— Пойдем, девочка. — Он пошел в сторону лестницы. — А то на этой кухне выглядит аппетитно не только еда. И с этим надо что-то делать.

Не знаю, что он там собрался делать, но я все же последовала за ним, все еще озираясь через плечо на великолепные блюда, которые ждут меня. И я то и дело обрывала в себе желание просто кинуться к столу, а не идти за Блэквудом.

Я проследовала за мужчиной, вниз, на первый этаж. И я довольно быстро пришла в себя, начиная рассматривать логово Блэквуда изнутри, подмечая каждую деталь.

— Садись. — Кивнул на кресло Блэквуд.

Молча я села, подтягивая ноги к груди, закутываясь в одеяло полностью. Я была самой покорностью. Потому что понимала, что именно это позволит мне узнать больше о своем враге и его жилище. И если это — плата моего побега, то пусть.

Блэквуд, кажется, удивился моему молчанию, но явно быстро объяснил это голодом, усталостью или отчаяньем. Да чем угодно. Но он явно что-то усвоил для себя, проходя к каким-то пакетам.

— Я вчера посетил твою квартиру, эйки. Чтобы объяснить твоему арендодателю, что ты теперь… не вернешься туда. И я любезно собрал твои вещи.

Моя покорность сгорела синим пламенем.

— Ты рылся в моих вещах?! Да кто тебе позволил, животное?! Да как ты вообще…

— Тише. В конце концов, я могу все это пустить в расход… А ты будешь ходить голой. Меня это, конечно, больше устраивает, а тебя?

Я лишь шипела и поливала его самыми грязными ругательствами, которые могла себе позволить. И то они звучали жалким бормотанием. А Блэквуд, наверное, чувствовал себя победителем.

— Здесь все только самое необходимое. Ясное дело, что я не стал бы тащить все. Ты же понимаешь.

Он меня раздражал. Жутко. Особенно когда надевал на себя маску этой логичности и разумности, выговаривая чинно все эти «ты же понимаешь». Словно не понять его мог только конченый тупица.

Ага, и вот еще: единственный человек, на которого я могла надеяться — мой арендодатель — теперь точно меня не ждет. И не будет даже задумываться над тем… какого лешего я поперлась в этот Бостон!

Мой взгляд вновь вернулся к пакетам, Блэквуд же теперь маячил где-то в дальнем углу комнаты, разговаривая с кем-то по телефону, резко и быстро. Ах да, я почему-то забываю, что здесь он не для всех чудовище из другого мира.

Закрепив на груди тонкое одеяло, я подошла к пакетам, заглядывая внутрь. Потом бросила новый взгляд на Блэквуда.

Это ведь не он собирал вещи, не так ли? Слишком уж аккуратно для мужчины… для похитителя. Все разложено чуть ли не по цветам, бережно и опрятно, ровными стопками.

Чертов Блэквуд не мог сделать это сам.

Ага, ему, наверное, помогал мистер Бинг. Уже представляю как Блэквуд и мой обожаемый арендодатель вместе складывают мою одежду…

Почему-то это не вызвало улыбки. Даже ее тени.

Я подцепила свои маленькие кружевные трусики, бросая новый взгляд на Блэквуда, который обсуждал с кем-то внезапно взлетевшие цены на золото.

Чертов Блэквуд складывал мое нижнее белье…

Мне почему-то захотелось прямо сейчас схватить что-нибудь тяжелое и подлететь к мужчине со спины. А потом хорошенько огреть его… возможно, это и не дало мне возможности сбежать, но месть… она бы была сладка.

Перебирал мои трусы…

И это почему-то заставило меня покраснеть, и запихать белое кружево далеко, на самое дно пакета.

Спустя час, я сидела за большим столом, одетая в свою одежду. Красоваться перед ним я не собиралась, потому на мне были лишь шортики и топик — обычный домашний наряд. И эти жуткие ярко-желтые носочки. Они были ужасны… намекая на мою любовь ко всему яркому. Говорят, что если ты любишь настолько яркие, просто кислотные цвета — то все, ты псих. Хотя люди часто делают такие выводы и причиной тому могут стать любые пустяки — сны цветные сняться — псих, разговариваешь сам с собой — псих, не иначе, смех без видимой причины — звони психиатру. Ну можно и дальше перечислять.

В общем и целом- наряд на мне был убойный.

Еда, украшавшая этот стол, не являлась диетической. Меня собрались кормить на убой. (Как я близка к истине).

Мне, питавшейся в последнее время два раза в день в основном салатами и кашами (все же дешевле чем свиные отбивные и шницеля), показалось, что я попала в рай для голодающего. Конечно, если не поднимать глаза на Блэквуда, который сидел напротив, все еще продолжая «общаться» со своими деловыми партнерами, можно было так и подумать.

Здесь было все, что я могла только пожелать. Стоило отметить, что так изысканно я не питалась уже полтора года. С тех самых пор, м-да.

И я почему-то все еще не решалась ко всему этому притронуться. Наверное, убитая во мне давным-давно «леди» теперь ожила, не решаясь начинать трапезу прежде хозяина. И как жаль, но чертов Блэквуд даже не собирался останавливаться, разговаривая о дочернем предприятии «Голд-Рок», словно обсуждал вчерашнюю сплетню. В общем, это было очень «увлекательно».

И в это время я лишь могла рассматривать комнату, в которой находилась. И я не понимала. Если он пришел сюда лишь два года назад, как он смог получить все это? Ведь даже люди, прожившие долгую жизнь на своей родной земле, не могли достичь таких высот. А он? Конечно, я не знала, как у них все устроено, на его… родине. Но все же… если бы меня отправили в изгнание в иной мир, я бы наверное умерла от отчаянья уже на следующий день.

Нет, вы не подумайте, я им не восхищалась. Просто хотела понять принцип его мышления. Мне было любопытно.

Он же был иным от начала до конца. Совершенно иной, думает иначе, живет иначе. Вся его жизнь не подчиняется тем правилам, которым подчиняется моя. Что у него нет тех рамок, которые наставили для себя обычные люди.

Да, он был мне врагом, пусть пока он мягкий как бархат, но он являлся палачом. Но моя казнь состоится еще не скоро и единственный человек, которого я буду наблюдать до того рокового дня — палач. У меня не было выбора. Лишь любопытство и интерес. А еще девиз «нечего терять». Серьезно, это осознание абсолютно развязывает руки, чувствуешь себя свободной, будучи пленницей. Свободной от предубеждений, рамок и строгих устоев общества. Хотя, что сказать, я бы выбрала рамки общества, чем быть сейчас в этом чертовом дуплексе.

— Не бойся, эйки. Все здесь съедобно. — Раздался голос Блэквуда, заставляя перевести взгляд с пополнившегося запаса алкоголя, который возвышался на полках стройными рядами, на самого мужчину, который уже перестал разговаривать. — Ты можешь приступать.

— А твой Владыка любит попышнее, да? — Усмехнулась я почти весело, живо принимаясь за бекон. Еда могла поднять мне настроение, воистину.

— Ты слишком худа. — Проговорил он глухо, беря в руки приборы. Как истинный джентльмен, чтоб его так. — Твой живот слишком… впавший.

— Возможно это знак, Блэквуд. — Я не стеснялась своего набитого рта абсолютно, запивая все апельсиновым соком. — Тебе нужно подыскать ему… помягче. Как внешне, так и внутренне.

— Я нашел идеальную. И не собираюсь больше искать. — Он склонил голову набок. — Я видел многих женщин. — Ну кто бы спорил! — Мне было из чего выбирать… и мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что ты — лучшая. И давай мы больше не будем возвращаться к этому разговору.

Все это у него прозвучало ужасно. «Лучшая» и «идеальная»… все эти слова должны были доставить женщине наслаждение, если учитывать от какого мужчины они шли. Я же скривилась от отвращения. Он говорил обо мне как о товаре. Комплиментами и не пахло… Ха! Как будто мне нужны его комплименты.

— Сожалею, Блэквуд. Но ты не вернешься к себе на родину. Не-а. Твой владыка… будет от меня в ужасе, вот увидишь.

— Сожалеешь? Не думаю — Он наклонился над столом, с бокалом красного вина. — И ты ведь не видела моего владыку ни разу. А я провел с ним… очень много лет. Я присутствовал при его воцарении, я был рядом во все годы его правления. Оберегая его и его престол. Так кто из нас лучше знает, что понравиться моему правителю. Ты или я?