– Знакомая? – спокойно спрашивает она и кивает на только что прошедшую мимо нас высокую брюнетку.

– Нет! С чего ты взяла? – удивляюсь я.

– Ты только что ей улыбался, – ответила она.

– Не может быть! – искренне возмутился я. – Наверное, это получилось машинально… Да я только тебя и вижу!

– Ну ничего, – ласковым голосом произнесла Стася, – нагуливай аппетит! Я не против хорошего пищеварения! Тем более ешь ты все равно только из моих рук!

Представил, Макс? Другая бы скандал мне закатила, что я на кого-то кроме нее засматриваюсь. Но только не Стаська! В этом она вся. Меткое замечание, и уже начинаешь себя контролировать.

Ну да ладно, чего это я все о себе! Ты там как? Продолжил знакомство с девушкой в стиле эпохи Ренессанс? Здорово я завернул? Самому нравится! Надеюсь, правильно употребил название эпохи? Ты у нас в этом спец! Как дела с Соней? И вообще пиши обо всем! И фоток вышли! Нам же любопытно посмотреть на Венецию. Я уже в мечтах о романтическом путешествии туда вместе со Стасей».

Я открыл фотографии. Это были в основном виды Калининграда. На нескольких снимках Стася стояла и улыбалась в камеру. Мне понравился ее вид. Девушка выглядела безмятежно счастливой. Я был очень рад за друга. Хорошо, что его первое сильное чувство оказалось взаимным. Я коротко ответил ему, написав, что все отлично, а вот фотографий пока нет, ведь я все еще «не доехал» до Венеции, хотя от Лидо можно добраться на водном транспорте до ее центра за несколько минут.

Затем открыл письмо Лу с явной неохотой. Эта девушка не оставляла меня в покое. Я не раз объяснял ей, что могу быть только другом, но она вбила себе в голову, что «ее любовь навеки и ничто не сможет ее разрушить». Какие вы, девушки, бываете упрямые, когда дело касается ваших чувств!

Письмо Лу:

...

«Максим! Мой любимый… прости, что снова надоедаю тебе! Знаю, что не должна тебе писать. Я даже вижу, как хмурятся сейчас твои красивые брови, как ты сжимаешь губы! Не злись на меня! Ничего не могу с собой поделать! НИЧЕГО! Я люблю тебя! И это продолжается уже столько лет, что чувство будто вросло в меня и не выдрать его никакими силами. Я честно пыталась. После нашего последнего разговора… Помнишь, ты вышел из подъезда, это было 7 июня, вторник, в восемь утра, а я как раз проходила мимо, спешила, как и ты, на экзамен. И вдруг дверь открывается, и появляешься ты! На улице было довольно пасмурно, но ты будто все осветил, мне показалось, что вокруг запрыгали солнечные зайчики, хотя твое лицо выглядело таким сосредоточенным. Я остановилась, ты тоже замер, глядя на меня так недовольно! Этот взгляд жег меня, захотелось плакать. Не надо меня ненавидеть! Я ведь не делаю ничего плохого, я всего лишь люблю тебя! Ты сухо поздоровался, сказал, что спешишь на экзамен, и быстро пошел прочь. Но я догнала тебя. И ты впервые за столько лет нашего знакомства нагрубил мне. Твои слова причинили мне боль. Не могу забыть их! Не могу забыть, как зло ты глядел на меня, как, высказавшись, отвернулся и ушел. Я смотрела на твою такую красивую подтянутую фигуру, на упругую походку и сходила с ума от беспомощности и безысходности. Не знаю, как я тогда сдала экзамен, но это получилось. Потом я вернулась домой и проплакала до вечера. И решила забыть тебя. Ты сам знаешь, что я ни разу не давала о себе знать за это время, а ведь прошло уже два месяца! И я на самом деле ничего о тебе не знаю. Это так странно. Я не захожу на твои странички в соцсетях, не звоню ни тебе, ни твоим друзьям, не пишу эсэмэс. Это вакуум, в который я сама себя заключила. Но из-за отсутствия информации мне только хуже. Я не знаю, где ты, с кем! Макс! Я устала так мучиться и прошу лишь одного – напиши мне хотя бы пару слов, что ты жив-здоров, с тобой все хорошо! И мне станет легче!

Любимый мой, касаюсь поцелуем твоих губ. Позволю себе хотя бы это».

Я закрыл ее послание и даже зажмурился. Это был уже перебор! Три таких разных письма переварить одновременно было сложновато. Писать Луизе даже «пару слов» совсем не хотелось. И после недолгого раздумья я набрал ее номер.

– Макс! Это ты?! – дрожащим голоском ответила она. – А ты сейчас где?

– В Венеции. Я только что прочитал твое пись?мо.

Я замолчал, чувствуя, как накатывает привычное раздражение. Оно возникало всегда, как только я видел или слышал Лу.

– Венеция, – упавшим голосом проговорила она. – И с кем? Новая девушка?

Что было делать? Лгать я терпеть не могу, но сейчас я не видел иного выхода. А вдруг это поможет Лу?

– Да, – твердо ответил я. – Новая девушка. И это серьезно.

– Но как же? – нервно спросила она. – Когда ты успел познакомиться? И с кем? Кто она?!

Ее вопросы вывели меня из терпения.

– Послушай, Луиз, а ты никогда не задумывалась, что можешь причинить мне вред? Ты всегда казалась доброй…

– Вред? – испугалась она. – Тебе?! Да что ты! И в мыслях нет!

– Ты написала мне довольно откровенное письмо. И это уже не первый раз, – продолжил я. – А что если его увидит моя девушка? И каково ей будет читать «любимый… касаюсь поцелуем твоих губ»? Я так больше не могу. Вот что я решил, Луиза! С этого дня я не отвечаю ни на один твой звонок, ни на эсэмэс, а если вижу, что от тебя пришло письмо, то, не открывая, его удаляю. Хотя проще сразу отправить твой адрес в «Черный список», чтобы вообще ничего от тебя не приходило. И в аське, и в Скайпе сегодня же поставлю тебя в игнор и заблокирую все твои контакты в соцсетях. Если я встречу тебя во дворе, то предупреждаю, пройду мимо. И не вздумай со мной заговаривать! Отныне тебя больше нет в моей жизни. Мне непросто принять такое решение, мы столько лет были одноклассниками и хорошими друзьями, но моему терпению пришел конец. Просто дружить ты не хочешь, а твоя удушающая навязчивая любовь меня конкретно достала. Я не в состоянии все это выносить. Представь, что я умер, меня нет на этом свете!

– Но, Макс! – вскрикнула Лу и всхлипнула. – Не надо! Я больше не буду тебе надоедать!

– И вот что, – сказал я, – обратись к Дане, когда он вернется из Калининграда. Его семья пользуется услугами классного психотерапевта. Я сам излечился от начинающейся депрессии именно у него и весьма оригинальным способом. Думаю, он тебе поможет в два счета избавиться от этого чувства, уже напоминающего патологию, если ты сама справиться не можешь. Это моя личная просьба, Луиза… на прощание.

И я оборвал звонок. На душе кошки скребли, но я знал, что по-другому с ней уже нельзя. По правде говоря, последней каплей стало это «касаюсь поцелуем». Воображение у меня живое, я тут же невольно представил, как Лу меня целует, и стало противно. И почему я должен все это терпеть?

...

Одна цитата

«Любовь может быть неразделенной. Дружба – никогда. Любовь преисполнена гордыни, эгоизма, алчности, неблагодарности. Она не признает заслуг и не раздает дипломов. Кроме того, дружба исключительно редко бывает концом любви». Януш Леон Вишневский, «Одиночество в сети»

Я снова открыл письмо Сони, но странно, на меня напал какой-то ступор, я буквально не мог выдавить из себя ни одного слова. Обычно с этим проблем не бывает, я пишу легко и с удовольствием, но сейчас все, что мне хотелось сказать Соне, представлялось до ужаса банальным. Я минут пять смотрел на «чистый лист» монитора, затем закрыл почту. Решил, что отвечу позже. Я вышел на балкон. Вечер был чудесным. Легкие облачка, похожие на воздушные перышки, зависли над горизонтом, море слегка серебрилось, вода переливалась лазурными, васильковыми и бирюзовыми тонами.

– И какого черта я тут сижу? – пробормотал я.

Натянув на всякий случай плавки, надел джинсы, футболку и отправился на пляж. Алису и Михаила я обнаружил быстро. Они расположились напротив отеля. Михаил сидел под одним из бамбуковых зонтов и читал журнал, Алиса стояла на берегу и смотрела на море. Я подошел к ней.