― Э нет, играем вопрос — ответ, на тех же условиях, ― хитро прищурившись, смотрит на меня довольная оригинальностью своего ответа Джанет.

Казалось, хотя нет, именно в этот раз мы, оба намеренно скрыли правду. Нам нравилось постепенно изучать друг друга, чертя замысловатые узоры и проводя немыслимые линии на новом обнажённом участке наших с Джанет тел.

От каждого, почти невесомого прикосновения к её, раскалённой от моих ласк коже, "мой каштанчик" томно закрывает глаза и медленно качнувшись бёдрами мне навстречу, позволяет вознести нас на вершину блаженства, столько раз, сколько мы сами этого пожелаем.

Вымотанные физически, но вполне счастливые, лежим тесно прижавшись лицом друг к дружке. Укутав в одеяло свой подарок судьбы, делаю предложение, от которого сам какое-то время пребываю в ступоре:

― Джанет, а давай поженимся? ― серьёзный взгляд в, ставшие уже родными, глаза.

Молчит и, видимо, пытается найти на моём лице хоть какой-нибудь намёк на шутку.

Жду, сжав губы в прямую линию.

Тягостное молчание разрубает звонкий голос моей женщины:

― Согласна, давай поженимся!

Самый нежный поцелуй, на какой только способен, дарю своему солнышку, и наша страсть, вспыхивая, выходит на новый виток. Вечер скрывает нас от всего мира, погружая комнату в кромешную тьму. Сейчас в целом мире существуем: Я и она. Она и я. И так будет до конца наших дней.

Мартин

Два года спустя…― Если вы сейчас же не отлипните друг от друга, опоздаете на собственное бракосочетание, ― пригрозила Ирина, врываясь в гостиную.― Женщина, не истери, никуда мы не опоздаем. Уже идём, ― осаживаю Иришку, одновременно сжимая в кольце рук свою будущую жену, с идиотской улыбкой на своих губах.

― Рэй! Сделай же что-нибудь со своим братцем! ― крикнула она в глубь коридора. Мгновенно в проёме комнаты появляется Рэймонд.― Любимая, ты чего раскричалась? Тебе нельзя волноваться, ― нежно целует в щёку, а второй рукой проводит по уже заметно округлившемуся животику.

― Нет, ну ты посмотри на них! ― вновь негодует Иришка, ― сделай же хоть что-то.― Дорогая, здесь я бессилен, это не в моей компетенции, ― заливисто смеётся братишка, ― здесь явно нужен психотерапевт, а я всего лишь простой хирург

― Да ну вас, вечно вы шутки шутите в самый неподходящий момент, ― развернулась, собираясь уйти.― "Бельчонок", не дуйся, сейчас всё улажу. Я тихонько хихикнул в макушку Джанет, предвкушая, как же братец заставит нас сдвинуться с этого места.

― Там Уна уже обзванивает новых кандидатов на роль мужа её внучки. Хочешь и в этот раз ей проиграть, опоздав на собственную регистрацию брака?! ― с лукавой улыбочкой интересуется этот злыдень.

Мотаю головой и, глянув на часы, хватаю свою невесту за руку и выскакиваю на лестничную площадку, повторяя себе под нос: "Черт подери, мы и правда опаздываем". Вслед за нами квартиру покидает наша парочка.

Влетаем в Загс за считанные минуты до начала, и я замираю столбом, потому что на часах в большом холле время не совпадает с моим на часах. Оказывается, у нас в запасе есть целых полчаса. Отыскав взглядом брата вижу, как он задорно смеётся, что-то рассказывая гостям

И глядя на него, такого счастливого, злость моя за перевод времени на моих наручных часах на полчаса назад, моментально угасает. Роспись, венчание в храме, всё это пролетело одним кадром.

Для проформы появились в банкетном зале на часок, а потом при помощи моего же братца, незаметно улизнули из ресторана, переодевшись в повседневную одежду. Загрузились в такси, любезно ожидающее нас напротив служебного выхода.

Вот объявили посадку на наш рейс до Мадейры. Пройдя контроль, уселись на свои места в небольшом салоне самолёта. Чувствовал, что Джанет нервничает перед взлётом. Переплетаю наши с ней пальцы. Пока салон ещё не заполнился до отказа пассажирами, глядя ей в глаза, произношу с нотками нежности в голосе, на какие только способен:

― Знаешь, ты свет в моём окошке. Моя отрада, ― удерживая взгляд глаза в глаза, целую её переплетённые пальчики, ― Ты даже не представляешь себе, как тебя люблю, ― притягиваю к себе, запечатлевая на её желанных губках свой самый страстный поцелуй.

― Ой, мы взлетели, Марти! ― она смотрит на меня с деланной укоризной, ― это значит, ты меня так отвлекал? Улыбаюсь:― Всего лишь признавался в любви самой любимой и единственной для меня женщине на земле.― Правда?!― Осталось совсем чуть-чуть, и вот тогда я покажу тебе на деле, насколько ты мне дорога и любима, "мой каштанчик!" Прижимаю её к себе, пока железная птица мчит нас с любимой в наше светлое будущее.