На какие-то мгновения даже показалось, я вернулась в прошлое, когда студенткой шлялась по улицам Питера в белые ночи с разношерстной компанией зачастую почти незнакомых людей, хмельная от свободы и ощущения нереального, незамутненного счастья. Песни под гитару, вечный огонь на Марсовом, а потом ночевка у кого-нибудь в комнате в коммуналке, или квартире в старом фонде, на узкой кровати на троих, где мы ухитрялись поместиться аж всемером. Грудь сдавило от щемяще-сладкого ощущения, на миг болезненно кольнуло от острого осознания, что все это ушло, и больше никогда не повторится. Мы как раз вышли на Троицкий, и я остановилась, любуясь роскошным закатом над Петропавловкой и слегка утонув в своих горько-свежих воспоминаниях с привкусом полыни. Эмоции нахлынули внезапно, будто разбуженные от долгой спячки, даже голова немного закружилась.

А может, это просто свежий ветер с Невы, по-осеннему вкусный, наполненный ароматами палых листьев и стылой воды.

— Все хорошо будет, Айрис, — раздался негромкий голос Алексея рядом, его ладонь коснулась моих пальцев, затянутых в перчатку. — О чем бы ты сейчас ни думала.

Я повернула к нему голову, слегка сбитая с толку, выдернутая из погружения в прошлое, и наши взгляды на мгновение встретились. Именно в этот момент прозвучал щелчок камеры, и восхищенный вздох Данилы.

— Вау, офигенная фотка вышла. Я прямо предвкушаю, как оно будет. Закат, шпиль крепости, и ваши силуэты, — его лицо стало мечтательным, а я вернулась из незапланированного экскурса в прошлое, вспомнив, что вообще-то гуляю с двумя вполне себе симпатичными мужчинами.

Это жизнь, она идет, и все имеет свойство тоже проходить. Надо радоваться тому, что есть сейчас. И я, выдохнув, решительно двинулась дальше по мосту, настойчиво изгнав из сознания некстати поселившуюся там грусть.

— А почему Айрис? — спросил Данила, угомонившись на время и пристроившись с другой стороны от меня. — Необычно для наших краев.

— Мама решила, что ее дочь не будет банальной Наташей или Олей, — хмыкнула я. — Она у меня актриса, стихи пишет. Человек возвышенный и тонкой душевной организации, — с иронией, но доброй, ответила я.

Давно уже перестала обижаться на маму, а к имени так вообще привыкла уже и оно мне чуждым не казалось. Прогулка продолжилась, мы подошли к Горьковской и сделали небольшой перерыв, зайдя в уютную кофейню, согреться и выпить кофе перед тем, как идти дальше. Мне еще и купили карамельный чизкейк, и пришлось проглотить все отговорки на тему того, что я худею. Опять же, незачем заострять внимание на собственном недовольстве внешностью. Через час мы пошли дальше…

До Петроградки дошли, когда уже окончательно стемнело. Я устала, но приятно, совсем чуточку замерзла, но опять же, не смертельно, дома ванну приму горячую. А вот действия Данилы вогнали в очередной виток растерянности за этот насыщенный событиями вечер. Мы подошли к метро, и он вдруг метнулся к стоявшему напротив цветочному ларьку, бросив:

— Я щас.

А буквально через пару минут вышел обратно, неся в руках горшок с кустовой розой красивого нежно-кремового цвета, края лепестков были чуть тронуты насыщенной розовой каймой.

— Вот, это тебе, — протянул Данила мне подарок. — За отличную прогулку и шикарные фотки.

Я растерялась. Вообще не ожидала, что мне что-то подарят сегодня, тем более, цветы, и так уже и блинчики в "Теремке", и кофе с пирожным в кофейне… Подозрение, что за мной вроде как ухаживают с первого же свидания, крепло с каждой минутой, что я смотрела на цветы и судорожно пыталась понять, как себя вести дальше.

— Спасибо, — пробормотала, вдохнув легкий, сладковатый аромат.

Цветы мужчины мне последний раз дарили уж не припомню, когда, если честно. Кажется, это была дежурная красная роза, которая завяла уже к вечеру следующего дня. А так, только букеты на день учителя и Восьмое марта в школе от детей, все.

— Прогулка и правда удалась, — уголком рта улыбнулся Алексей и протянул ладонь. — Классно получилось.

Я чисто машинально пожала его руку, а он вдруг улыбнулся шире, в глазах мелькнула хитринка, и в следующий момент поднес мою кисть к губам. Уф-ф-ф. Хорошо, что я в перчатках, ага. С одной стороны, приятно, с другой… На нарушение моего личного пространства в первое же знакомство я реагировала нервно и настороженно, поскольку с солидным опытом и багажом в голове полно тараканов на этот счет. Может, кто-то в моем возрасте и проще относится к знакомствам и легкому сексу, я же — нет. Хватит с меня случайных любовников. Поспешно выдернув руку, изобразила ответную улыбку и позорно сбежала, нырнув в теплое метро. Сердце прыгало по всей грудной клетке, отбивая ребра, эмоции меняли окраску от эйфории и мечтательности до привычной уже тревожной настороженности, чего ждать дальше и ждать ли вообще. Может, это была разовая гуманитарная помощь, откуда я знаю…

И самое главное: как во вторник вести себя на занятии? Впрочем, у меня еще целых три дня впереди, успею успокоиться и прийти в себя. Телефончик-то никто так и не спросил, или других каких контактов. Ага, я не приняла во внимание, что в том же контакте Айрис Олеговна скорее всего одна или две, и аватарку я на странице поставила свою летнюю фотку из Петергофа. Не видела смысла скрываться за красивым чужим артом или невнятной типа прикольной картинкой, будто у меня лицо кривое или шрамы. Но опять же, кто сказал, что меня вообще кто-то будет искать в том самом контакте? Скорее всего, господа программеры в фейсбуке обретаются, раз у них работа, связанная в том числе и с международными заказами.

В общем, домой я вернулась более-менее успокоенная, только иногда где-то в душе екало от воспоминаний об особо романтичных моментах прогулки. Для прочищения мозгов сделала себе вкусный кофе с корицей и пряностями, взяла любимых имбирных печенек и завалилась на диван на балконе, с книжкой. Все, выходные начались.

На следующий день, за завтраком, позвонила Настасья.

— Ну, как пятница? Куда ходили? — с ходу поинтересовалась она, и сделать вид, что не понимаю, о чем речь, не получилось.

— С чего ты взяла, что мы куда-то ходили? — брякнула, дожевывая омлет.

— Ага, значит, ходили? А с кем? С Лешей или Данилой? Куда? — зачастила она вопросами, и пришлось притормозить резвую подругу.

— Эй, эй, я вообще-то еще и не позавтракала толком.

— Оки, завтракай, и давай часика в два в нашей любимой пивнушке, идет? — предложила Ася. — Посидим, потрындим, расслабимся.

— А твои переживут? — уточнила я на всякий случай, тихо порадовавшись, что Настя прогулку по магазинам, как грозилась в начале недели, заменила на пивнушку.

Потрындеть это я всегда пожалуйста, без вопросов.

— Я отправила эту банду на каток, они там на полдня точно застрянут, — усмехнулась подруга. — Пусть Толик отрабатывает папскую повинность, зато вечером будут усталые, тихие и сонные, и оставят меня в покое, — довольно заявила Настя. — Так что, договорились?

Приглашение было заманчивым, и я вполне могла себе до получки позволить пропустить пару стаканчиков пива, тем более, с Аськой получалось куда-то выбраться не чаще двух раз в месяц. И то, это при хороших раскладах. Так все больше по телефону общались или в том же контакте.

— Оки, в два часа в нашем баре, — согласилась я.

Пока собиралась, то и дело косилась на стоявшую на балконе розочку, рассеянно думая, что надо бы прикупить земли и горшок новый, и пересадить нормально. А еще, зачем-то поглядывала на телефон. Ну, в офисе же есть мои данные, мы с директором договор подписали, все официально, как полагается. Так, стоп, нет, Айрис, хватит, я сказала. Никто тебе не позвонит, даже не надейся. И решительно выкинув нелепые мечтания из головы, я надела джинсы, тонкий свитер, прихватила рюкзак и отправилась на посиделки.

В полутемном и полупустом баре негромко играла музыка, царил приятный полумрак. Интерьер был сплошь из любимого мною дерева, что придавало дополнительный уют, даже несмотря на отсутствие посетителей — сюда набивались как обычно в основном под вечер. Аська уже устроилась за стойкой, нетерпеливо поглядывая на дверь, и при виде меня расплылась в радостной улыбке. После ритуала обнимашек и заказа пива Настасья пристально уставилась на меня и решительно заявила: