Скай пыталась накрыть его покрывалами, но он скидывал их. Девушка боялась, что, если жар вскоре не прекратится, Риордан умрет. Она должна была помочь ему.

Уже несколько раз ее взгляд останавливался на его рубашке. Что-то не позволяло ей снять с мужчины одежду. Скай чувствовала неловкость, глядя на его голос тело. Достаточно того, что она видела его обнаженную ногу. Но ведь не она будет лежать беспомощной и раздетой…

Нельзя было ждать, и девушка принялась расстегивать одну за другой пуговицы на его рубашке. Скай распахнула рубашку пошире. На его мускулистой груди росли золотистые волосы. Это напоминало ей о том, что перед ней мужчина. И почему-то от этого ее необъяснимый страх и неловкость только усилились.

Когда девушка снимала с Риордана рубашку, ее пальцы коснулись участка огрубевшей кожи на правом плече. Странная форма шрама привлекла ее внимание, и она на секунду остановилась. Скай осторожно погладила кончиками пальцев этот шершавый шрам и гладкую кожу вокруг него.

Мужчина снова слегка шевельнулся, что-то невнятно пробормотав. Она развернула его так, чтобы свет от огня падал на плечо. Клеймо имело форму какого-то символа, но не было похоже на те, которыми метят скот. Хотя, судя по всему, его поставили таким же образом – каленым железом.

Это клеймо служило напоминанием о каком-то страшном событии его жизни. По телу девушки пробежал ледяной озноб, когда она подумала, какую боль причинила подобная процедура. Что же он совершил, чем заслужил такую пытку?

Скай аккуратно перевернула мужчину, будто клеймо было свежим и еще причиняло боль. Но кем же он был? Детективом из агентства Пинкертона. Но кем еще? В чем заключалась тайна его темного прошлого? Действительно ли Риордан так опасен, как думает Много Когтей? А может, в нем есть что-то хорошее, доброе? То доброе, что звучит в его голосе, светится в его глазах, то доброе, что заставило се прийти ему на помощь?

Подобные мысли, как быстрый ручей, протекающий чуть ниже пещеры, проносились у девушки в голове. Размышляя о том, какой Риордан человек, она протирала его горячее тело горной ледяной водой. Дважды она ходила к ручью и наполняла сосуд холодной водой. Ее руки болели от того, что ей приходилось постоянно смачивать ткань в ледяной воде, но жар у мужчины никак не проходил.

Скай рассмотрела его раны и сменила примочки, чтобы предупредить заражение. Наконец, Скай, утомленная, села, поджав под себя ноги. Девушка раздумывала, стоит ли ей везти Риордана к доктору в Ландер или нет. Ей было страшно появляться в городе, страшно за себя. Скай позволила страху оттеснить на второй план все свои лучшие побуждения, и вот теперь из-за этого Риордан должен умереть. Снова кто-то погибнет из-за ее трусости.

Внезапно луч света, проникавший через вход в пещеру, куда-то пропал. Скай вскочила на ноги, выхватив из-за пояса нож. Но тут же успокоилась, увидев перед собой Много Когтей.

– Ты напугал меня, – сказала девушка, подходя к гостю. Они по-дружески обнялись – Я не слышала, как ты подошел, а Эсуп убежал охотиться в лес. Ты быстро возвратился. Я думала, ты ушел надолго. Что-нибудь случилось?

Много Когтей не двигался с места, пока его глаза не привыкли к мраку, царившему в пещере. Обычно он приветствовал Скай улыбкой, но на этот раз был непривычно сдержан. Его взгляд скользнул по человеку, лежащему на постели из шкур. Напряженное лицо шамана выражало недоумение.

– Что это? Что ты натворила? – строго спросил он. – Зачем ты принесла сюда своего врага?

– Никто мне не доказал, что он мой враг, – ответила Скай. – И кроме того… я не могла бросить его умирающим.

Много Когтей долгое время пристально смотрел на девушку и наконец сказал:

– Ты спасла его, но погубила себя! Ты глупая женщина.

– Я сделала свой выбор. – Она повернулась к Мэтту. – Но я не уверена, что спасла его. Его сильно лихорадит, и я боюсь, что он умрет. – Скай с мольбой посмотрела на Много Когтей. – Ты мне скажешь, что нужно сделать, чтобы сбить жар? Ты мне поможешь?

– Помочь ему убить тебя, ты этого хочешь? Ее глаза сверкнули черным светом в полутемной пещере, зрачки сильно расширились Скай просила о помощи и была непоколебима l своем решении спасти жизнь Риордана, хотя сама не понимала, зачем ей это нужно.

– Ты должна позволить ему умереть, – спокойно сказал Много Когтей.

– Это твое последнее слово, дядя?

– Я просто боюсь за твою жизнь уже в течение многих лет. Сейчас ты подпустила смерть даже не к своей двери, а к своей постели. Зачем?

Скай тронула забота старика. Она провела ладонью по его щеке:

– Я очень ценю то, что ты беспокоился и переживал за меня все эти годы, но что-то подсказывает мне, что сейчас я должна спасти этого человека. Ты поможешь мне? Ты же знаешь, как спасти ему жизнь.

– Я также знаю, как отнять ее у него. Девушка сдержалась:

– Да, но, пожалуйста, не делай этого. Много Когтей прищурился и внимательно посмотрел на нее.

– Этот человек… почему ты так о нем заботишься? Откуда ты знаешь, что он не причинит тебе вреда? Почему так переживаешь за него? Почему хочешь помочь ему?

Скай повернулась спиной к Много Когтей и начала бережно смачивать горячее тело Мэтта холодной водой. Эти вопросы волновали и ее саму.

– Я не знаю… – Она прикоснулась рукой к разгоряченному лицу раненого. – Но я не могу позволить ему умереть.

Много Когтей покачал головой.

– Мне очень жаль, Скай, но я не буду вызывать Великую Тайну и просить ее о помощи в таком деле. Даже если бы я и захотел помочь ему, моих знании не хватило бы; у меня с собой мало лекарств. Все, что я взял, лежит здесь.

Он указал на сумку, висевшую у него на шее на кожаном ремешке.

Скай знала, что в сумке хранились разные мелочи – предметы, которые ничего не значили для непосвященного человека, но становились огромной силой в руках шамана. Однако девушка не знала, что именно лежало в сумке у Много Когтей. Никто, кроме него, не видел этого. Там могло быть все, что угодно: от зубов какого-нибудь животного до когтей медведя, шерсти, кусочка кожи, особенного камня, даже листьев редких растений. Да, это был его амулет, но он не мог вылечить.

Скай уже несколько раз видела этот ритуал. Много Когтей раскрашивал свое лицо и тело, обвешивал себя различными предметами, которые, как он считал, придавали ему силу, и всегда надевал на голову разрисованный череп бизона. Потом несколько дней пел и танцевал, вызывая Великую Тайну, чтобы получить от нес божественную помощь.

Много Когтей направился к двери.

– Я ухожу.

– Да, иди! – сказала девушка, гордо поднимая голову. – Ты прав. Твоих знаний недостаточно, чтобы спасти жизнь Светловолосого. Я буду лечить его, как это делают белые люди. Я делала так, и пока он все еще жив.

Много Когтей остановился у узкого выхода из пещеры. Скай заметила, как он нервно передернул плечами, и радостно улыбнулась тому, что ей удалось нащупать слабое место шамана – его честолюбие. Много Когтей признавал методы, которыми белые люди лечили больных:

он считал, что в них было что-то от злого духа.

Он обернулся и пристально посмотрел на нее.

– Методы белых людей! И как же ты их применяла?

– Я вытащила пулю, – сказала она очень твердо. – Ты бы на это не решился.

– Ты глупая женщина, ты думаешь, что его можно вылечить просто ножом. Ты не можешь вылечить заразу, которая бродит по всему его телу, тебе нужна сила Великой Тайны, чтобы изгнать се.

– Но только лекарь может попросить ее о столь важном деле, – возразила Скай.

Много Когтей подошел к ней поближе. Девушка сделала вид, что не замечает его.

– Если ты действительно решилась сделать это, – сказал он, – я тебе помогу. Но помни:

сейчас он слаб и будет благодарен тебе за то, что ты спасла его. Но потом, когда он поправится, ты можешь пожалеть о своем поступке.

Тропы Смерти уж не видно

Что принес ты мне О Дух Ветра?