Молчание длилось довольно долго. Лишь резкие вздохи орденцев прокатывались над площадкой, да звон стали, да стук шестов, да крики на выдохе во время самых сложных приемов.

– И что? – спросил наконец Рубос.

Сухмет вздохнул:

– Если демоны и насажали ему синяков перед тем, как он их кончил, то я их не лечил.

– Так хорош?

– Хорош – это слово уже не про моего господина, а про Стака, например, или про Мало. Про него нужно говорить как-то иначе.

– Как?

Сухмет опять вздохнул, но уже потому, что, похоже, вопрос, который задал Рубос, он и сам себе не раз задавал.

– Не знаю.

Они посмотрели на Лотара. Тот уже просто размазывался в воздухе – глаза не могли видеть его как привычный человеческий силуэт.

– Невероятная скорость, – невольно произнес Рубос.

Сухмет махнул рукой:

– Нет, он уже подустал. Уже, так сказать, не гонит.

Рубос только руками развел:

– А сегодня-то что будет?

– То-то и оно, что Стак – тоже боец с норовом. Да и остальные считают, что их мастерство чего-то стоит. И решили напасть на Учителя. Вполовину силы, вернее… – Сухмет подумал и рассеянно дернул себя за золотой ошейник, – как получится, конечно.

– И что это даст?

– Когда-то, перед тем как цахоры напали на Лотарию, все орденцы разом завалили Учителя, и он признал себя побежденным. Они хотят сделать это еще раз.

– Но тогда их было сорок, а сейчас?..

Он принялся пересчитывать глазами фигуры орденцев.

– Они считают, что эти шестнадцать человек сильнее тех сорока. И опять же хотят подождать, когда он выдохнется.

– А он ничего не знает?

У Сухмета вдруг лопнуло терпение.

– Слушай, тебе же Стак все это уже растолковал? Потому ты тут и оказался. Чего же еще?

Рубос смущенно отступил на шаг:

– Это у меня нервное.

Сухмет успокоился:

– Вот и я нервничаю. Но держись, иначе он почувствует…

Договорить старик не успел, Стак вдруг резко, на одном вздохе что-то проорал на весь зал, и орденцы с тем оружием, которое было у каждого в руках, бросились на Лотара. Его сразу заслонили от зрителей трое орденцев. Они слышали только вопли, удары, хрипы и тяжелый стук падающих на плиты тел.

Сухмет, уже не скрываясь, посмотрел на окно второго этажа, которое выбрал для наблюдения Ди. Даже с расстояния, что их разделяло, Сухмет без труда увидел выражение изумления и беспомощности на лице фоя. Ди тоже не очень понимал, что происходит в центре схватки.

И вдруг все разом кончилось. Трое орденцев сжимали сломанные ноги, двое пытались самостоятельно вправить вывихнутые или же сломанные руки. Еще семеро лежали без чувств. Трое находились в полном сознании, но, распластав руки по плитам, признали, что были условно убиты, а Стак, прижатый к полу ногой Лотара, хрипел, пытаясь освободиться от душащей цепочки с кошкой на конце. Тренировочный меч драконьего оборотня лежал в десятке шагов в стороне, но на исход боя, он, кажется, влияния не оказал.

Сухмет бросился вперед, подняв руки:

– Господин мой, это была лишь проверка!

Лотар расслабился, опустил руку с цепочкой, которую мерно стягивал, не давая Стаку дышать.

– Я понимаю, что это не попытка переворота.

Шутка не получилась. Уж очень велики были травмы и потери орденцев. Да и Сухмет испугался не на шутку.

Даже Рубос, который давно уже не пытался лезть в дела Ордена, считаясь с их выучкой и со своим возрастом, покачал головой и пробасил:

– Ну, Лотар, так все-таки нельзя. Мне случалось даже на настоящем поле боя с настоящими врагами обходиться мягче.

Лотар увидел его, кивнул. Его лицо, некогда улыбчивое, оставалось теперь по-восточному расслабленным, спокойным и даже слегка хмурым.

– Привет. Ты когда приехал?

– Да пару часов назад.

– И сразу сюда?

– Мне Стак сказал, готовится что-то интересное, я решил посмотреть… Но такого не ожидал.

Лотар посмотрел на ребят, вокруг которых суетились Сухмет, Ди и трое их учеников.

– Да, я как-то не очень удачно работал. – Он поднял голову к небу, вытер пот с подбородка и добавил: – Зато теперь никакие цахоры не захватят нас врасплох и не перебьют моих учеников. Потому что и я и они всегда готовы. Понимаешь?

Рубос кивнул, подошел к Лотару, улыбнулся и похлопал его по плечу. В этом жесте было не меньше опаски, чем дружелюбия. Он не решился обнять старого друга, потому что так и не понял до конца, что тут случилось несколько минут назад. И как Лотару удалось – усталому, по словам Сухмета, – за считанные минуты просто и без затей выключить полтора десятка лучших бойцов континента, если не всего цивилизованного мира.

Лотар все понял. Он уронил цепочку с кошкой, помог Стаку подняться, самолично проверил, нет ли у того сдвига позвонков, и объяснил:

– Я не всегда мог остановиться вовремя.

Стак низко поклонился:

– Я был чрезмерно самонадеян, Учитель. Прошу извинить меня или наказать за глупость.

– Наказания не будет, Стак. Вы все бойцы, а бойцам необходимо качество, которое ты неправильно назвал самонадеянностью. Я называю это уверенностью в своем мастерстве, и без него вы бы немногого стоили. Вот только я… Не всегда мог остановиться.

Он взглянул на хмурого и расстроенного Сухмета, который тоже подошел к ним.

– Трое плохи, остальные через пару недель смогут начать тренироваться.

Лотар вздохнул и посмотрел на солнце:

– Кажется, пора обедать. Сухмет, попроси у всех извинения. Это в самом деле была дурная затея, мне следовало сразу сдаться. – Он начал стягивать куртку, направляясь к небольшому искусственному водопадику, устроенному у дальней стены стадиона. – Пока я буду приводить себя в порядок, накройте стол и ждите меня. Я расскажу вам об одной своей затее.

За столом Лотар просто сидел, думал о чем-то, и по взглядам, которые бросал в его сторону Сухмет, даже последнему ученику академии было ясно, что доступ к мыслям Учителя закрыт.

Это открытие так расстроило Рубоса, что он бросил вилку и стал с раздражением смотреть на тихого, умиротворенного и спокойного Лотара, который сидел рядом с ним в торце не очень длинного стола.

Наконец Лотар вышел из своей задумчивости, оглянулся на Рубоса, взял восточные палочки и поковырялся в рисе.

– У тебя, кажется, нет аппетита? – спросил он.

Рубос, привыкший долго не раздумывать перед тем, как высказаться, буркнул:

– Тут не было бы аппетита и у Шува.

Лотар мягко улыбнулся:

– Как он, кстати?

– Шлет тебе привет.

– Хорошо. – Лотар помолчал. – Хорошо, что такие люди шлют мне привет именно сейчас.

– А сейчас какое-то особенное время, господин мой? – подал голос Сухмет.

Лотар отправил в рот десяток рисинок и принялся усиленно жевать. От негодования Рубос только глаза поднял вверх и покачал головой.

– Не особенно, – ответил Лотар, с довольным видом промокнув губы, словно сжевал баранью ногу. – Просто я готов признать одну вещь. – Он подумал, почертил палочками на столе перед собой. – Я готов признать, что достиг в своем мастерстве потолка и выше, вероятно, уже не поднимусь никогда, сколько бы ни тренировался.

– Ну, того, что я видел сегодня, вполне достаточно любому человеку, – запальчиво прогудел Рубос.

– Все зависит от задачи, – ответил Лотар.

Сухмет от волнения положил себе на тарелку соленые овощи поверх рыбы, вываренной в сладком вине. Лотар хмыкнул, увидев такой гарнир, и продолжил:

– Задача моя довольно сложная.

– Ну-ну? – подбодрил его Стак, которому из-за травмы шеи и горла еще трудно было говорить.

– Я хочу убить Нахаба, – сказал Лотар и снова, взяв палочки, поковырялся в своей тарелке, чтобы не смотреть на собеседников за столом.

Рубос уронил на стол мясной нож, который вертел в пальцах, Сухмет обмяк на своем стуле, как будто разом лишился сил, а Стак привстал, кресло его подалось назад и со страшным грохотом упало на пол.

– Так я и думал, – отчетливо произнес Сухмет. – Именно это я и подозревал с самого начала.