– СТОП!

Что блять я сделал опять?

– Господи, кто–нибудь дайте пареньку сценарий, – заорал Рон, а я нахмурил брови.

Что я неправильно сказал?

Когда меня позвали в сторону контролера по сценарию, страх затопил мой желудок.

Пока я плелся в ту сторону, мой взгляд упал на Эйса, и его озадаченное выражение лица заставило жарче вспыхнуть мой румянец.

Разве он не может подождать в своем трейлере, пока не придет его очередь выходить? Он делал все это так легко, и хотя я не был незнаком с камерой, все это сильно отличалось, а больше всего на свете я ненавидел быть новичком на съемках, с которыми не мог справиться.

– Командора зовут Скотт, – сказала контроллер.

– Эм…ага, я так и сказал.

– Ты сказал командор Локк, – женщина посмотрела туда, где стоял Эйс, потом снова на меня, и если бы я мог провалиться сквозь землю, то тут же сделал бы это.

Проклятье. Вот что я получил за то, что Эйс занял все мои чертовы мысли. Дерьмо,

дерьмо, херово дерьмо.

– Понял? – спросила она, и я кивнул.

– Командор Скотт. Да, – и когда я повернулся, чтобы уйти к своей отметке, как они ее называли, я краем глаза заметил Эйса, разговаривающего с Роном, и их разговор дошел до моих ушей.

– Ты не должен быть таким жестким с парнем, – сказал Эйс. – Он новичок во всем этом.

– Не указывай мне, как делать свою работу, – ответил Рон, а потом приподнял свою кепку, пробежался пальцами по волосам и с силой натянул ее обратно на голову. Его футболка сегодня гласила достаточно уместно: «Осторожно: Эта Футболка Может

Содержать Мудака. – Мы уже итак выбились из расписания и за пределы бюджета, и у нас нет долбанного времени, чтобы останавливаться каждые пять секунд и сюсюкаться с этим парнем.

Эйс сложил свои большие руки на груди.

– С ним не надо сюсюкаться, но твой постоянный крик на него никак не поможет его нервам.

Боже мой, Эйс, заткнись. Мне пришлось стиснуть зубы вместе, чтобы не крикнуть ему «захлопни свой чертов рот».

– Так значит, ты предпочел бы, чтобы я нежничал с ним? – Рон перевел взгляд на актеров, все еще стоящих под липовой грозой и крикнул: – Кому–то из вас нужно, чтобы я нянчился и подтирал ваши задницы? Никому? – когда никто не произнес ни слова, он снова обернулся к Эйсу и наклонил голову в сторону, как бы говоря «Следующий пункт?»

Бляяяяяять, он что пытается сделать еще хуже? Рон уже явно был против меня, так что последнее, в чем я нуждался, – это Эйс, встающий на мою защиту, особенно тогда, когда похоже от этого становилось только хуже.

– Нет нужды быть мудаком, – сказал Эйс, а потом вернулся на то место, где ждал выхода в кадр. Когда он поднял глаза, его взгляд встретился со мной, но я не мог принять извинение за поведение Рона, которое там увидел. Мой взгляд опустился в пол, пока меня колотило, и не из–за холодного ливня, бьющего по моей спине.

Как он мог выставить меня таким идиотом? Как будто я был некомпетентен, так что,

эй, давайте все ходить на цыпочках вокруг новичка.

Тряхнув головой от отвращения, я попытался сдержать свое колотящееся сердце, но не было ни единого шанса успокоиться после подобного. Хорошо, что я должен быть раздраженным в кадре, потому что так же не было ни шанса, что я смогу изобразить что–то другое. И я планировал использовать каждую частику агрессии и досады, которые испытывал в тот момент, чтобы разделаться с этой чертовой сценой.

– Начали!

***

Моя рука поднялась к шее, массируя мышцы, пока я искал, куда подевался Дилан,

после последнего отснятого кадра на сегодняшний день. Казалось, он избегал меня весь день,

вместо того, чтобы ловить мой взгляд и посылать широкую улыбку, что обычно происходило, когда мы снимались вместе.

Я предположил, что Рон и его нескончаемые нападки вынудили Дилана сосредоточиться на том, чтобы не облажаться, и я не мог винить его в этом. Мы все там были.

Черт, даже сейчас были определенные режиссеры, с которыми я не мог работать, потому что они были тиранами. Рон обычно был хорошим парнем, но каждый может сломаться под давлением убытков тысяч, даже миллионов долларов из–за задержек, которые пошли от перестройки графика, когда бассейн, который мы использовали в большей части съемок,

накрылся. Так что я не мог винить парня за хреновое настроение, но и еще я не мог не защитить мужчину, с которым спал в своей постели. И в его.

Ухмыльнувшись про себя, я ушел с звукозаписывающей площадки и перешел улицу к своему трейлеру. Долгий, горячий душ, а следом сухая одежда – звучали идеальным способом расслабиться после четырнадцатичасового рабочего дня, и не смотря на то, что предпочел бы, чтобы кое–кто обнаженный присоединился ко мне, я подумал, что он уже намылился и ополоснулся самостоятельно. У нас не было планов на сегодня, но, возможно, я смог бы заманить его на ужин, а потом на десерт в постель.

Ммм, а теперь это прозвучало, как лучший способ завершить день.

Зайдя в трейлер, я скинул ботинки и содрал штаны, которые облепили мои ноги, как вторая кожа. Я бросил их на плиточный пол кухни, а когда начал расстегивать темно–синюю куртку, я услышал тяжелые шаги на ступеньках трейлера. Я обернулся как раз вовремя,

чтобы увидеть, как распахнулась дверь и высокая фигура Дилана шагнула внутрь.

Он все еще был насквозь мокрым, выражение его лица грозным, а ладони сжаты в кулаки. Пинком закрыв за собой дверь, он шагнул вперед и спросил:

– Что за херня была сегодня?

Мои пальцы замерли на пуговицах куртки.

– Прости?

– Ты слышал меня, – произнес Дилан, подходя ко мне. – Какого черта ты разыграл это спектакль сегодня?

Стойте…он злится на меня?

– Что я сделал?

– Ты определенно знаешь, что сделал. Ты унизил меня перед всем актерским составом и съемочной командой и выставил придурком.

– Ты говоришь о том, что я заступился за тебя? Это поэтому ты расстроился?

– Мне не нужно, чтобы ты защищал меня. Ты сделал все только хуже, а теперь Рон думает, что мне нужен мой парень для защиты, потому что сам я ни черта не могу.

– Вау, – сказал я, отступая назад, будто меня ударили. Я не торопился с ответом,

расстегивая куртку, а потом укладывая ее на стол, прежде чем снова повернуться к нему лицом. Я говорил тихо и ровно. – Во–первых, никто не знает, что я твой парень, так что давай для начала проясним кое–что, не возражаешь? Во–вторых, я чертовски хорошо осведомлен,

что ты не нуждаешься в моей помощи, но учитывая, что я видел, как кого–то выделяли незаслуженно сегодня, я подумал, что нужно как–то вмешаться. Так просто случилось, что это был ты, с кем так дерьмово обращались, так что простите за попытку содрать его с твоей задницы.

– Мне не нужна твоя помощь. Я могу добиться этого своими собственными долбанными силами, так что забери свои лучшие намерения и запихни в свою задницу.

Я шагнул ближе, моя челюсть крепко сжалась.

– Мы даже близко не добрались до того, чтобы что–то запихивать в мою задницу, и честно говоря, мои намерения не стояли у меня на первом месте. Так что, почему бы тебе не успокоиться и не обсудить это со мной. Я тоже имел дело с Роном весь день, знаешь ли.

– Ага, но в этом–то и разница, он не может уволить великого Эйса Локка, но я офигеть как уверен, что он может уволить меня по щелчку своих пальцев, если захочет. Поэтому если я хочу остаться здесь и принимать все, что он уготовит, тогда я сделаю это, и мне не нужно,

чтобы ты или кто–то еще влезал и пытался разыграть мистера «Я–Все–Исправлю».

– Ладно, – рыкнул я.

– Ладно.

Потом он крутанулся на пятках, чтобы уйти, но я быстро перегородил дверь до того,

как он успел до нее дотянуться.

– Куда это ты собрался? – спросил я.

– Убраться нахрен отсюда, так что двигайся.

Качнув головой, я сказал:

– Нет, послушай, не так все должно быть. Злись на меня сколько хочешь, но высказывайся сразу же и снимай этот груз с души. Не надо ходить и кипятиться, когда меня нет поблизости, и я не могу защитить себя.