Новости на следующее утро были мрачными.

Лора и Джеймс сидели бок о бок на диване в кабинете ее отца и смотрели телевизор. Вся программа была изменена, чтобы уступить место выпускам новостей об урагане «Бетти».

Забылись все слова утешения, которые Джеймс шептал ей прошлой ночью. Лору приводила в уныние мысль о потере Индиго-плейс, потому что это означало и жизнь без Джеймса. Уничтожение дома будет равносильно крушению ее брака, который фактически опирался на этот дом. Нет дома — нет и брака.

У Глэдис постоянно был наготове горячий кофе, хотя никто не испытывал никакого желания есть или пить. Леону попросили остаться и помочь занять Мэнди. Девочка не могла играть на улице, потому что начался дождь. Ей было скучно в такой тоскливой обстановке, и она капризничала, заставляя всех еще больше нервничать.

По радио призывали население покинуть прибрежный район, когда стало ясно, что именно на побережье Джорджии ураган вырвется на сушу. Залив Сент-Грегори уже весь клокотал.

— Я не уеду, — сказала Лора, упрямо качая головой. — Я никогда не оставлю Индиго-плейс.

Такой неразумный подход разозлил Джеймса; он скривил рот, но промолчал. Натянув высокие резиновые сапоги и плащ с капюшоном, он решил бросить вызов стихии. Доски, которые они вместе с Бо прибивали к окнам, не спасли бы от урагана, но Джеймс должен был чем-то заняться, иначе можно было сойти с ума. Он не мог сидеть просто так, словно дежуря у постели умирающего. Ему ненавистно было бессилие и раздражало то, что ураган диктует им свою волю.

Хотя население уже начало уезжать из прибрежных городов и движение по дороге на запад стало очень оживленным, Джеймсу удалось пригнать несколько трейлеров для лошадей. Лора печально наблюдала с переднего крыльца, как перепуганных животных завели под проливным дождем в трейлеры и увезли.

Ее отчаяние было столь же глубоким, сколь мрачной была погода на улице. Лоре потребовалось достаточное усилие, чтобы вдохнуть тяжелы и воздух грудью, которую переполняли тревожные предчувствия.

— Ты не поможешь сложить вещи для Мэнди? Мама может забыть что-нибудь важное.

Джеймс нашел жену сидящей в одиночестве в гостиной. Все окна были закрыты, и атмосфера в доме была похоронной. Он подумал, что Лора его не слышит, и собирался уже повторить просьбу, когда жена повернулась и посмотрела на него отсутствующим взглядом:

— Вещи?

— Я отправляю маму и Мэнди с Бертонами. Я дозвонился по телефону до мотеля в Мейконе, где еще оказались свободные номера. Я забронировал им номер, но, если они не приедут к определенному времени, его отдадут другим.

Она рассеянно кивнула и пошла наверх помочь Леоне уложить вещи Мэнди в чемодан. Когда все были готовы к отъезду, Лора присела на корточки, чтобы поцеловать Мэнди на прощание.

— Мне не страшно, а вот Эннмари боится, — произнесла девочка дрожащими губами. — Я сказала ей, что не надо бояться.

— Вы обе очень храбрые, — сказал Лора, гладя Мэнди по голове.

— Я не хочу оставлять тебя и папу. Но он сказал, что вы позаботитесь друг о друге. Это правда?

— Конечно.

— Вам не будет страшно?

— Нет, нам не будет страшно.

— Я люблю тебя, мамочка.

Лора прижала к себе теплое, полное жизни тело ребенка, буквально впитывая в себя его силы, страстно желая, чтобы вера Мэнди передалась и ей.

— Я тоже люблю тебя, дорогая. Будь умницей, слушайся бабушку, Глэдис и Бо.

— Пойдем, Трикс, — мягко сказал Джеймс, отрывая их друг от друга. — Ты ведь не хочешь, чтобы в мотеле отдали комнату кому-нибудь другому?

Губы Мэнди сильно дрожали, когда Бо нес ее под проливным дождем к машине и передал на заднее сиденье в руки ожидавшей там Леоны. Она трогательно смотрела на Джеймса и Лору через заднее стекло и махала рукой до тех пор, пока машина не скрылась за поворотом.

У Лоры защемило сердце, но она знала, что эта боль ничто по сравнению с той, что ей придется испытать, если Джеймс и Мэнди навсегда уйдут из ее жизни.

— Жаль, что ты не передумала, Лора. Нам бы следовало уехать с ними в Мейкон.

Лора сжала губы, упрямо посмотрела на Джеймса и покачала головой. Однако несколько часов спустя ей уже было не до выбора, когда в переднюю дверь забарабанил заместитель шерифа.

Всю вторую половину дня продолжал лить дождь, скорость ветра возрастала. Ураган не собирался утихать. Напротив, метеорологи, следившие за «Бетти», предсказывали, что это будет один из сильнейших ураганов за последние годы.

— Простите, мистер Пейден! — прокричал заместитель шерифа сквозь ревущий ветер. Дождь капал с краев его широкополой шляпы. Блюститель порядка весь был укутан в желтый плащ, от подбородка до колен. — Похоже, ураган обрушит на нас всю свою силу. Всем нужно уезжать. У вас есть полчаса на сборы. — Мы уедем, — мрачным голосом пообещал Джеймс.

Закрыв дверь, он повернулся к Лоре, которая стояла позади него:

— Ты хочешь что-нибудь взять с собой?

Она готова была пожертвовать жизнью не ради спасения Индиго-плейс, а ради спасения ее брака. Время! Почему судьба отвела ей так мало времени? Если бы только у нее был еще один день, одна неделя, один месяц — она бы добилась любви Джеймса. Сейчас же Лора была вынуждена сдаться еще до того, как прозвонил последний удар гонга. Бой закончен.

Силы покинули ее, тело обмякло, смирившись с поражением.

— Нет, я не хочу ничего брать с собой.

Ничто материальное больше не представляло для нее никакой ценности. Боже, как же глупа она была, придавая так много значения вещам! Имущество. Родословная. С пеленок Лору Нолан учили дорожить всем этим, но ей следовало бы давным-давно понять, что люди намного важнее вещей. Она усвоила этот урок дорогой ценой, вынужденная расстаться с тем, кого любила больше всего.

Они собрали только туалетные принадлежности и сменное белье, сложив все в сумку. Джеймс подогнал машину к крыльцу. Лора заперла переднюю дверь и приложила ладонь к растущему у крыльца прохладному дереву, словно к сердцу любимого человека, как будто опасаясь, что в любой момент оно перестанет биться.

Наконец, проглотив слезы, она повернулась и побежала вниз по ступенькам к машине.

Стекло хрустело под каблуками Джеймса.

— Все хуже, чем я думал, — сказал он, наклоняясь, чтобы поднять осколок бесценной люстры, которая раньше висела в столовой.

Вид у него был сердитый. Пейден швырнул кусок хрусталя вниз, и тот застучал по куче осколков у него под ногами. Лора, следившая за ним, отвернулась, стараясь не выдавать своего отчаяния.

Предыдущие сорок восемь часов были просто кошмаром. Дорога в Мейкон оказалась одним из самых тяжелых испытаний за всю ее жизнь. Машины двигались бампер к бамперу, и ситуация еще более усугублялась дождем. Такие же испуганные люди, как и Лора, спешно покидали свои дома, не зная, будет ли у них куда вернуться после того, как «Бетти» вдоволь нарезвится.

Когда они добрались до мотеля, вся их семья уже устроилась в небольшом номере. Во всем Мейконе больше не было ни одной свободной комнаты. Джеймс и Бо галантно предложили поспать в машинах, предоставив комнату дамам. В первую ночь Лора почти не могла заснуть. Мэнди, спавшая вместе с ней, брыкалась, как молодой жеребенок; Глэдис храпела; Леона во сне постанывала. Но главной причиной бессонницы была тревога.

Худшие опасения Лоры оправдались на следующее утро, когда газеты и телевидение сообщили, что Грегори сильно пострадал от урагана. Город оказался в самом его эпицентре, так что на него дважды обрушивались ураганный ветер и страшный ливень. Город пережил несколько шквалов, которые оставили после себя массу повреждений.

Только через сутки, когда вода стала спадать и опасность миновала, горожане получили разрешение вернуться в Грегори. Джеймс решил пока оставить всех домашних в Мейконе. Чтобы им было удобнее, он снял еще одну комнату, как только та освободилась.

— Пока я не узнаю, как дела дома, вам лучше побыть здесь, — сказал он оставшимся, увидев, как они расстроены и удручены. — Мы свяжемся с вами, как только что-нибудь узнаем.