Могу предположить, опираясь на знания прошлого и то, что вижу. Это средневековье. Процент богатых составляет лишь двадцать-тридцать, остальные находятся за чертой бедности. Соответственно, получить место слуги в богатом доме весьма непросто: нужны связи или рекомендательные письма. Прачки и мастерские — это семейные дела, и третьи лица не допускаются. История жестока, но логика ее неоспорима. А таверны этого времени — не место для молодой девушки. В первый же день там, пустят по кругу.

Я бродила по безлюдным ночным улицам, запирая на дне груди нарастающие слезы отчаяния. Слезы не помогут, как и истерика. А, да, уже говорила об этом. Ночь, окутанная полутенью, словно шептала свои тайны, но я оставалась глуха к ее призывам. В каждом шаге ощущалась безысходность, но в том же мгновении возникал свет надежды. Что-то внутри продолжало бороться, стремясь вырваться из этой бездны, где мечты угасают, а жизнь движется в бесконечном круговороте.

Утро, нехотя, но наступило, и настало время узнать о распределительном центре. Я оказалась права в своих ночных размышлениях.

По-простому, работный дом, был двухэтажным, но по всей видимости, второй этаж, это жилая часть, где обитают местные работники. На первом этаже располагались приемная и два кабинета, в одном заседало начальство, в другом трудился его секретарь. Убранство дома было натуральной классикой, однако, безвременно устаревшей. Здесь не было резьбы на дереве, занавески и текстиль выглядели просто, без вышивки, из грубых материалов. Вместо шкафов — полки, вместо стульев — табуретки. Всё было просто, слишком просто. Это внушало тревогу, чем хуже развитие, тем уже шансы на достойное существование.

К секретарю я попала почти сразу после открытия. Не найдя других желающих, я терпела на себе его недовольный взгляд и выслушала предлагаемые варианты: в богатые дома я не годилась, прачек своих было предостаточно, а для полей было еще слишком рано.

С полями здесь дела обстоят следующим образом. Вся земля в округе, принадлежит местному барону. Он сажает и собирает урожай — точнее, это делают его работники. Весной нанимает людей для посадки, а осенью — для сбора плодов труда. В промежутках все надеются на благосклонность дождя и солнца.

Мне предложили несколько вариантов: шахту, придорожную таверну или скотный двор. Я выбрала последнее. Уборка навоза трудна, но не требует особых умений. И, к тому же, грязная работа отвлекает от ненужных взглядов. Я все еще лелеяла опасения насчет отношения к переселенцам. Мне предстояло узнать, каковы правила жизни здесь, что можно и чего нельзя делать в роли женщины. Но это — вопросы будущего. Сейчас главное — заработать на кусок хлеба.

Кстати, пока я находилась в кабинете, мое внимание привлекли светильники. Это точно не свечи и не электричество, но шарик, словно по волшебству, парит над подставками, нежно светясь. Магия? Волшебные камни? Как же недостаточно я знаю! Почему не оставили мне память от прошлой души?

Более того, я приняла важное решение. Если, если! Мне удастся найти работу, я не оставлю Раду. Ничего, как-нибудь выкручусь. Главное — чтобы была еда.

С такими светлыми, или не совсем, мыслями я направилась на другой конец города, чтобы узнать о вакансии подробнее. По пути я рассматривала улицы в свете дня. Что сказать? Грязь, бедность, отсталость…

Зато над головой, время от времени, проносились всадники на вивернах. Если вчера меня это поразило, но я не отреагировала на это чудо человеческой фантазии, из-за эмоционального перенапряжения. То сейчас, немного успокоившись, пялилась, с раскрытым ртом и задранной головой, в небеса. В голове не укладывалось, что происходит. Я попаданка. Я в мире фэнтези. И я, боюсь всего, до усрачки.

Глава 3

Скотный двор, в своем облике, едва напоминал привычный свинарник или коровник. Здесь не было загонов и пастбищ, это был словно город в городе. Высокий деревянный забор с воротами обрамлял длинные одноэтажные строения — три в ряд, к ним примыкало двухэтажное здание и несколько сараев, напоминающих с торцов «вагоны». Однако особенно настораживало полное отсутствие звуков. Ти-ши-на. Тишина такая, что вот-вот из темноты выползут зомби.

Предположив, что мне надо к самому большому дому, направилась туда, и не прогадала. Снова приемная, снова кабинет секретаря, снова «фи» на мой вид. Ну негде мне помыться. Самой тошно.

— Ты по какому вопросу? — сидит толстая тетка, лет сорока, «тыкает», уже раздражает.

— Меня направили к Вам из работного дома. Как Вы уже догадались, мне нужна работа, желательно с проживанием. Какие у Вас есть варианты.

— Эк, говорливая какая. Если б, еще работала так же, как говорила. Но предложить могу только уборку загонов. Других мест нет.

— Мне сказали. Я согласна на уборку.

— Ну пойдем, покажу.

Она тяжело поднялась, и с одышкой вышла на улицу, а оттуда к месту моей работы.

Я угадала. Это три длинных загона, вот только не с коровами. Далеко не коровами.

— В первом ангаре, у нас волки и лисы. Во втором медведи. В третьем кошачьи. — Мы зашли к кошкам. Там было два ряда клеток, с проходом посередине. Вольеров было много, но занят только один, тигром. Раза в два больше нашего. — Все проклятые прикованы дополнительно цепью, чтобы не вырвались. Так что, если забудешь закрыть клетку, не беда. Но постарайся так не делать. Лис сейчас вообще нет, осталось три волка. Волчица родила недавно. Ну и один медведь. Пока работы мало, но нужно убрать все пустующие, после изъятия, клетки. Тут давно работников не было.

— Стоп, подождите. То есть, мне к ним внутрь заходить? Да я им на один зубок. Если тигр таких размеров, то что про мишку говорить? Да от меня даже костей не останется.

— ХА-ха-ХА, ой не могу. Рассмешила. Ты откуда такая взялась? Они же не трогают людей. Вообще. Запрет для них наложен, пару веков назад.

— Кем? — у меня челюсть, где-то внизу болтается.

— Магистром нашим, пусть огонь греет его душу. Во время войны с ними, мы смогли их поработить. А когда магия ушла, стали доить как скот. Ты откуда, раз элементарных вещей не знаешь? А я еще удивилась, девушка и согласна убирать говно проклятых. Как не противно еще.

— Человеческое, попротивнее будет. — промямлила я, но меня не услышали. Вот и хорошо. И так, что-то слишком накосячила своим не знанием, да кто б подсказал.

После клеток она провела меня к сараю, расположенном рядом с волками. Внутри было две комнаты, условные. В одной — печка и стол с табуреткой, в другой — односпальная кровать и сундук. Скворечник или будка, конечно, побольше этого сарая, но это всё равно лучше, чем-то место, где мы сейчас. Как минимум, запахом, а как максимум — печкой.

— Дрова выделяются на каждый дом. Другие пустуют, так что можешь брать больше, — объяснила она. — Через месяц должны привезти новую партию скота, работы прибавится. Колодец с водой рядом с медведями. Лопаты в пристройке у дома. Вроде всё.

— А какая оплата?

— А, да. Оплата. Сорок медных в месяц, включая аренду дома. Согласна?

— Выбора всё равно нет. Но у меня ребенок. Можно ей со мной?

— Ой, совсем бедовая. Надо у начальства спросить. Пошли.

Я сама не ела два дня, а сколько не получало еды это тело, вообще не известно. Ребенок тоже голодный. Больше трех дней. Поэтому, пока мы шли к кабинету местного начальства, я попросила аванс у секретаря. Поохав, она пообещала уточнить этот вопрос у руководства.

Ожидание в коридоре затягивалось, и когда дверь резко открылась, я подскочила от неожиданности, ведь до этого сидела на лавке.

— С тобой хочет поговорить мистер Дартон. Заходи.

Мысленно перекрестившись, ведь от этого вопроса многое зависело — и взятие под опеку Рады, и мое нахождение здесь. Всего один человек мог решить судьбы двух. Жестоко.