебя маленький сюрприз.

Из кармана панталон он вытащил какой-то предмет и поднес к ее глазам.

– Что это? – удивилась она. – О! Совсем как большой «петушок»! Дайте мне рассмотреть! Из чего он сделан, сэр? А эти остренькие бугорки? Зачем они?

Продолжая говорить, она ощутила нарастающее возбуждение. Странный предмет был сделан из кожи, но не украшен ничем, кроме вышеописанных бугорков, и имел у самого основания рукоятку слоновой кости, за которую и держался Повелитель.

– Это называется «дилдо», сокровище мое, – пояснил он, – и доставит тебе немало наслаждения, пока я объезжаю лошадей. Увы, я не могу проводить с тобой все дни напролет.

И, вынув скрученные шелковые шнуры, обвил ее запястья и ловко прицепил другие концы к медным крючкам, ввернутым в верх изголовья кровати. Люсинда попробовала свои узы на крепость и призналась:

– Меня никогда не связывали раньше, хотя мы с Робертом немало говорили об этом.

Она немного боялась, но сумела побороть страх, пока он проделывал ту же процедуру с ее ногами. Попка еще горела после полученной трепки, и все это казалось очень волнующим. В конце концов, никто не посягает на ее жизнь!

– Веревки не слишком давят? – заботливо спросил он, подкладывая ей под бедра жесткий круглый валик, так что пушистый холмик кокетливо выпятился.

– И долго я должна оставаться в таком положении? – спрашивала она.

Он загадочно улыбнулся:

– Скоро узнаешь, сокровище мое. – И, подойдя к подносу, стоявшему на комоде, налил рюмку ликера. – Выпей, это поможет тебе возбудиться еще сильнее, Люсинда. «Ученики дьявола» любят использовать подобные методы, поскольку воображение у них не слишком развито.

– Афродизиак? – не выдержала Люсинда.

Он кивнул.

– Я никогда его не пробовала.

– Неудивительно, – усмехнулся он. – Почтенные замужние леди понятия не имеют о подобных вещах.

– Вкус земляники, кажется, я пила что-то похожее прошлой ночью. Именно поэтому была такой необузданной?

– Думаю, ты сгорала бы от страсти без всякого афродизиака, – заверил он, – но пока тебе лучше принять его.

– Когда ты собираешься пронзить меня этим «дилдо»? – допытывалась Люсинда, жадно оглядывая новый для нее предмет. – Мне будет больно?

– «Дилдо» предназначен чтобы дарить наслаждение, а не боль, сокровище мое, – спокойно ответил он и, наклонившись, накрыл ее губы своими. Сначала нежно, но загоревшееся желание воспламенило страсть. Рот Люсинды напоминал вкусом сладкую сочную ягоду. На короткий миг он вновь стал пылким мужчиной, сгоравшим в ее почти невинном исступлении. Но он тут же взял себя в руки и отстранился.

– Как мило, – вздохнула Люсинда. – Мне понравился твой поцелуй. Можно еще, Повелитель? – Но, увидев выражение его глаз, быстро сказала: – Нет, думаю, нельзя. Что ж, в другой раз… – Она храбро улыбнулась. – Так лучше, сэр? Надеюсь, я кажусь более соблазнительной и совершенно бессердечной?

– Идеально, мое сокровище, – отозвался Повелитель, втайне желая вновь припасть к ее устам. Но тут же мысленно встряхнулся. Он постоянно забывается! Что она с ним делает?

Подступив к небольшому шкафчику, он вынул небольшую серебряную чашу и флакон специального масла. Принеся все это на столик, он налил масла в чашу и окунул туда «дилдо».

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался он.

– Хочу, чтобы меня поимели, – дерзко ответила она.

– Значит, ты готова, – решил он и, улегшись рядом, начал медленно вводить «дилдо» в ее лоно.

Эти… ощущения были совсем другими, чем от мужского орудия. Он принялся орудовать «дилдо», и Люсинда удивленно взвизгнула. Крохотные узелки дразнили и раздражали стенки ее любовного грота, пока она не стала рвать путы в тщетном усилии освободиться. Но шелковые шнуры держали крепко. А Повелитель работал «дилдо» все быстрее и усерднее. Люсинда громко стонала и извивалась.

– Посмотрим, сколько ты сможешь продержаться, – наставлял он ее. – Чем дольше, тем лучше твоя выучка и тем сильнее твои поклонники будут убеждены, что сумеют покорить тебя. Но именно ты получишь невероятное наслаждение, Люсинда.

– Не могу, – всхлипнула она, оросив «дилдо» своим любовным напитком. – О Боже! Боже! – Гибкое тело трепетало. – Это восхитительно, – выдохнула она, устремив на него взгляд. – Я хочу еще!

Повелитель рассмеялся.

– Ты в самом деле ненасытна, Люсинда, – заметил он, снова вставляя в нее «дилдо». – Он останется здесь на все утро. – И, поднявшись, добавил: – Теперь я должен идти присмотреть за лошадьми. Джон и остальные придут и услужат тебе, когда это понадобится. Если всего лишь ощущение заполненности заставит тебя забиться в экстазе, значит, ты победила себя и овладела искусством обращения с «дилдо».

Склонившись, он нежно поцеловал ее и вышел в свою спальню, где сорвал с себя кожаные лосины и надел костюм для верховой езды. Нужно поскорее выбраться из дома и все обдумать. Люсинда Харрингтон смутила его разум. Он вдруг понял, что не желает учить ее искусству эротики, с тем чтобы другой мог наслаждаться пылкими ласками. Но что же делать? Если он откажется выполнять ее хитроумный план, все погибло. Он не сомневается в том, что она не покорится «Ученикам дьявола», для этого у нее слишком сильная воля.

Он покинул спальню, сбежал по лестнице и подозвал Джона.

– Леди Люсинде потребуется ваша помощь, Джон. Присмотрите за ней, но помните, перед вами леди, а не одна из обычных гостий.

– Будет исполнено, милорд, – поклонился лакей. Повелитель отправился к конюшне, где уже ждал конь.

Вскочив в седло, Повелитель вырвался на волю, в зеленые луга. Тревожные мысли не давали покоя. Впервые с тех пор, как он связался с «Учениками дьявола», сожаление не давало покоя. Как они спесивы, наглы, как презирают женщин, считая их созданиями низкими и ничтожными! А чем он лучше их? Никого не ранил, никому не причинил физической боли, но скольких девушек, не желавших поначалу отдать свою невинность так называемым благородным людям, подчинил своей воле и заставил покориться! И большинство сначала влюблялись в него! Теперь судьба отплатила ему за все. Он едва знал Люсинду, но уже успел влюбиться.