— Знаем, знаем, — закивал Чиун. — Старые раны нас тоже нередко тревожат — особенно вот его.

Римо поморщился.

— А эти двое в машине? Они ведь тоже на вас работали.

— Вернее, числились у нас в штате — работали они на самом деле на Пруэла. Оба — из его личной команды. И вообще я чувствую себя мухой в чужой тарелке. Понятия не имею, с чего вдруг понадобилось ему в вас стрелять? С какой стати? Ума не приложу. А те двое — может быть, они хотели помочь ему. Почему — опять-таки не знаю. Может, вы им просто не понравились. Что-то в вашей внешности, возможно, их испугало.

— Маловероятно, — вздохнув, Чиун указал на Римо. — Взгляните — разве этим можно кого-нибудь напугать?

— Заткнись, — сквозь зубы проворчал Римо.

— Помедленнее, — снова одернула их Виола. — Я дошла только до «маловероятно».

— О, у меня есть полный текст, — лучезарно улыбнувшись, мистер Монтрофорт открыл в столе ящик и вынул оттуда миниатюрный магнитофон. — Когда мы закончим, вы, мисс, могли бы остаться здесь и переписать все себе прямо с пленки!

— А саму пленку вы мне не можете дать? — спросила Виола.

— Тысяча извинений, милочка — но не могу. Таковы правила нашей фирмы. Но с удовольствием помогу вам переписать — если вы, конечно, пожелаете.

— Но, возможно...

— Разумеется, разумеется, — закивал Римо. — Это будет очень полезно для вас, мисс Пумбс. А Чиуну и мне еще нужно кое-что сделать.

— Ну, если вы рекомендуете... — начала она.

— От всей души, — заверил ее Римо.

У самой двери Римо, остановившись, обернулся к мистеру Монтрофорту, который уже вернул кресло на пол и медленно двигался к Виоле.

— Еще один вопрос, мистер Монтрофорт. Вы знали некоего Эрнеста Уолгрина?

— Да, он был одним из наших клиентов. Тоже бывший сотрудник Службы. К сожалению, мы потеряли его. Это был первый случай в нашей практике, — с сожалением качая головой, мистер Монтрофорт не отрывал в то же время взгляда от бюста Виолы, продвигаясь все ближе и ближе в его направлении. Внезапно он поднял глаза на Римо. — Его охрана тоже была в ведении Пруэла. Вы думаете, все это как-то связано между собой?

— Кто знает, — вздохнул Римо.

На улице, выйдя из сорокаэтажного, из бетона и стекла здания, Чиун задумчиво произнес:

— Он терзаем похотью...

— В принципе его можно пожалеть, — Римо покачал головой.

— Да. Но не пришло еще время для этого.

— Президенту сообщили, что в субботу он будет убит.

Голос Смита как две капли воды походил на телефонный прогноз погоды — за исключением тех страстных интонаций, которые обычно сопровождают сообщение о возможных дождях.

— И где же? — поинтересовался Римо.

— Прямо на ступенях Капитолия. Именно оттуда он собирается обратиться к демонстрации Студенческого союза, выступающей против военной экспансии.

— Так выход же простой, — подивился Римо. — Велите ему остаться дома — и дело с концом.

— Я уже пытался. Но он отказывается. Говорит, что непременно должен выступить перед ними.

— Тогда заставьте его. — Римо нахмурился. — Мозгов у него, видно, меньше, чем показалось вначале.

— Я лучше попытаюсь защитить его, — заметил Смит. — У вас ничего нового?

— Ничего? У меня уйма всяких новостей, но ни одна из них ни к черту не годна — вот в чем дело.

— Ну-ка просветите меня, — велел Смит. — Уверен, что вы что-нибудь да проглядели.

— Я, да? Пожалуйста. Во-первых, Уолгрин. Оказывается, после смерти Кеннеди Служба безопасности начала выплачивать деньги какому-то типу, который пригрозил убить преемника Кеннеди. Уолгрин к тому времени из Службы уже ушел — но они обязали его исполнять обязанности связного. Вот... А нынешний президент, стало быть, платить отказался — и наш милый маленький убийца ухлопал Уолгрина. Весьма профессионально. Засунул его, можно сказать, в бронированный сейф — а затем вместе с сейфом разнес на кусочки... Эй, Смитти, вы меня слушаете?

— Слушаю, слушаю, — послышался голос Смита.

— Тогда слушайте внимательнее. Потому что у меня есть еще пара вопросов к вам. Да, так Уолгрин пытался, разумеется, защитить себя — и обратился в охранное агентство под названием «Палдор». Работают там сплошь люди из Службы безопасности. Но они его уберечь не сумели. А вчера трое парней из «Палдора» пытались меня убить.

— И меня! — подал голос Чиун с другого конца комнаты. — Меня что, уже совсем ни во что не ставят?

— И Чиуна тоже пытались убить, — поправился Римо. — И я был до сих пор уверен, что именно они и стращали президента угрозами... А когда, вы сказали, ему звонили?

— Вчера вечером.

— А, ну да. В любом случае, позвонили, когда эти трое были уже мертвы. А стало быть, никакого отношения к звонку они не имеют. А кто имеет — увы, без понятия. А нельзя этим гадам попросту заплатить?

— Президент спрашивал об этом у них, — проинформировал Смит. — Но они отказались.

— Значит, деньгами они больше не интересуются. На уме у них что-то еще, — подытожил Римо.

— Вы поразительно догадливы.

— А может, это обыкновенные психи, и у них там что-нибудь стронулось в мозгах.

— И это вполне вероятно.

— А угрожали каким образом? — спросил Римо.

— По телефону. Мужской голос с южным акцентом. Возраст — около пятидесяти. Звонок проследили — до квартиры в восточной части города. Хозяину уплачено за три месяца вперед. Жильца никто не видел и не помнит. Телефон установили два месяца назад — но это был первый и единственный звонок из этой квартиры. Сейчас ищут кого-нибудь — в самом доме или в телефонной компании — кто хотя бы краем глаза видел жильца, но пока безуспешно. Отпечатки тоже искали — но их в квартире не обнаружено.

— А сегодня у нас что — среда? — спросил Римо.

— Да. В лучшем случае — два дня времени.

— Ну что ж, немалый срок.

— У вас появилась идея?

— Да. Но вам я о ней пока не буду рассказывать.

Когда Смит повесил наконец трубку, Римо сказал Чиуну о телефонном звонке.

— Тогда, — заявил Чиун, — я знаю, что делать.

— И что же именно?

— Нужно объяснить этой Виоле Пумбс, что президент пренебрег нашими советами — пусть она напишет это в своей книге. А мы должны уехать из этой страны. Тогда никто не сможет обвинить нас в случившемся — нас ведь здесь не будет, и кроме того, все узнают, что нашим советом он не воспользовался.

— Откровенно говоря, Чиун, я не думаю, что сейчас мы должны в первую голову печься о нашей репутации. Лучше попробуем спасти президента.

— Если тебе хочется опять все опошлить — пожалуйста. — Чиун обиженно отвернулся. — Но важно лишь то, что действительно важно. И репутация Дома Синанджу должна быть спасена.

— Ну ладно, ладно, — примирительно сказал Римо. — Все равно у меня есть план.

— Он столь же великолепен, как тот, согласно которому ты предложил как-то искать Смита в Питсбурге, ибо знал, что он находится в... в Цинциннати?

— Даже лучше, папочка.

— В таком случае я жажду о нем услышать.

— Ничего я тебе не скажу.

— Это почему?

— Потому что ты будешь смеяться.

— Ты становишься мудрее с каждым днем, сын мой.

Вместе с внушительной суммой денег Осгуду Харли были даны инструкции. Он должен был посетить двести разных магазинов с одной целью — купить двести фотоаппаратов «Кодак-инстаматик» и четыреста кубиков магния. — В каждом магазине — один аппарат и два кубика. Инструкции были подробными, точными, и он был строго предупрежден об ответственности, если попытается их нарушить.

Но двести магазинов?

Первые четырнадцать аппаратов он купил, как и предписывалось, в четырнадцати разных магазинах — и тщательно спрятал в небольшой квартирке на четвертом этаже старого здания на Норт-Кей-Стрит. Но в магазине Уэллана на углу, неподалеку от его дома, Харли задумался. А кто вообще узнает об этом? Что, они станут проверять?

— Я бы хотел купить дюжину аппаратов «Инстаматик», — объявил он приказчику.