Калинин принял его:

– Хорошо! У тебя будет мой офицер, он организует все. И еще! Как только узнаю об утвержденном варианте твоего этапирования в столицу, я сообщу его тебе. Глядишь что подскажешь толкового! Все! Жди офицера. Да, а тебе известен полковник Филимонов?

– Конечно, но это пешка в большой игре, фигура, воспользовавшаяся сиюминутной возможностью подзаработать. Я таких полковников с десяток назвать могу.

На пороге Калинин обернулся:

– Только учти, Али, я делаю это ради того, чтобы мир узнал правду, а не ради спасения твоей шкуры.

Асханов улыбнулся:

– Естественно, полковник!

Калинин покинул гауптвахту и немедленно отправил в камеру Асханова командира отделения обеспечения отряда капитана Жукова.

– И смотри, Стас! Следи за Али в оба. Особенно когда будет писать показания. Чтобы в любой момент был готов выбить ручку. А то еще решит воткнуть ее себе в горло хитрый лис. С нас потом головы снимут.

Затем командир отряда спецназа прошел в штабной модуль, где его ждал Листошин.

– Ну, что там московский гость, Саня?

Калинин бросил фуражку на стол.

– Дела, Семен, должен тебе доложить, развиваются нешуточные.

Александр присел в кресло, расстегнул верхние пуговицы рубашки, закурил.

– Слушай, Сеня, все по порядку.

Полковник поведал другу и о встрече Кислицина с Али, и о своей беседе с Асхановым.

Внимательно выслушав Калинина, Листошин воскликнул:

– Значит, этот пес в генеральских погонах пашет на мафию?

– Точнее, на Организацию. Эти ублюдки так себя называют!

– Один хер! И Говоров над всем шалманом? Дела-а! А ты, Саша, не подумал о том, что Асханов врет? Оговаривает наших чиновников? Хотя... какой ему смысл, если в его судьбе это ничего не изменит? И потом, кто-то на самом деле все это время подогревал войну. Не арабы же с грузинами? Кто-то из наших верхов руку к этой бойне приложил. Вот Асханов и говорит – КТО! Какой резон ему лгать? Тем более при уверенности, что до Москвы живым не доберется. Кроме того, Али готов назвать конкретные фамилии предателей, номера счетов, на которые получал бабки. А это проверяемая информация. По всему видать, решил Али сдать всех своих покровителей, чтобы те за смерть его, планируемую, на нарах до конца жизни парились. Это хорошо! Вот только бумажки и пленки с его исповедью надо будет надежно спрятать. И до поры до времени не открывать, что владеешь убойной информацией, а то эти оборотни и покусать могут, а они твари очень ядовитые. Но этот вопрос мы решим. В случае чего переправим в секретку моего штаба. Оттуда их только штурмом дивизии вытащить смогут, да и то вряд ли. Сгорят бумаги. Сейф-то с сюрпризом. Но ладно. Вот что, Саня, пока чеченский пленник мемуары пишет, не обработать ли нам Кислицина?

Калинин удивился:

– Зачем он нам? И вообще, ты думаешь, что говоришь? Да он такой шум поднимет! Мало не покажется!

Листошин выставил ладонь перед собой:

– Ни хрена он не поднимет, а еще благодарить будет. Нам его благодарность по одному месту, а вот свидетеля дел Босса, и еще, возможно, кое-кого, мы себе организуем.

Александр не понимал друга:

– Да за что он нас благодарить будет?

Листошин спокойно произнес:

– За то, что жизнь ему, ублюдку, спасем!

– У тебя, Сеня, случаем, крышу не снесло?

– Не снесло. Вот смотри. Али постараются убрать однозначно, мы этого, естественно, сделать не дадим. И этот вариант Говоров обязательно просчитает. Тогда, если Асханов начнет говорить в Москве или если все же Али ликвидируют, но всплывут его показания, то Боссу надо будет отбиваться. И он сможет отбиться, используя свое положение, но при условии, что, кроме слов Асханова или его показаний, никаких свидетелей преступной деятельности высокого чиновника не будет. А значит, что? Значит, и Кислицина Говоров отправил в командировку, из которой тот вернуться не должен! Генерала необходимо убрать. Он наверняка играл в делах Босса немалую роль и является лицом весьма осведомленным. Где его следует убрать? Здесь, на базе, исключено! По пути в аэропорт тоже проблематично. Мы прицепим к генералу охрану. В Москве? Грязно! И шума много, все же Кислицин – генерал, и генерал не войсковой. Остается Пятигорск. Самолет у Кислицина утром, а отправляется он в город сегодня вечером. Значит, ночевать будет в гостинице или у кого-то из знакомых, что мы тоже легко можем просчитать. Именно в Пятигорске генерала будет ждать киллер Босса.

Калинин покачал головой:

– Тебе, Семен, не десантно-штурмовой бригадой командовать, а в частных детективах обретаться.

– А я сейчас и есть частный детектив, так как официально нахожусь в отпуске. Но слушай дальше. Если мы отслеживаем Кислицина и тихонечко, заткнув ему пасть, находимся рядом, то киллер сам явится к нам. И вот тут-то мы его стреножим. И расколем, кто послал замочить генерала. Кислицин узнает, что Босс приговорил и его, а мы явились спасителями от неминуемой гибели, и, поверь, благодарности генерала не будет предела. Мы его перебрасываем обратно на базу и прячем до поры до времени!

Александр спросил:

– А что с киллером делать?

Листошин отмахнулся:

– Там видно будет, главное, чтобы он доложил о выполнении заказа Боссу! А дальше что-нибудь придумаем! Возможно, ко мне в бригаду отправим.

Калинин прошелся по кабинету:

– Ну, хорошо, с Кислициным все просто и понятно, он обреченный на смерть курьер. Но отбивать Али во время этапа будет не один человек и не два. И все они свидетели. Как с ними разберется Говоров?

Листошин укоризненно посмотрел на друга:

– Сань, ну ты вообще нюх потерял! Да штурмовая группа, которая будет работать, неизвестно, правда, пока, как и где, для Говорова всего лишь стая наемников, про дела его знающая не больше, чем мы о температуре на обратной стороне Луны. И только командир группы может знать Босса. Но его и замочат прямо во время штурма. Или человек из банды, или киллер со стороны. Все же просто, Саша!

Калинин согласился:

– На словах все ясно и просто, а вот на деле?

– А что на деле? Ты вспомни, как мы проводили в Афгане самые сложные, казалось бы, операции? В лоб, по-простому. Духи ожидали различных маневров, передислокаций, засад, а мы раз – и в жало им из всех «стволов». Было такое? Было! И сейчас мудрить нечего. А надо работать.

– Но почему все это должны делать мы с тобой? Наша задача выполнена! Осталось перебросить Али в столицу – и все!

Листошин поднял указательный палец вверх:

– Вот, вот. Перебросить Али! Зная, что по пути обязательно будет выставлена засада. А Кислицин может знать, как Босс планирует ликвидацию Асханова. И потом, представь эту лощеную рожу Говорова, когда он, уверенный в себе, начнет по всем СМИ заявлять о клевете лидера чеченских сепаратистов, решившего скомпрометировать его, одного из главных реформаторов, строителей новой России, ярого противника чеченской войны и борца за мир во всем мире. А тут мы Кислицина на всеобщее обозрение! И конец Боссу! Сидеть ему не в кресле шикарного кабинета в центре Москвы, а у параши в камере «Матросской тишины». Ох, и взвоет этот шакал! И поделом, не хрена кровью пацанов торговать! За все, падла, пусть ответит. И он ответит, не на суде, так на зоне. Там ему быстро приговор скорректируют в сторону ужесточения до петли в сортире!

Калинин, поразмыслив, спросил:

– Ладно, Лист, как будем работать по Кислицину?

– Он когда выезжает в Пятигорск?

– Говорил о семнадцати часах.

– Так, к этому времени я найду пару легковых машин, в одну посажу своих парней, во вторую ты своих. Одна тачка уйдет из станицы впереди «УАЗа», вторая пойдет следом за вторым «УАЗом». Да, да, придется еще одну машину цеплять, чтобы возможный стрелок со стороны не смог точно определить цель. Далее действуем следующим образом.

Листошин достал чистый лист бумаги, и вскоре он был исписан и перечеркнут вдоль и поперек.

Закончив работу над схемой предстоящих действий, спросил: