Ночью подморозило, и стекло заледеневшего асфальта под колесами делало гонку смертельно опасной, но Ком Хен доверял своим инстинктам, современному автомобилю и надежным шинам. Расстояние между машинами сокращалось с каждой секундой. Захватил азарт погони, адреналин стучал в висках, а чувства обострились до предела. Ком Хен не сомневался, что догонит зарвавшихся и вконец обнаглевших тигрят, но едва не потерял управление, когда на лобовое стекло бросилось грязно-розовое размазанное пятно — вонгви. Машину крутануло на дороге, выбросило на встречку, и, пока комсин боролся с управлением, пытаясь вырулить, автомобиль похитителей сильно оторвался.

Багровые твари липли на лобовое стекло, закрывая обзор, но не могли попасть внутрь. Мутные провалы глаз, острые когти, оставлявшие царапины на стекле, и злобный визг, слышный даже в салоне. Именно тогда Ком Хен порадовался, что установил защиту не только на квартиру, но и на машину, — сюда трудно было попасть, если он не дал на то разрешения. Вообще, защита была от угона, но против вонгви тоже помогало неплохо. Они бесновались снаружи, пытаясь найти в заклинании брешь.

Защитный спрей, подаренный Наташей, валялся тут же на сиденье, но толку от него на такой скорости не было. Вот если бы Ком Хен был в салоне не один! Розовые твари клацали зубами, пытались стальными когтями вскрыть двери и бились в крышу, от чего машина вздрагивала как раненый зверь. Приходилось невольно тормозить. Отвратительная слизь ошметками грязно-розового киселя стекала по стеклам, дворники не справлялись, и продолжать гонку в том же ритме стало невозможно. Ком Хен несколько раз резко вывернул руль, пытаясь сбросить тварей с корпуса «корвета», едва не ушел в занос на скользкой дороге и, когда в нескольких сантиметрах пронеслись фары встречной машины, которая едва сумела вырулить, понял, что все усилия тщетны. Так продолжать нельзя.

Розовые, злобно плюющие на лобовое стекло вонгви закрывали обзор, крепко цеплялись и не хотели слетать с машины. Редкие водители на ночной дороге тварей, похоже, просто не замечали и ехали по своим делам, иногда подрезая и сигналя вихляющей по трассе машине. Это делало ситуацию еще более опасной. Ком Хен понимал, что может из-за неосторожности покалечиться. И тогда точно ничем не поможет Лике. Темно-серый внедорожник скрылся за очередным поворотом, а Ком Хен окончательно понял, что гонку проиграл. Сейчас совершенно нельзя действовать на одних эмоциях. Нужно взять себя в руки и вспомнить о самоконтроле, присущем комсину. Стоит признать поражение на этом этапе. Еще есть возможность выиграть всю битву.

Теперь можно было сбросить скорость и ехать медленнее, так как комсин понял, куда именно. Помочь ему могли только в одном месте. Правда, вряд ли ему там будут рады и вполне возможно пошлют куда подальше. Только вот выбора нет, придется рискнуть и надеяться на положительный результат.

До рассвета осталась пара часов, не больше. Нужно за это время подготовиться и найти след Лики, а как только рассветет и исчезнут вонгви, постараться ее вызволить. Если не окажется способа избавиться от тварей раньше. «Главное, чтобы не было поздно! — барабанной дробью билась в голове паническая мысль. — Тигрята опасны своей непредсказуемостью. Им нечего терять, поэтому и пойти они могут на все. В критической ситуации они, не задумываясь, убьют Лику». Об этом даже думать не хотелось. Такого Ком Хен простить себе никогда бы не смог.

Розовые, размазавшиеся по лобовому стеклу вонгви испарились сами, едва только машина завернула в микрорайон, где жила Наташа. Густая ночь начинала медленно светлеть, но до рассвета еще было далеко. Чернильное небо стало графитово-серым, с фиолетовыми облаками и мутно-желтой бледнеющей луной.

Впервые за долгое время Ком Хен серьезно переживал до сжимающегося в тугой комок желудка, до слегка дрожащих рук и панических мыслей. При воспоминании о Лике сердце застывало от боли. Ком Хен не мог отделаться от ощущения — это он виноват в том, что Лика так глупо попалась. Он оттолкнул ее слишком резко и грубо, испугавшись собственных сильных эмоций и того, что не сможет сдержаться, ощутив ее тело, податливое, словно воск свечи, потому и сглупил. Тогда такое поведение казалось единственно правильным. Отогнал, не объяснил. Повел себя как идиот, поставив никому не нужные принципы выше чувств. Испугался, и теперь неизвестно, где девушка. Интуиция подсказывала, что Лику вряд ли убьют сразу. Скорее всего, сохранят для Тигра и будут использовать как приманку. Пинё-то при ней нет. Они лежат во внутреннем кармане его куртки, но разумные доводы не могли заглушить тревогу.

Лика ненужный и опасный участник всего этого действа, цель же — пинё. Но пока они в недосягаемости, ей ничего не грозит. Наверное. И вот это проклятое «наверное» и не давало покоя. Но сейчас не стоило заниматься самокопанием. Нужно было как можно быстрее определить местоположение девушки, и в этом могла помочь Наташа. Не она одна, конечно, но с ней было быстрее и проще договориться. Если повезет.

Перед дверью в ее квартиру Ком Хен на секунду затормозил. Но потом тряхнул головой и решительно нажал на кнопку звонка.

— Ты совсем обнаглел, да? — Наташа замерла на пороге босая, сонная, одетая лишь в наспех накинутый на плечи светло-голубой пеньюар. Сама она тоже была очень бледной — в тон своему халатику, с фарфоровой кожей и проступающими на ней голубоватыми венами, с заспанным лицом и огромными прозрачно-голубыми глазами. — Я сплю вообще-то! — огрызнулась она, намереваясь захлопнуть дверь прямо перед носом.

— Прости, что потревожил! — Ком Хен не стал дожидаться разрешения и вошел в квартиру, потеснив возмущенно зашипевшую ведьму, которая сейчас больше всего напоминала разобиженную кошку.

— Если пришел оправдываться и пытаться вновь завоевать мое расположение, — отрывисто произнесла она, даже не пытаясь скрыть дурное настроение, — проваливай! Я была лучшего о тебе мнения! Умение вовремя и красиво уйти — признак настоящего мужчины. Зачем ты портишь впечатление о себе?

— Нет, дело совсем не в этом!

Ком Хен поморщился и взъерошил пятерней волосы, которые и так смотрелись непривычно лохмато.

— Знаю, попытка примирения была бы неправильна, причем по отношению не только к тебе…

— Тогда зачем? — уже спокойнее поинтересовалась ведьма, но глаза прищурила злобно и руки на груди скрестила.

— Мне очень нужна твоя помощь!

— Снова?

Наташа удивленно приподняла темную правильной формы бровь.

— Ты зачастил с подобными просьбами. К тому же даже я, крайне охочая до денег, не принимаю в шесть утра. Поэтому повторюсь. Ты обнаглел!

Ком Хен не отреагировал на прозвучавшую в голосе ведьмы иронию.

— Лику похитили! — бросил он обреченно. — Найди ее, пожалуйста! Я знаю, ты ведь можешь! Если нужно, можешь слить у меня всю кровь.

— Уважительная причина, — кивнула ведьма и улыбнулась уголками губ. — Между наглостью и безысходностью знак равно не поставишь. Проходи на кухню. Помогу, только сначала кофе попью, и тебе, вижу, он не помешает. Ночь была длинная. И да… я еще гримуар до конца не отработала. Оставь себе свою кровь. Она еще пригодится. Может быть, и мне… но не сейчас, а как-нибудь в другой раз.

— Учту.

Ком Хен следом за ведьмой вошел на кухню и сел на табуретку у окна. Даже здесь у Наташи имелись колдовские штучки, например, на полках, где примерные хозяйки хранят специи, у ведьмы стояли склянки, заполненные разного цвета дымчатой субстанцией — бледно-голубой, серой, мутно-зеленой, чернильной. Не было только колбочек с грязно-розовым дымом. Эта коллекция Ком Хена всегда немного пугала.

Кофе сварился быстро. Ком Хен, когда брал с поддона кофемашины маленькую чашку с ароматным напитком, с удивлением заметил, что руки позорно дрожат.

— Эк тебя проняло, — со странным удовлетворением в голосе заметила ведьма. — Что произошло? Рассказывай. Я же говорила, девчонку не стоит оставлять одну. Над ней висело черное марево опасности. Почему не послушался? Так переживал и не уследил. Недальновидно.